Евгений Сухов - Слово Варяга

Михаил подошел к окну. Пятый этаж. Не так уж и высоко, чтобы любоваться панорамой города, но вполне приличная высота, чтобы расшибиться в лепешку.

— Ты можешь поконкретнее объяснить, в чем дело? — раздраженно спросил полковник.

Во дворе клиники стояла машина «Скорой помощи», рядом — небольшая группа людей в белых халатах. Под окном было заметно мокрое пятно. Именно сюда упал Тимашов. Некто предусмотрительный уже смыл кровь.

В мозгу у Михаила будто бы что-то включилось. К нему понемногу возвращалось его прежнее состояние.

— Я хотел узнать у него, почему он убивал людей.

Крылов удивленно посмотрел на Чертанова:

— Ты хочешь сказать, что Тимашов был серийным убийцей?!

Чертанов кивнул:

— Да.

Крылов выглядел обескураженным.

— Вот оно что… Значит, кроме Мучаева, орудовал еще и этот? Странно все это. Как же они могли совершать столь похожие одно на другое преступления? Может, их кто-то координировал? Ничего не можешь сказать, майор?

— Есть одна мысль, но ее нужно проверить.

— Хм… Ладно, проверяй. Жаль, что не удалось допросить его. Занимательная получилась бы беседа. Но почему в таком случае он не убил тебя?

Чертанов кисло улыбнулся:

— Вы, наверное, отметили, что они убивали только женщин. Причем определенной внешности. Что же касается Тимашова, то его личность уже полностью разрушена. Ему ничего более не оставалось, как только броситься вниз головой.

Полковник недоверчиво хмыкнул:

— Странное рассуждение. С чего ты это взял?

— Вам это действительно может показаться странным, но такова судьба любого серийного убийцы. В душе он хочет испытать то, что чувствуют его жертвы. Хочет испытать момент смерти. Ему кажется, что это захватывающий по своей остроте миг. Он постоянно воображает, как это происходит, в конце концов воплощает в действительность.

Чертанов отошел от окна.

— Значит, маньяка больше нет?

Михаил прикрыл глаза. И опять, как и в прошлый раз, почувствовал чье-то чужое присутствие. Странно, откуда оно возникло? Рядом с ним незримо находился еще кто-то. Он чувствовал его кожей, помнил запах этого человека. Чертанов открыл глаза. Ощущение постороннего исчезло. Может, все это ему приснилось? Или подобное случилось с ним в какой-то другой жизни?

— Получается, что так.

— Хорошо. Я доложу генералу Машковскому. Он будет доволен, — сказал Крылов и, постучав пальцами по плечу Михаила, весело добавил: — Прокалывай дырочку. На повышение пойдешь.

Глава 25

Похоже, что Вера пользовалась необычайным успехом у мужчин. Наверное, она казалась им легкой добычей, хотя это было далеко не так.

Этот молодой человек был третьим, кто подошел к ней за последние полтора часа.

Дмитрий Степанович с интересом наблюдал за сценой ухаживания. Парень, подобно горячему жеребцу, гарцевал вокруг Веры, стучал копытами, пытаясь привлечь к себе ее внимание, и даже пару раз почти по-лошадиному заржал. Но все его усилия сводились к нулю. Единственное, чего ему удалось добиться, так это выжать у нее едва заметную улыбку. Впрочем, это тоже было достижение. Двое предыдущих кавалеров не удостоились даже этого. Шатров был уверен, что самое большее, на что кавалер может рассчитывать, так это проводить Веру до автобусной остановки и, прощаясь, слегка коснуться пальцами ее руки.

И верно, через несколько минут парень отвалил от Веры. Похоже, ему надоело впустую бить копытами, и он решил подыскать более сговорчивый объект. Ну и напрасно! Женщины всегда ценят три вещи: терпение, обходительность и такт.

Поглядывая на часы, Вера ждала автобус. Торопится побыстрее домой, чтобы приготовить любимому ужин. Похвально.

Дмитрий Степанович подошел к ней со спины. На ее тонкой шее у уха он разглядел небольшую светло-коричневую родинку. Наверняка Чертанов любил целовать ее именно сюда. Весьма аппетитное местечко.

— Сегодня прохладно, — негромко сказал Шатров, но так, чтобы она поняла, что реплика предназначена именно ей.

Девушка повернулась и рассеянно посмотрела на него.

— Да, ветрено.

— Вас не продует? — озаботился Шатров.

— Скоро должен подойти автобус.

— А то давайте я вас подвезу, — предложил Шатров.

— Я вас не знаю. — Улыбнувшись, она добавила: — У меня принцип — не садиться в машину к незнакомым людям.

Шатров знал, что умел нравиться женщинам, и сейчас старался по максимуму использовать свое обаяние.

