Сергей Зверев - Любовь Жигана
И сейчас ничего не помнит, кроме гладкой, отливающей глубоким фиолетом, черной кожи и розовых, удивительно нежных ладоней…
Генкин прогнал сладкое и в то же время раздражающее его воспоминание. Почему, собственно, он должен был что-то дарить? Почему не наоборот? Будь у него такая внешность, которую разглядел в его лице этот странный, нервный тип, который держится с каждой минутой увереннее, хотя поначалу изображал из себя бедного родственника, Генкину самому дарили бы и особняки, и бриллианты, лишь бы завоевать его благосклонность! Перед ним сидит человек, который может полностью изменить его жизнь, и ему обязательно в этом нужно помочь.
Серж Ефремов ждал следующего вопроса. Он был опытным психологом, когда дело касалось внешности клиента. Впрочем, сейчас он разговаривал не с женщиной… Но и не с мужчиной же! Да и какая, черт возьми, в данном случае разница! Психология у него явно женская, кем бы он там ни был на самом деле – мужиком, бабой, мальчиком, девочкой! Только вот поглядывает он на Сержа как – то слишком уж плотоядно. Нужно быть поосторожнее. Не хватало еще, чтобы Сержа начали «снимать», и ему пришлось бы послать Генкина подальше и поссориться с человеком, на помощь которого он рассчитывает.
Надо побыстрее подсказать ему, как он может помочь, да сматываться, пока дело не дошло до откровенного поглаживания по колену. Серж тут же перевел разговор на Диану Савскую и увидел, как сморщился Генкин при упоминании фирмы, «сделавшей» ему лицо. Пара ироничных замечаний о мастерах, работающих в «Happy Body», и вслед за тем уважительное мнение о технических возможностях салона Савской прозвучали достаточно откровенным намеком, чтобы Генкин сообразил, что необходимая для Сержа база уже существует, и проблема только в том, чтобы он получил возможность ею пользоваться. И тогда все проблемы будут решены.
Генкин намек понял, тут же его подхватил, развил и сам предложил Сержу рекомендовать его Царице Диане в качестве высококвалифицированного мастера-визажиста и поручиться за него самым дорогим, что у него есть, – своей популярностью во вполне однозначно ориентированных кругах. Ничего другого от него и не требовалось.
Через минуту договорились, что Генкин позвонит Сержу Ефремову, как только поговорит с Царицей Дианой. Они расстались.
Генкин, выходя из клуба, думал о том, какое впечатление будет производить, когда Серж преобразит его лицо, и какие перспективы перед ним откроются, – мечтательная улыбка не сходила с его полных, чувственных губ.
Серж, покидая клуб, был спокоен и уверен, что все сложится именно так, как он рассчитывал. О Генкине он думал зло и пренебрежительно:
«Позвонит через полчаса, урод! Он же просто дрожит от нетерпения».
От промелькнувшей в голове Сержа мысли, что нетерпение Генкина вызвано не только мечтами о новом лице, но и о нем самом, чуть не вывернуло его наизнанку. С женщинами он готов был на что угодно, с любыми, пусть даже самыми уродливыми, но…
Даже думать об этом Сержу было противно! Никогда в жизни он не пойдет на это! Он просто физически не сможет это перенести – его тут же стошнит, и на этом все закончится.
Генкин позвонил ровно через час. Несмотря на то что была уже вторая половина ночи, он сумел разыскать Савскую, возможно, что и в постели. Радостно-возбужденным голосом он сообщил Сержу, что Царица назначила Ефремову встречу на завтрашнее утро. Генкин очень просил Сержа не опаздывать, он просто умолял, твердя о том, что у него с Царицей нет таких близких отношений, чтобы просить ее второй раз об одном и том же.
«Откуда же у тебя возьмутся близкие с ней отношения, – усмехнулся про себя Серж. – Она же не мужчина все-таки».
О том, что утро у Царицы, как и у многих представительниц ее круга, начинается не раньше полудня, Сержу было хорошо известно.
«Она мне назначила встречу! – раздраженно подумал Серж о Диане Савской. – Царица! Мы еще посмотрим, кто в конце концов станет править этим царством. Я еще не сказал своего слова…»
Мысль о Савской не могла не вызывать его раздражения. Сколько ни рассчитывал он на свои будущие отношения с ней, сколько ни надеялся поймать ее на крючок истинного чувства, о котором мечтает каждая некрасивая женщина, Серж все же хорошо понимал, что установить контроль над деньгами, которыми распоряжается Савская, ему никогда не удастся, а это и будет, в конечном счете, определять все его отношения с Царицей.
