Андрей Таманцев - Гонки на выживание
Из той машины, на которой летел Трубач, вывалился еще кто-то. В проеме люка вновь показалось его лицо. Он узнал своих и замахал рукой.
— Он увидел нас, — закричал Пастух. — Увидел!
Двигатель вертолета, по которому они вели огонь, задымил, он отвалил в сторону и пошел к земле, видимо надеясь найти хоть какую-нибудь площадку для вынужденной посадки.
Они смотрели на Трубача.
Он кричал им что-то, размахивая руками, но вдруг его отбросило в сторону пилотского кресла, и они увидели, как лейтенант спецназа Николай Ухов последним усилием навалился на летчика, обхватил его голову и закрыл тому глаза.
Пилот потерял управление, вертолет швырнуло вбок, закружило на месте. В последний момент летчик сумел вырваться из рук Трубача, но выправить положение не успел.
Жидкий раскаленный воздух уже не держал машину. В беспорядочном вращении ее понесло вниз, к земле, и бросило на отвесную горную скалу.
В свете солнца вспышка взрыва была тусклой, ее тут же сменил вспухший черно-красный шар, который сразу развеяло ветром. Все в оцепенении смотрели на уносящуюся вниз серо-красную скалу, на которой не осталось ничего — ни следа взрыва, ни обломков, — Колька!.. — прошептал Пастух.
— Уходим, быстро! — выкрикнул Щербаков.
* * *…Правительства всех стран, имевших общие границы с Рашиджистаном, отлично знали, какого соседа имеют под боком, и рубежи их охранялись весьма тщательно, с использованием самых современных средств наземной и противовоздушной обороны.
В этом могли убедиться Артист, Муха и Михаил после строжайшей проверки всех документов при въезде на территорию эмирата.
Вот почему за несколько минут до подлета к границе Михаил связался с дежурным диспетчером соседней страны, запросил разрешения войти в их воздушное пространство и, в связи с необходимостью совершить вынужденную посадку, встретить их и сопроводить на тот аэродром, который они сочтут наиболее подходящим.
Что и было выполнено. Два вертолета военно-воздушных сил привели белую машину с красным крестом на одну из своих баз.
Во время полета, когда возник вопрос о том, как им быть без документов, Сергей молча извлек из кармана конверт, который передал ему на борту «Руслана» командир Буянов. Там оказалось много разных документов на каждого, в том числе и удостоверения участников ралли. Один комплект был лишним… Они смотрели на фотографии Коли Ухова, их незабвенного Трубача,черно-белые и цветные. Документы надо было уничтожить, чтобы ни у кого не возникло никаких подозрений, но ни у одного из них рука не поднималась. Все ждали, какое решение примет Пастух.
Он поддел острым ножом наклеенные фотографии и отодрал их одну за другой.
Карточек оказалось пять — и каждый взял себе по одной, а «корочки» улетели в открытый иллюминатор.
Об исчезновении на трассе трех российских и одного английского автомобиля с двумя руководителями, группой журналистов московского «Авторадио» и английским механиком через несколько часов уже должен был узнать весь мир.
Так что предъявленные удостоверения участников международного ралли «Европа — Азия» сомнений ни у кого не вызвали. Фамилия Михаила, кстати, оказалась Данилов.
Никакого оружия на борту санитарного вертолета Международного Красного Креста, естественно, не оказалось, что укрепило доверие принимающей стороны к объяснениям, которые были даны.
Огнестрельное ранение в плечо, полученное гражданином России Николаем Рыжковым в пределах Рашиджистана, удалось скрыть. Тугая перевязка, сделанная Доком, была совершенно незаметна под курткой, а тщательного обыска произведено не было.
Незадолго до посадки Щербаков провел небольшую беседу с Добрыниным и Штукиным, чтобы те не вздумали выкинуть какого-нибудь фокуса вроде просьбы о политическом убежище и чего-нибудь в этом же роде. Вероятно, аргументы его оказались убедительными, так как после встреч наедине с представителями спецслужб принявшей их страны все граждане России оказались вместе, за исключением английского гражданина Джеффри Лоуэлла, с которым имел беседу консул Великобритании, после чего он был увезен и доставлен в английское посольство.
Расставаясь, «Джеффри» пообещал, что все они скоро встретятся, в чем остальные уже не сомневались. И действительно, когда на следующий день из Москвы за ними прилетел специальный самолет и через три с лишним часа они прибыли на родину, одним из тех, кто встречал их в Шереметьеве вместе с Голубковым и Макарычевым, был и полковник Щербаков.
