Стивен Хантер - Я, снайпер
Истекая кровью, Имбирь встал на ноги и повел карабин вправо вслед за светящимся червяком голографического прицела «Эотех», наводя оружие на Боба, которого он не столько видел, сколько чувствовал. Обычный человек на его месте уступил бы земному притяжению, но Имбирь превратился в обезумевшего зверя, в ощетинившегося вепря, готового ринуться на врага, в дикого бизона, ослепленного близкой смертью. Не собираясь расставаться с жизнью неотомщенным, он усилием воли заставил себя выстрелить снова.
Боб к тому времени отполз на четвереньках еще дальше, укрываясь в благодатной ложбинке. При этом он оказался так низко, что ему была видна только верхняя треть Имбиря. Стайка пуль калибра 5,56 мм пронеслась у Свэггера над головой, пролети она на несколько дюймов ниже — и точка была бы поставлена, однако Боб не пригнулся, как сделал бы на его месте другой, а снова дважды выстрелил и понял: обе пули нашли цель. Имбирь, не показывая никаких признаков того, что ранен, выпустил еще одну очередь, выбивая фонтанчики земли, летящие в сторону Боба.
Затем Имбирь упал.
Несомненно, Чак довел до конца то, что не смог Боб, всадив в Имбиря пулю калибра .308 со своей выгодной позиции наверху, на этот раз не в голову, а в сердце. Здоровенный ирландец накренился вбок, лицо его перекосилось, превратившись в недоразвитый полумесяц, и он повалился, при этом надавив пальцем на спусковой крючок и разрядив магазин в землю прямо перед собой, что подняло гейзеры пыли. Затем наступила тишина.
Разорванная ревом отъезжающего квадроцикла Энто.
Стремительно развернувшись, Боб увидел, как голый ирландец на полной скорости мчится прочь, он низко пригнулся к рулю и был уже более чем в двухстах ярдах. Свэггер выстрелил с колена, целясь выше, полностью разряжая обойму, но для пистолета расстояние было слишком большим. Энто умело петлял на квадроцикле, и когда он поднялся на гребень, Свэггер понял, что не зацепил его.
Тогда Боб вскочил на ноги и яростно замахал рукой Чаку, крича во всю глотку, хотя звук, наверное, до Чака не долетал:
— Убей его, убей его!
Чаку потребовалось какое-то время, чтобы прицелиться, но поскольку он находился далеко от Боба, это означало, что от Энто, уже добравшегося до самого гребня, он еще дальше. Кроме того, ирландцу в тот день сопутствовало везение храбреца, он метнулся в сторону как раз тогда, когда Чак выстрелил; Боб увидел, как пуля подняла облачко перемолотой листвы там, где только что был Энто.
«Твою мать, — подумал Боб, — отморозку удалось уйти живым».
Борьба еще не завершилась. Нужно прикончить Энто.
Наконец-то сбросив с себя тяжелый маскхалат, Боб вынул пустую обойму и вставил новую, отпустил вперед затвор, вернувшийся на место с лязгающим стуком, снял с боевого взвода курок и убрал «ЗИГ-Зауэр» в кобуру под мышкой. Затем он подобрал свою винтовку, из которой еще не стрелял, и начал подниматься по склону навстречу Чаку, пока тот спешил к нему на квадроцикле.
Они встретились еще через двести ярдов.
— Отличная стрельба, снайпер, — заметил Боб, похлопав Чака по плечу. — Господи, ты завалил всех троих, а я только всаживал пули в землю.
— Извини, что не попал в четвертого. Отправляемся следом за ним?
— Нет, сейчас он достает винтовку и штаны. И больше всего на свете ему хочется, чтобы мы за ним погнались. Отвези меня к моему квадроциклу.
Боб сел позади Чака, и они поехали обратно вверх по склону, следуя вдоль ручья через брешь в хребте, затем спустились в заросли и наконец добрались до маленькой поляны, где Боб оставил свой транспорт.
Одним из выстрелов издалека Боб все-таки зацепил Энто, но не сильно. Пуля прочертила огненную полосу на левой руке выше локтя и ниже бицепса, оставив кровоточащую рану, причинявшую адскую боль. Энто равнодушно взглянул на нее. Он уже много раз получал пули и знал, что рана пустяковая.
Гроган сосредоточился на том, что теперь он один. Этот долбаный урод прикончил всех великих ребят из снайперской команды 22-го полка, прославившихся в Басре, имевших на своем общем счету больше трехсот побед, не говоря уже о других подвигах за родину и короля, о которых пока нельзя было распространяться.
Черная ирландская тоска обрушилась на Энто, голого человека, серьезно опаленного солнцем, затерявшегося в глуши диких безликих прерий. Открыв мешок, он порылся в хламе, которым тот был набит, отыскал упаковку амфетамина и жадно проглотил сразу шесть таблеток. «Пусть ко мне вернутся силы, сосредоточенность, пусть притупится боль, мне предстоит дело».
