Андрей Воронин - Инкассатор: Черные рейдеры
Иначе это приведет к еще более ужасным последствиям...
– А чему собственно удивляться-то? – перебил его Филатов. – Давайте скажем спасибо верхушке нашего любимого государства, которое долгое время поселяло к нам в город отбросы общества после отсидки.
– Посмотри, во что превратился Арбат, Пречистенка, Лужники – это дно, как у Горького, где пьют от мала до велика, работают единицы, а вечером выходят на «большую дорогу» терроризировать нормальных людей, – видно было, что Барулин не собирается уступать в разговоре даже Филатову. – Таких маргинальных типов можно найти где угодно – они везде.
– И как нам изменить ситуацию к лучшему, Сергей Борисович? – искренне спросил Филатов.
– На данном этапе никак, – пессимистически ответил Барулин. – Но все же я надеюсь, что современное поколение на собственном примере покажет, что значит жить в цивилизованном и безопасном обществе.
– А мне кажется, дело в самом человеке, – как бы из глубины размышлений философски изрек Филатов. – Если человек привык работать, а не дурака валять и у него есть цель, то он ее добьется, а вся эта гнусность будет обходить его стороной. Правильно, Сергей Борисович, надо на жизнь смотреть веселее. Просто мы хотим видеть негатив во всем, но жизнь на самом деле прекрасна! А то, что алкаши не только на Пречистенке или на Арбате – это не секрет, но... постойте, а как же быть с теми, кто чего-то добился? Как же они? Правильно, просто мы о них не знаем! – за собеседника ответил Филатов.
– Ладно, – не выдержал критики Барулин. – А вот сколько в электричках ездит людей, которые многого добились (в профессиональном и жизненном смысле)? А то, что мы тут никому не нужны, это не секрет! Деньги правят человеком, и прав тот, у кого их больше! А вообще надо сделать ТОП под названием «Глас народа»! Как ты думаешь, приживется?
– А сам народ поймет? – засомневался Филатов.
– Только так мозги в дебилах и просыпаются, когда приходится думать о собственной жизни. Давай зайдем, пропустим по кружечке.
– Да куда тебя тянет? Если хочешь, давай соберемся лучше у меня, – совершенно серьезно отреагировал Филатов. – Мне не хочется снова попасть в какую-нибудь передрягу.
– А ты, Филатов, вообще не промах, – улыбнулся Барулин. – Где так драться научился?
Но Филатов только махнул рукой, показав, что вопрос останется без ответа.
– А-а, понимаю, – доверительно похлопал Филатова Барулин, – информация секретна. Агент 007 никогда не откроет своего истинного лица. Ладно, не хочешь говорить – не надо.
– Да и ты, тоже ничего, не спасовал, сопротивлялся, – ответил Филатов. – Чувствуется спортивная подготовка.
– Да, понимаешь, в молодости шпажистом был, за сборную выступал. Попались бы мне эти сукины дети тогда – не позавидовал бы я им. А что, сейчас ведь проще всего напасть на старика, – ухмыльнувшись, подытожил Барулин.
– Рано о старости говорить, Сергей Борисович!
– Рано или нет, не знаю, – с грустинкой в глазах ответил Барулин. – Вот, например, если брать ребят из моей сборной, только я остался да Семен Шмаров, – остальных уж нет с нами.
Минуту они молча шли по улице, думая о чем-то своем. А потом Филатов остановил такси, и они поехали в кафе, где смогли продолжить беседу.
– Понимаешь, мне за державу обидно, – держа в руках рюмку, начал разговор Барулин. – Вот есть наше ЗАО «Фармацея». Думаешь, в России таких много? Ошибаешься. Одно в своем роде. И что же? Мы нужны кому-нибудь? Нет. Ради обогащения люди не остановятся ни перед чем. Даже перед развалом собственного дома, производства и так далее, – вспоминая что-то, произнес Барулин.
– А мы снова будем на Западе закупать лекарства, вбухивать в их экономику большие бабки. Чего ради? – спросил Филатов. – Знаешь, сколько стоит ввозить лекарства в Россию? Бешеные деньги! Например, Минздрав в течение нескольких лет закупал за рубежом лекарственное средство – навобан (трописетрон), которое используется в онкологии и выдается больным бесплатно, то есть за счет бюджета. Стоимость импортного препарата – навобана: 1 флакон, 5 мл (для инъекций) – 18 долларов США; 1 упаковка, 5 капсул – 100 долларов США. Представь, какие деньги можно было бы сэкономить! Например, можно было бы оплатить ремонт нашего здания. А кому все это нужно?
– А это вопрос не ко мне! – возразил Барулин.
– А к кому?
– А ты спроси у нашего горячо любимого шефа.
– У Виктора Алексеевича?
– У него самого.
– А он здесь причем?
– Знаешь, Филатов, я сам толком не могу ответить. Но в последнее время он изменился. Ну, не знаю, стал каким-то другим. Нервным, раздражительным, неразговорчивым, каким-то скрытным. И самое страшное – индифферентным к происходящему, к своей организации.
