Сергей Гайдуков - Стреляй первым
Это было немного смешно, но Владимир и вправду подумал о том, чтобы остаться здесь, в своем убежище, и переждать возможные катаклизмы. Чуть поразмыслив, он все-таки решил вернуться к остальным — Макс, обнаружив его отсутствие, начал бы поиски. Да и насчет кино тоже неувя-зочка: Владимир вспомнил, что в том фильме, который назывался «Три дня Кондора», парня все-таки убили. Прямо в туалете.
Владимир вздохнул, поднялся и застегнул брюки, а потом нажал на ручку слива. Шума воды он не услышал, потому что грохот от взрыва мины, заложенной в бачке унитаза, перекрыл все остальные звуки.
Владимира будто переломило в пояснице — вся верхняя часть его туловища мгновенно была разметена по комнате бесформенными кровавыми кусками. Когда Макс вышиб дверь ударом ноги и ворвался в туалет, то он увидел останки своего хозяина, разбросанные силой взрыва в радиусе двух метров от унитаза. От Владимира Чернова остались неповрежденными лишь ступни в мягких кожаных туфлях фирмы «Гуччи».
Часы «Роллекс» с разбитым стеклом и разорванным браслетом валялись в углу. Их остановившиеся стрелки показывали двадцать часов двадцать пять минут.
Глава девятая, в которой количество загадок уменьшается, но от этого никому не становится легче
Макс встал в дверном проеме ванной комнаты и загородил своей могучей спиной зрелище страшного конца Владимира Чернова.
— Отойдите отсюда, — сказал он напиравшим сзади Лине и Светлане.
— Что? Он — тоже?!
— Да, здесь была мина.
— О Боже! — Светлана схватилась за голову и привалилась к стене. — Что же делать?! Что теперь будет?
— Если честно, то не знаю, — Макс закрыл дверь в ванную комнату и повернулся к женщинам. — Ясно одно: любой шаг в этом доме может привести к гибели. Мы с Линой только что едва не попали на такую же мину-ловушку. Сколько их еще здесь — знает только тот, кто их ставил.
— Ну и что же делать? — Теперь этот вопрос задала Лина.
— Снова пойду наверх, но один. Вы останетесь в холле, там, как мне кажется, ничего опасного нет.
— За исключением еды, — уточнила Светлана.
— Не знаю, не уверен, что еда отравлена. На всякий случай, не трогайте там ничего.
— Кстати, — Лина огляделась кругом, — раз уж мы в этом крыле, то, может, осмотрим тут комнаты?
— Хорошо, — согласился Макс и тронул носком ботинка ближайшую дверь. Она со скрипом приоткрылась. Лина шагнула за порог и опытной рукой нащупала в темноте выключатель. Комната оказалась почти пустой, за исключением валявшихся в углу двух сломанных стульев. Окно было зарешечено.
Следующую дверь Макс открывал так же осторожно… И снова здесь их встретили темнота и тишина. Лина шагнула было вперед, но Макс остановил ее.
— Погоди. Что-то здесь…
Он вступил в комнату, провожаемый тревожными взглядами женщин. Его насторожил запах, ударивший в ноздри сразу, как только распахнулась дверь.
Макс сделал всего пару шагов от двери и вдруг понял, откуда исходит этот навязчивый сладковатый аромат, становившийся все сильнее с каждым шагом в глубь комнаты.
Он остановился, и вовремя: еще шаг — и ноги человека, подвешенного к потолку, ударили бы его по лицу. Макс посветил перед собой зажигалкой и увидел поношенные сандалии на ногах мертвеца.
— Включи свет, — скомандовал он Лине. — Но только без истерик.
Истерик не было: зрелище смерти стало уже привычным за последние два часа. Мужчина лет пятидесяти, одетый в спортивный костюм и старомодные сандалии с дырочками, висел в петле, очевидно, уже несколько дней, поэтому запах в комнате стоял специфический.
— Кто это? — спросил Макс.
Лина вгляделась в лицо повешенного, и, хотя боль и смерть исказили черты этого человека, тем не менее она узнала его:
— Это и есть Василий Иванович.
— Нашелся, значит…
— Ты думаешь, он сам покончил с собой?
— Нет, — покачал головой Макс. — Так я не думаю. В этом доме сами не погибают, тут есть желающие оказать эту дружескую услугу.
— Так ты думаешь, что в доме кто-то есть?
— У меня такое чувство, что за мной постоянно наблюдают… Хотя, может быть, это просто нервы…
Они вернулись в холл. Увидев свою дочь, все так же занятую игрой, Светлана обеспокоенно сказала:
— Мне кажется, она просто не понимает происходящего вокруг. Мыслями она не здесь, а где-то в совершенно другом месте… Как ей объяснить, насколько все это серьезно и опасно, в том числе и для нее?!
— Может, и не надо ничего объяснять. Если ей, как и нам, осталось всего несколько часов, то пусть она играет… — предложила Лина.