Энто снова оседлал квадроцикл, сориентировался и начал путь по большому полукругу на восточном краю долины, направляясь к определенному дереву, где ребята оставили его вещи и винтовку.
Он догадывался, куда сейчас направится Свэггер, и собирался провернуть свой собственный план и на этот раз прибыть на место первым.
Свэггер порылся в просторном кармане штанов, достал пакет и сказал Чаку:
— Здесь пленка. Теперь поскорее убирайся отсюда, пока Энто не оклемался. Жми на полную строго на запад в течение часа, нигде не останавливайся. Затем свяжешься со своим приятелем на вертолете и вызовешь его к себе. Пусть он подбросит тебя на аэродром в Индиан-Рапидс, там есть что-то вроде аэровокзала, подойдешь к регистрационной стойке и сообщишь, что у тебя пакет для мистера Мемфиса. Или служащий возьмет пакет сам, или позовет кого-нибудь.
— А потом?
— Потом выпей пива со своим летчиком. И жди моего звонка. Если я не позвоню, купишь еще пива и выпьешь за меня и будешь вспоминать меня на протяжении нескольких лет. И еще передашь моей жене, что я умер, до последнего оставаясь снайпером.
— Ганни, поехали. Поехали со мной. Мы вместе отдадим пленку, вместе выпьем пива, закусим бифштексом. А затем перейдем к чему-нибудь покрепче. Кстати, как тебе кажется, какие запасы бурбона в Индиан-Рапидс? Мы уничтожим его весь и проснемся только через трое суток. А с последним ирландцем пусть разбираются федералы. Он все равно никуда не денется.
— Нет, денется. И я знаю куда. И сам отправляюсь туда же.
— Тогда разреши мне тебя сопровождать. На этот раз я стану приманкой, а ты будешь только стрелять.
— Нет, Чак, пленка должна попасть в ФБР, и чем быстрее, тем лучше. Констебл обязательно каким-то образом пронюхает обо всем этом дерьме, после чего сразу смоется. Со своими деньгами он скроется задолго до того, как федералы явятся его арестовывать. Вот почему важно доставить пленку. И я хочу, чтобы Энто Гроган охотился за мной, а не за тобой. До тех пор, пока я жив, он будет идти по моему следу.
— Господи, ганни, ты собираешься подставиться этому козлу? Вынудить его сделать выстрел, моля Бога о промахе, а затем выстрелить самому? С таким прицелом ирландский гад не промахнется. Ты уверен, что сможешь сделать точный выстрел на дистанции семьсот ярдов, имея в груди сто шестьдесят восемь гран свинца и истекая кровью? Лучше обойтись без этого. Тебе необязательно становиться последней жертвой той давно проигранной войны. Ты пригласил меня на небольшой военный праздник, и вот теперь я должен уходить раньше времени, и мне не надо прикрывать главного героя, надо лишь бросить его в полном одиночестве. Это несправедливо, ганни.
— Для меня только так и справедливо, Чак. Я потерял своего наблюдателя. Не смог вернуть его домой с той войны. Так что теперь делай отсюда ноги, и быстро. Сейчас имеют значение только две вещи: пленка должна попасть в ФБР, а ты должен успеть домой на выпускной вечер своей дочери. Ступай, Чак. Для тебя настала пора закругляться. Не тяни время.
— Будь ты проклят, долбаный комендор-сержант морской пехоты в отставке. Господи, ты из прошлого, вот что я могу сказать. Я думал, таких больше не осталось, но, черт побери, ты слишком хорошо просолен, чтобы умирать.
— Ну а теперь, младший капрал, уматывай.
Чак похлопал Свэггера по плечу, завел квадроцикл и устремился на запад.
Глава 50
Красный Техасец отпраздновал свой успех замечательным бифштексом из бизона, нежирным, низкокалорийным, не содержащим нитратов, и бутылкой французского вина урожая 2001 года. До вечера было еще далеко; за обедом в личном доме на колесах ему прислуживал Чин, его повар. Техасец обошелся без завтрака, поскольку терпеть не мог стрелять на полный желудок, и теперь, после сегодняшних четырех упражнений — еще четыре завтра и четыре в воскресенье, — хотел прежде всего поесть. На втором месте шли дела: звонки брокерам, вице-президентам, пресс-секретарям и так далее, всем, кому было приятно услышать, что он довольно быстро пришел в себя после убийства Джоан. Техасец с удовлетворением отметил, что ему пока не звонил Билл Феддерс из Вашингтона, и ирландцы с ранчо не связывались по спутниковому телефону.
Вскоре появился неиссякаемый кладезь знаний Клелл, весь из себя мускулистый стрелок-профессионал, со здоровенными ручищами и стальной нервной системой.