– Это из-за публикаций в прессе?
– Думаю, что не только из-за этого, – вдруг серьезным тоном ответил Барулин. – Хотя, во всем есть какая-то связь.
В этот момент Барулин взял бутылку и начал медленно разливать по стаканам.
– Понимаешь, я людей чувствую. Когда я вернулся из-за границы, он ведь мне много чего наобещал. Дескать, есть перспективные планы, главное заинтересовать инвестора. Он мне тогда сказал, что этим я могу заняться, поскольку у меня есть опыт общения с иностранными фирмами и языком я владею. Да я, честно говоря, не из-за этого пошел. Мне надоело за границей. На Родину потянуло. А тут такая возможность... Вообще, мне казалось, что мы как в старые добрые времена горы свернем!
– А получилось, как всегда, – поддержал разговор Филатов.
– Не говори. Да, к чему это я? – взяв новую порцию спиртного, спросил Барулин. – А к тому, что вначале все было неплохо. Потом появились эти злополучные публикации и Виктора как будто подменили. Два дня назад я случайно услышал его разговор с каким-то человеком по телефону. Виктор был с ним очень груб, а потом два дня не появлялся на работе. Когда пришел на работу, вид у него был неузнаваемый.
– Может, на него кто-то давит?
– Не знаю. Зато я четко уяснил, что все наши проекты Виктора, увы, не интересуют.
– Ладно, Сергей Борисович, давайте оставим это разговор до лучших времен. Только я вас сегодня никуда не отпущу, поедемте ко мне, – предложил Филатов и остановил такси.
Наслышан о твоих приключениях, – улыбаясь, начал с порога Дмитрий Светлов.
– Да ну тебя! – вместо приветствия парировал Юрий Филатов, однако руку редактору «Московского полдня» подал.
– Не обижайся, ведь сколько раз ты, Юра, в таких переделках бывал!
– Я пришел сказать тебе, Светлов, что мне до одного места твоя газета и твои поганые новости, и жареные факты. А пожить мне еще хочется на этом свете.
– Ты что, испугался? – спросил Светлов. – Знаешь, сколько у меня такого дерьма каждый день?
Редактор «Московского полдня» достал из служебного сейфа графинчик хорошего армянского коньяку и весело подмигнул Филатову.
– Давай лучше тяпнем по рюмочке и покумекаем, что тебе дальше делать.
После того как коньяк приятно разлился по телу, Филатов почувствовал, что, несмотря на все передряги, ему всегда не хватает решительности отказать знакомым и друзьям в просьбах. Происшедшее с ним нападение – наверняка зацепка, которую можно упустить.
– Я ничего не боюсь, Дима, – закусывая шоколадкой коньяк, заметил Филатов. – Я не люблю находиться в игре, в которой неизвестны игроки. А что ты усматриваешь в нападении на меня и Барулина? Простое стечение обстоятельств: какие-то уличные рэкетиры или братки ни с того ни с сего решили замести двух болванов из никому не нужной фирмы «Фармацея»?
– Я вижу, ты начинаешь соображать, Филатов, – промямлил Светлов. – Мы можем, конечно, спустить это дело на тормозах, однако я в своей профессии исхожу из того, что людям надо помогать.
– Ну, хорошо, но почему к этому делу ты не подключаешь ментов, прокуратуру или еще кого-нибудь?
– Глупый вопрос, – самодовольно заявил редактор газеты. Во-первых, менты могут быть куплены или заинтересованы в этом деле. Во-вторых, это приведет к огласке, которая может спугнуть крупную рыбу.
– Позиция твоя мне ясна, – ты будешь раздумывать и собирать по крупицам факты до тех пор, пока не проломят головы нескольким сотрудникам «Фармацеи». Правильно я тебя понимаю? – съязвил Филатов.
– Нет, я этого не хочу, но поверь мне, Юра, – это только начало. Пестики, как говорится, будут потом.
– А с чего ты взял, что за этим кто-то стоит?
– Знаю по опыту. Такие нападения чаще всего – фактор психологического давления на человека. Ну, для того, чтобы показать: не надо лезть в это дело.
– Ну и кто может за всем этим стоять?
– А вот это вопрос. Я сам пока не знаю. Но люди серьезные. Поверь мне. Кстати, хочу тебе сказать, что в нашей столице за последний год таких случаев наберется более ста. Я имею в виду захват чужой собственности. Причем братишки действуют грамотно и нахраписто. Не гнушаются ничем. Их окрестили черными рейдерами. Бизнес на захвате чужого бизнеса – едва ли не самое «модное» и прибыльное направление экономической преступности. В переводе с английского «рейдерство» означает «налет, набег». Схема очень простая: ищут проблемную фирму, изучают ее слабые стороны, а затем или скупают акции, а потом претендуют на управление, или же просто выходят на руководителя и предлагают ему отступные. А в крайнем случае могут захватить силой.
