Б. Седов - Рок
За стойкой девушка лет сорока с запудренным бланшем под правым глазом зыркнула на меня и отвернулась. Поскольку я не собирался ничем травиться в этой уличной забегаловке, то тоже отвернулся и стал разглядывать стоявший у противоположного берега Невы огромный белый паром с заграничной надписью «Frie-drich Nietzsche», напоминавший обыкновенную многоэтажку с балконами.
Не понимаю, что люди находят в морских круизах. Неужели приятно забраться на две недели в гостиницу и торчать там безвылазно? Да еще если она постоянно качается, а кроме того, где-нибудь на середине Балтийского моря может неожиданно булькнуть на дно. Не понимаю.
Пьянствовать и трахаться можно с тем же успехом и на берегу, в сухопутных ресторанах кормят наверняка лучше. К тому же ты можешь в любой момент прервать этот так называемый отдых и заняться любым другим делом…
Не понимаю.
- Ради господа нашего Иисуса Христа подайте на хлеб, - послышалось у меня за спиной.
Обернувшись и едва не сверзившись с неустойчивого стула, я увидел оборванную нищенку неопределенного возраста, которая тянула ко мне грязную руку, страдальчески заломив брови.
Я смотрел на нее и молчал, ожидая, что будет дальше.
- Дай вам Бог здоровья, благослови вас Господь, три дня ничего не ела, живу, чем добрые люди подадут, крыши над головой нет, не дайте погибнуть… - завела она привычную пластинку.
- Пошли со мной, - прервал я ее.
- Это куда еще? - подозрительно спросила побирушка, прервав причитания.
- В булочную. Я тебе хлеба куплю.
Страдание и скорбь тут же исчезли с ее лица, и она презрительно ответила:
- Пошел ты на хер!
Повернувшись ко мне спиной, она пошла в сторону сидевших на парапете парня с девушкой, бормоча себе под нос:
- Умник, бля, в булочную, хлеба он мне купит, да я сама тебе…
Что она там могла мне, я уже не расслышал, зато увидел, как парень, чувствуя себя благодетелем и красуясь перед своей девушкой, вынул из кармана мятый червонец и протянул его попрошайке. Та схватила купюру и, униженно кланяясь, спрятала ее в карман. Потом, устремив взгляд куда-то за мою спину, наверное, увидев там очередную жертву, еще раз прошла мимо меня, и тут из ее лохмотьев вывалился мобильник. Стукнувшись об асфальт, он развалился напополам.
Громко выматерившись, нищенка резво нагнулась и подобрала половинки.
Ловко соединив их вместе, она защелкнула корпус, потом набрала какой-то номер и поднесла трубку к уху. Послушав немножко, пробормотала «пора новый покупать», бросила на меня безразличный взгляд и, сунув трубку в карман, бодрой походкой пошла через дорогу.
Я не смог удержаться и громко засмеялся.
Нищенка, которая как раз была на середине проезжей части, обернулась, показала мне средний палец и крикнула молодым голосом:
- Фак ю!
Я веселился от души и совсем забыл, что стул, на котором сижу, мягко говоря, не совсем надежен. Он покачнулся, и я чуть не упал на спину. С трудом удержавшись на ногах, я в сердцах пнул стул ногой и обратился к буфетчице:
- Ну что, блин, не можете стульев нормальных купить? Ждете, когда кто-нибудь шею себе сломает? А если это будет человек, который за это вашего хозяина раком поставит, а? Не думали об этом?
Буфетчица равнодушно посмотрела на меня, потом отвела взгляд и сказала в пространство:
- Вот вы с хозяином и разговаривайте. А я человек маленький.
Я набрал воздуха, чтобы высказать ей все, что думаю по поводу таких хозяев и таких маленьких людей, но тут рядом с кафе остановился Костин «Вранглер».
- Привет, тезка!
- Привет, тезка!
Иногда мы здоровались именно таким образом. Но чаще просто называли друг друга по имени, что было весьма приятно после многолетнего употребления моей блатной кликухи.
Костя достал из чемоданчика небольшую плоскую коробочку, на которой было множество кнопок и индикаторов. Подсоединяя к ней короткую черную антенну сложной формы, он задумчиво рассуждал:
- Ну, я надеюсь, твою телегу не заминировали, хотя и такое возможно. Скорее всего, просто установили радиомаяк, и теперь будут пасти тебя. Но мы это все изменим… Сейчас проверим, что у нас имеется, а потом изменим. Вот только узнать бы, кто это…
- Вот именно, - вставил я, следя за его манипуляциями.
Наконец прибор был готов, и Костя направил его на «БМВ».
Тут же раздался тихий писк, и Костя удовлетворенно хмыкнул:
- А что я говорил!
И полез под задний бампер.
Пошарив там, он выпрямился и показал мне маленькую радиоклипсу, держа ее двумя пальцами.
- Какая гадость эта ваша заливная рыба, - сказал он с большим чувством.
- Да, тут ты, конечно, прав, - поддержал я его, разглядывая радиомаяк, который должен был предательски сообщать кому-то о моих передвижениях.