Серж мог представить себя в постели с Савской, но не мог заставить себя не морщиться от мысли о том, что она будет дарить ему подарки. Это было для него унизительно, хотя от Милки, например, он подарки принимал совершенно спокойно, даже когда она делала их без всякого к тому повода, просто потому, что получила гонорар за выступление или премию в театре. Беда только в том, что Милочка любила дарить ему вещи, в которых ровным счетом ничего, как считал Серж, не смыслила, – мужскую парфюмерию, например.
Но с ней его отношения строились совсем по-другому. Она, в сущности, была такой же нищей, как и он, поэтому Сержа нисколько не раздражали ее знаки внимания. Он понимал, что это всего лишь выражение ее любви. От Дианы Савской, размеров капитала которой никто точно не знал, но слухи по Москве ходили самые невероятные, он никакого подарка не смог бы принять, он просто швырнул бы его обратно. Серж уже настолько был уверен, что столкнется с этой проблемой, что принялся серьезно ее прокручивать в своей голове…
Ему предстоял долгий и трудный путь, в начале которого стояла завтрашняя встреча с Дианой Савской. Завтра его путь должен был начаться. Серж Ефремов уже был готов к трудностям, готов был сыграть самую важную и сложную роль в своей жизни. Роль, которая со временем позволит ему подняться на вершину.
Впрочем, судьба готовила Сержу подарок, о котором он даже не мечтал. И не мог предположить, что его стремление в «Happy Body» есть лишь необходимое условие того, чтобы состоялась его случайная встреча с другим человеком. И что встреча эта очень резко изменит его жизнь. Причем изменит таким образом, о котором Серж Ефремов даже и не мечтал.
О таких встречах говорят, что они «запланированы на небесах». Но ни в какие «небеса» Серж Ефремов не верил, он верил в свою удачу и готов был принять подарок судьбы.
В отличие от Сержа, Константин Панфилов не был любимчиком судьбы. Она его не щадила, наверное, чувствуя в нем очень несговорчивого человека. И в самом деле, Константин никогда не мог смириться с тем, что уготовила ему судьба. И тогда, когда она сунула его в самое пекло, которое только может выпасть на долю мужчины, – в зону, кромсающую и коверкающую человека по своим меркам и лекалам, – Константин пошел наперекор своей судьбе и получил кличку Жиган. Это было признанием того, что он не слабее судьбы, которая выпала на его долю. «Жиган!» – произносилось в зоне с уважением даже теми, кто его ненавидел.
К сожалению, его ненавидели слишком многие. Наверное, его кличка слишком откровенно показывала каждому встречному, что Константин не станет подчиняться чужой воле, чужим интересам и чужим приказам. Что он хочет быть хозяином своей жизни. А для многих нет ничего более раздражающего, чем человек, не желающий подчиняться их воле.
Это Константин испытал на себе особенно тогда, когда, открыв кооператив в первые годы перестройки, бросился в бурные волны мутного российского бизнеса. А бизнес без навязывания своей воли конкурентам не существует. Иначе это не бизнес, а верный путь к разорению. Путь, который в России прошли слишком многие из тех, кто переоценил свои силы, вступая в это соревнование.
Богатым становится только тот, чья воля, направленная к этой цели, оказывается сильнее; тот, кто больше других хочет стать богатым.
Жиган, в силу того же самого свойства своего характера, из-за которого он получил кличку, признавал, в основном, разговоры с конкурентами только с позиции силы. И по какому-то известному каждому старшекласснику физическому закону встречал в ответ сопротивление, равное давлению, которое он оказывал на своего противника. «Действие равно противодействию».
Законы, оказывается, действуют не только в физике. Ведь пряников, как известно, всегда не хватает на всех. И оставшиеся без своей доли вступают в драку с теми, кому пряники достались. Короче, сначала – раздел всего, что можно разделить, между теми, кто сильнее других; потом – передел, очищение от тех, кто успокоился и ослабел; потом – следующий передел, и так до бесконечности.
«Замкнутый круг!» – думал Константин, шагая от станции метро по переулку в сторону Большой Никитской.
Долго искать салон «Happy Body» ему не пришлось: он находился почти напротив Брюсова переулка. Увидев небольшой домик, отгороженный от улицы чугунной оградой, Константин скептически поморщился – очень уж невзрачным показалось ему строение.
Слишком уж простенько для солидной фирмы. Константину очень важно было составить точное мнение о возможностях салона, рекламу которого он прочитал. Слишком важное дело он хотел доверить его мастерам. Именно мастерам, поскольку он не мог прийти обычным путем, как все другие клиенты.