Прямо там, у трапа прибывшего поздно вечером самолета, Добрынин и Штукин оказались окруженными профессионально молчащими молодыми людьми. Пастух, Док, Артист и Михаил передали Константину Дмитриевичу и Виктору Петровичу несколько видеокассет, шесть тонких золотых штырей и две небольшие пятилитровые канистры, одна из которых была полегче, а другая намного тяжелее.
— А документы? — спросил Голубков.
— Документов нет, — сказал Пастух. — Их уничтожил лейтенант Ухов. И погиб… И вот они опять стояли рядом — шестеро молодых людей и трое пожилых. Стояли молча. Слов не было. Какие тут могли быть слова…
* * *Машина вице-премьера Германа Клокова в сопровождении эскорта выехала из Кремля, миновала Якиманку, храм Иоанна-Воина, многокилометровый Ленинский проспект и, набирая скорость, помчалась по Киевскому шоссе в сторону правительственного аэропорта Внуково-2.
Всюду им давали зеленую улицу, освобождали центральную полосу движения, и машины летели с каким-то ухарским шиком, сверкая синими и красными огнями — три бронированных «мерседеса» и длинный «джип» с охраной.
Клоков улетал в Сингапур. Завтра днем должен был открыться долгожданный салон, где он должен был присутствовать как глава официальной российской делегации. Два дня назад наконец-то все разъяснилось со вторым самолетом.
По-видимому, переправка прошла удачно. «Руслан» с конструкциями ракеты «Зодиак» после почти трехсуточного пленения в Рашиджистане прилетел наконец в Сингапур, Герман Григорьевич получил оттуда сообщение по компьютерной связи, что ракета доставлена без нижнего моторного модуля, что, по-видимому, случилась какая-то нелепая накладка и что всей российской экспозиции грозит крах, если не будет срочно доставлен хотя бы самый примитивный макет разгонно-стартового блока.
Кажется, за всю жизнь он ничего не ждал так, как этого сообщения. Эта паническая компьютерная депеша подтвердила шифровку, поступившую в конце концов через спутник из Владивостока, ключ от которой был только у него самого, у Лапичева и у того, кому предназначался «Зодиак». Все говорило о том, что и топливо с документацией пришло куда надо и вовремя.
Согласно имевшейся договоренности приобретатель известных товаров обязывался произвести расчет в четыре этапа, каждый из которых должен был свидетельствовать, что он остается верен заключенному соглашению и подтверждает свою заинтересованность в завершении сделки.
Первым этапом должен был стать аванс с правом контроля и возврата проплачивающей стороне всей суммы в случае нарушения сторонами каких-либо обязательств. Аванс в размере ста пятидесяти миллионов долларов должен был поступить на семь раздельных счетов семи недавно созданных иностранных фондов и фирм в Париже, Лондоне, Цюрихе, Гонконге и Сингапуре.
Клоков, как и никто в мире, кроме самого Рашид-Шаха и его ближайших людей, не знал, каким образом и откуда должны были поступить эти и остальные деньги, однако то, что гигантские авуары правителя Рашиджистана рассеяны по всему белому свету, можно было не сомневаться.
Четыре месяца назад Лапичев тайно совершил головокружительный облет этих городов и, вернувшись через двое суток, подтвердил, что деньги, поступление которых можно было удостоверить только лично, пришли, и это означало, что действие тайного договора вступило в силу.
Вторым этапом должна была стать купля-продажа первого двигателя через военных и их торгово-коммерческое объединение «Армада». Клоков через своих людей был прекрасно осведомлен о том, как зарождался, вызревал и по ходу дела менялся их замысел — в последний момент отправить разобранный «РД‑018» на Байконур не специальным, а транзитным коммерческим рейсом, сымитировать захват воздушного судна и принудить экипаж изменить курс и доставить двигатель в Рашиджистан.
Сам он как бы вообще не принимал участия в этой операции, но немедленно по ее осуществлении должен был этот заговор раскрыть и, таким образом, за свою мнимую неосведомленность и невмешательство получить деньги, полагавшиеся генералам.
Он прекрасно просчитывал все их шаги и ходы и только улыбался в душе, когда эти узколобые солдафоны пытались, используя его влияние, его силу и власть, воздействовать на ключевые фигуры в правительстве, вплоть до самого Президента.