— Поначалу все люди между собой незнакомы, а потом проходит какое-то время, и они узнают друг друга. — Преувеличенно раскрыв глаза, он продолжил: — Они даже женятся! В результате этого получаются очень красивые дети.

Вера засмеялась. Право, она была прелестным существом, Чертанову просто повезло.

— Скажете тоже!

— А потом — я ведь для вас знакомый, — широко улыбнулся Дмитрий Степанович. — Я вас видел в обществе Михаила Чертанова. А с ним мы, можно сказать, друзья.

Вера невольно всплеснула руками:

— Ах вот оно в чем дело. А я-то гадаю, откуда знакомо мне ваше лицо.

— Так поедем? — с мягкой настойчивостью предложил Дмитрий Степанович.

Лицо Веры приняло задумчивое выражение. Она посмотрела на часы и сдалась:

— Хорошо, едем!

— Ну, вот и прекрасно! — обрадовался Дмитрий Степанович.

Неожиданно в его голове что-то неприятно щелкнуло, и Шатров почувствовал, что шагнул в темноту, словно под черепной коробкой оборвали какие-то провода. Дмитрий Степанович даже выставил руку, чтобы не натолкнуться на препятствие, но уже в следующую секунду мир вновь наполнился красками.

— Вам нехорошо? — обеспокоенно раздался голос вблизи.

Дмитрий Степанович не сразу сообразил, что он принадлежит Вере. Такое впечатление, что произошло смещение пространства. Будто в один миг он был отброшен на десятилетие назад. В его голове звучало множество голосов, которые не позволяли сосредоточиться. Еще через несколько секунд они сделались глуше и скоро умолкли совсем. Остался только один неприятный баритон с заметной хрипотцой. И прежде Шатрову приходилось слышать этот голос, только он никак не мог определить, кому же он все-таки принадлежит? Голос все более крепчал, подавляя его собственные желания и навязывая ему свою волю. Вдруг болезненно ужалила мысль: «Уж не дьявол ли проник в мое подсознание?!» Усилием воли он попытался вытеснить чуждый голос, но скоро осознал, что противостояние бесполезно. И он непременно проиграет в этой изнурительной борьбе, если не сейчас, то позже. Шатров вдруг почувствовал, что очень устал, на лбу даже проступила обильная испарина, словно он выполнял неимоверно трудную физическую работу. Он вспомнил, что уже испытывал нечто подобное, только в очень слабой форме. Вспомнил даже, когда это началось: вскоре после того, как он съездил в детдом под Зеленоградом, пытаясь узнать что-нибудь об отце. Тогда он общался с директором детдома Курковым.

Собрав остаток сил, Шатров улыбнулся:

— Все в порядке. Так вы едете?

Показав в улыбке красивые зубы, Вера сказала:

— Конечно. Если для вас это не составляет труда. А где ваша машина?

— Она вот там. Пойдемте! — Неожиданно раздался звонок мобильного. На экране определитель высветил номер Уманова. — Слушаю… — отозвался Шатров. — Что-то срочное? Ах вот как! Есть все доказательства? Что ж, интересно было бы взглянуть. Хорошо, еду! — Выключив телефон, Шатров посмотрел на Веру: — Только у меня к вам одна просьба, сначала заедем к моему другу, а уж потом я отвезу вас. Договорились?

Вера улыбнулась:

— Только если это ненадолго.

— Обещаю, это займет всего лишь две минуты!

Шатров уверенно подхватил Веру под руку и повел в сторону своей «шестерки». Открыв дверцу, он вдруг с ужасом подумал о том, что в точности исполняет все то, что приказывал ему голос, только что звучавший в его голове. Дмитрий Степанович пытался сопротивляться его внушению, но скоро осознал, что сил у него для этого недостаточно.

За ответом на свои вопросы Чертанов отправился в Склиф к известному психофизиологу и гипнологу доктору Хазарову.

Голос у доктора был мягким и успокаивающим, видимо, так он привык говорить со своими больными. Охотно верилось, что даже самый буйный, услышав чарующее звучание этого голоса, становился агнцем во плоти.

— Медицина идет вперед, — произнес он, картинно закатив глаза. Сказано это было так, будто он лично подталкивает ее. — В принципе в наше время возможно все. Что такое гипноз? Это переориентированное сознание. Если говорить по-другому, так это когда внушение выглядит гораздо ярче действительности. Все это научно обосновано. — Ткнув в сторону стеллажей с книгами, он добавил: — На эту тему написана масса литературы. Легче всего внушению поддаются люди в состоянии гипнотического сна. В это время активность всех систем организма резко снижается, центральная нервная система раскрывается в максимальной степени, так что психотехнолог способен проделывать со своим подопечным различные энергоинформационные манипуляции и подкреплять их соответствующим словесным внушением.