— Да и вряд ли ей угрожает какая-то опасность, — добавил Макс. — Ведь ее нет в списке.
— Но тебя тоже нет в списке. И ты думаешь, что ты в безопасности?
— Про себя я так не думаю.
— К тому же дом будет уничтожен в полночь независимо от того, кто в нем находится — виновные или невиновные…
— На этот счет у меня большие сомнения, — возразил Макс. — Уничтожить такую громадину? Тут нужно хорошо постараться и заложить такое количество взрывчатки… Это же не сарай, все стены в полтора метра толщиной. А я пока, сколько по дому ни ходил, никаких мин, проводов и прочего добра не видел.
— Так что же это, вранье?
— Не знаю. Остается еще второй этаж, куда мы никак не доберемся.
— И подвал, — добавила Лина.
— Тут есть подвал?
— Наверное. Такой дом — и без подвала?
— Тогда нас ожидает бесчисленное количество сюрпризов, — мрачно заметил Макс.
Светлана подошла к дочери и опустила свои ладони на ее плечи.
— Что, мама? — спросила Алиса, продолжая щелкать кнопками.
— Алиса, ты понимаешь, что здесь происходит?
— А что, мама?
— Ты видишь, что случилось с дядей Димой? — Тело Дмитрия Чернова лежало всего в нескольких шагах от девочки. Алиса кивнула:
— Да, мама, я видела, дядя Дима умер.
— Он не умер, Алиса. Его убили.
— Убили?
— Да. Так же, как и дядю Володю.
— Его тоже убили? Ты не шутишь?
— Нет, не шучу. Твоего дедушку тоже убили. А все мы заперты в этом доме, и нам угрожает опасность.
— Нас тоже могут убить?
— Да. Поэтому я…
— Мама, а ты ничего не путаешь? Это как будто в кино. Ты много смотришь телевизор, и вот…
— Нет, — перебила ее Светлана. — Это все по-настоящему. Это не кино и не игра. Есть люди, которые хотят нас убить. Тебя, меня, тетю Лину…
— А где они, эти люди?
— Их не видно, но…
— Мама, я же говорю, что ты насмотрелась телевизора, — сосредоточенно ответила Алиса. — Если ты не видела этих людей, то откуда ты знаешь, чего они хотят? Откуда ты знаешь, что именно они убили дядю Диму и дядю Володю?
— Алиса, оторвись на минуту от своих игрушек, — резко сказала Светлана. — Все это очень опасно и очень серьезно.
— Мама, когда тебе будет угрожать настоящая опасность, пожалуйста, скажи об этом мне.
— Что? — не поняла Светлана.
— Когда тебе будет угрожать конкретная, а не выдуманная опасность, скажи об этом мне.
— И что тогда?
— Я постараюсь что-нибудь для тебя сделать. Как-никак, в игре «Уоркрафт» я прохожу до одиннадцатого уровня, а больше у нас в классе никто этого сделать не может. И для тебя что-нибудь придумаю…
— Ясно.
Светлана отошла от дочери с полной уверенностью, что ребенок окончательно тронулся от компьютерных игр и чрезмерных нагрузок в школе. «Надо будет поговорить с классной руководительницей», — озабоченно подумала Светлана и тут же вспомнила, что о такой беседе ей остается только мечтать.
Она опустилась в кресло, подавленная и усталая. Алиса права, все это скорее напоминает кино, но никак не реальную жизнь. Точнее, реальная жизнь осталась в нескольких метрах от нее, за окном, за воротами усадьбы.
Там можно было купить в кассе билет и уехать на электричке в Москву, напрочь забыв о каких-то там тайных организациях с их дурацкими целями и приговорами.
Но Светлана сидела за столом в холле загородного дома ее приемного отца, рядом лежал ее двоюродный брат, отравленный быстродействующим ядом, а чуть дальше по коридору в инвалидном кресле с изуродованной головой сидел и сам Леонид Владимирович Чернов — это была реальность. И в такой обстановке существование неких тайных организаций отнюдь не казалось дурацкой шуткой.
Она посмотрела на часы: пятнадцать минут десятого. Пошел третий час после объявленного приговора. Пока самым невероятным образом приговор исполнялся абсолютно точно: два часа и два убитых члена семьи Черновых. Светлана тяжело вздохнула и откинулась на спинку кресла. Часы продолжали тикать, и каждое движение секундной стрелки сокращало срок отпущенной ей земной жизни. Она смежила веки, стараясь расслабиться и достичь покоя, необходимого в такие моменты. Ей хотелось внушить себе, что даже если жизнь для нее сегодня закончится, то после себя она оставит этому миру… Что? Светлана основательно задумалась над этим вопросом и не сразу услышала странный звук. Вначале она подумала, что стучит в висках. Но незнакомый и пугающий шум все нарастал. Светлана поняла, что он исходит извне, и открыла глаза.