Тут за нашими спинами скрипнули тормоза, и, оглянувшись, я увидел, как из сильно подержанной светло-серой «БМВ-525» с темными облезлыми стеклами вылез какой-то хачик. Выпятив живот, он важно огляделся и, демонстративно вытащив брелок, нажал на кнопку. Его «БМВ» громко свистнула и мигнула фарами. Еще раз оглядевшись, он вразвалочку направился к зеленым зонтикам, и по выражению лица буфетчицы я понял, что именно он и является хозяином этих долбанных стульев.
Внезапно мне в голову пришла оригинальная мысль.
- Слушая, Костя, - сказал я, - а прицепи-ка эту хреновину на его помойку.
Костя посмотрел вслед хозяину уличной разливухи и, судя по выражению его лица, тоже не испытал к нему симпатии.
- Легко, - сказал он и, громко чертыхнувшись, бросил на землю отвертку, которая закатилась как раз под багажник хачиковской машины.
Хозяин кафе оглянулся и, увидев, как Костя, разведя руки, идет к его телеге, под которую все еще катилась отвертка, отвернулся. Я не заметил, как Костя установил маяк. Но когда он вернулся ко мне, в его руках была только отвертка.
- Поставил? - недоверчиво спросил я.
- Обижаешь, начальник, - огорчился Костя.
- Ладно, не щурься, просто я ничего не заметил.
- Если бы ты заметил, - наставительно сказал Костя, - тогда мне - грош цена.
- Согласен.
- Так. Сейчас я на всякий случай проверю, нет ли там у тебя маленькой хорошенькой бомбочки, и можно отваливать.
Он обошел мою машину вокруг, нагибаясь через каждые полметра, и, наконец, вернулся к тому месту, с которого начал.
- Все чисто, - сказал он и, разобрав прибор, убрал его в чемоданчик, - можно уезжать. Ты сейчас куда?
- Хочу братца с сестрицей навестить.
- Дело хорошее.
Костя посмотрел на хачика, беседовавшего с буфетчицей, и сказал:
- Не исключено, что этого невинного сына гор или, наоборот, степей ждут большие неприятности. У него ведь тоже «БМВ», и тоже светлая. Соображаешь?
- А как же! Да вот только десять минут назад я на его стуле чуть голову себе не разбил, так что теперь пусть он за меня пострадает. Заслужил.
- Так-то оно так… Но ведь он может пострадать очень сильно.
- Не волнует.
- Ах, какой ты жестокий, - ужаснулся Костя. - А если его, бедного, завалят вместо тебя, ты как - будешь спать спокойно?
- Очень спокойно. Как, впрочем, и ты.
- Ах, какие мы бессердечные… Ладно, поехали отсюда.
Мы уселись по машинам и поехали в разные стороны.
Я - в Осельки, где жили Алена с Алешей, а Костя - к себе домой. У него, в отличие от меня, есть своя собственная квартира, в которой он живет, как все добропорядочные и законопослушные граждане. Но сдается мне, что недолго ему так жить осталось. Вот засветится он пару раз со мной в каких-нибудь веселых приключениях, глядишь, дело и до пластической хирургии дойдет. Мы уже говорили с ним об этом, и он отнесся к такой перспективе с философским спокойствием. Мне, говорит, все равно, какая у меня морда будет. Главное, чтобы человек был хороший.
А человек он и в самом деле хороший.
Всяко лучше меня, негодяя.
* * *Знахарь заметил хвост еще на проспекте Руставели.
Новенький «Форд Фокус» ехал в сотне метров сзади с той же скоростью и в том же ряду. Ехал ровно, не отставал и не обгонял, послушно повторяя вслед за Знахарем все его маневры. Знахарь специально несколько раз делал вид, что хочет свернуть с трассы. Сначала - на проспекте Науки, потом на Северном, на Луначарского и, уже перед самым переездом, - на проспекте Просвещения. Он включал поворотник и перестраивался в крайний ряд. «Форд» делал то же самое, а когда Знахарь, не выключая мигалку, продолжал ехать прямо, водитель «Форда» в точности повторял его действия.
Все это сильно смахивало на открытое наблюдение, целью которого является вовсе не слежка, а игра на нервах и провокация, и Знахарь никак не мог сообразить, что же нужно этому назойливому и не скрывающему своих действий преследователю.
Перед переездом, после которого начинались дачно-колхозные места, образовалась небольшая пробка. Подъезжая к ней, Знахарь едва успел нажать на тормоз и увернуться от вынырнувшего откуда-то сзади большого квадратного джипа «Мерседес». Джип, вильнув, подставил Знахарю высокий черный зад и резко остановился. К счастью, скорость была невысока, и ничего неприятного не произошло. Но теперь «БМВ» Знахаря была зажата между «Мерседесом», стоявшим впереди, и подтянувшимся вплотную «Фордом». Обе машины были с затемненными стеклами, а у стоявшего сзади «Форда» тонированным было и лобовое стекло.
