Ст. сержант. Назад в СССР. Книга 5 - Максим Гаусс
Как ни крути, а отсюда очень удобно наносить быстрые удары, совершать вылазки на афганскую территорию. Пришел, точечно ударил и убежал. Когда подходит подкрепление с техникой и авиацией, противник уже в Пакистане, где ему ничего не сделаешь. И так раз за разом.
Пока шел, осматривался по сторонам и подмечал детали. Слева что-то гудит — возможно, там стоят дизельные генераторы. А может здесь подведена внешняя линия, несмотря на район предгорья. Да и какая разница?
К стене с внутренней стороны было пристроено несколько строений непонятного предназначения. Имелось отдельное стрельбище, барак.
Вскоре, на моем пути встретилось двое душманов, с автоматами Калашникова в руках. Темно-коричневые традиционные одежды, лица скрыты. В разгрузках магазины и гранаты. На меня они почти не обратили внимания, просто стояли и смотрели куда-то в сторону недостроенного участка стены и что-то бормотали.
Очевидно, что они даже мысли не допускали, что на внутренней территории может находиться советский разведчик. Раз здесь идет американец, значит, ему можно. Хотя я не раз слышал, что духи относились к ним по-разному, кто-то нейтрально, кто-то положительно. А были и такие, кто открыто их ненавидел просто потому, что они везде совали свой нос и пытались указывать, что им делать можно, а что нет. На их земле.
Судя по всему, где-то здесь тоже должен быть отдельный зиндан или карцер для военнопленных строителей. Гонять их из одного лагеря в другой, будет слишком накладно, проще держать их прямо тут. Искать место заключения я не собирался, но так получилось, что наткнулся на него случайно. Точнее, я не сразу понял, что именно передо мной.
Это было небольшое, продолговатое каменное строение с плоской крышей, без окон, но с прочной деревянной дверью, засовом и амбарным замком на ней. А охранял его один единственный моджахед, так же с Калашниковым в руках. Заметив мое приближение, он напрягся, но этим все и ограничилось.
Я подошел к нему, на расстоянии метра остановился. Спросил на английском:
— Как пройти в библиотеку?
Тот естественно ничего не понял. Что-то пробормотал, убрал руку от автомата.
Начал жестикулировать.
— Как! Пройти! В библиотеку⁈ — улыбаясь, по словам повторил я, тоже подкрепив свой вопрос жестами. Видимо, тот подумал что-то не то, потому что зачем-то повернулся ко мне боком и показал на небольшое строение метрах в сорока впереди. Оно подозрительно напоминало туалет, почти что сельский. Но не деревянный.
Ну, моджахед, ну удивил. Не нужен мне туалет.
Тут-то я и среагировал. Вырубить духа оказалось проще простого — левой рукой я резко ухватил его за шиворот и дернул на себя, а правой нанес быстрый удар в кадык и все. Тот захрипел, схватился за горло и сполз на землю. С ним, пожалуй, все. Когда он затих, я отобрал у него автомат, нож. На поясе нашел ключ от замка.
Вставил в скважину амбарного замка найденный ключ, со скрипом повернул. Прислушался — внутри тихо. Снял замок, сдвинул засов.
Дернул на себя дверь и едва увернулся от летящей в меня кости. Почти сразу из-за двери на меня прыгнул один, потом второй противник. За их спинами были и другие. Все в каких-то непонятных тряпках.
— Воу, стоп! — произнес я, отскочив назад и выставив перед собой руку. — Полегче, мужики! Свои!
Это сработало, они остановились.
— Это всего лишь форма! — пояснил я, держа автомат в левой руке.
Пребывая в растерянности, они смотрели на меня дикими глазами, борясь с желанием убить единственное препятствие у них на пути и вырваться на свободу. Одним из пленных, что решили любой ценой нейтрализовать своего надсмотрщика, оказался прапорщик Лось. Он был третьим, кого я увидел в проходе.
Заметив меня, он замер в нерешительности. Видно было, что вроде и узнал, а вроде и не совсем. Глаза уставшие, взгляд затравленный. Но потом он стал чуть более осмысленным.
— Громов? — хриплым, надтреснутым голосом произнес он. — Ты, что ли? Как?
— Здравия желаю, товарищ старшина! — негромко произнес я. — Домой вернуться не желаете?
Конечно, внешний вид у прапорщика был неважный. Как я и говорил ранее, он сильно похудел. Судя по всему, недавно был ранен, потому что левая рука у него была грубо перевязана грязными бинтами, в двух местах пропитанные темной кровью. На руках нестриженные когти, кое-как-то ли обкусанные, то ли обломанные. Одежда — рваные лохмотья, оставшиеся от «афганки», а на ногах старые, сильно рваные кроссовки — из дыр разве что пальцы не торчали. Весь загоревший, грязный. На голове волос по-прежнему не было, за то на лице торчали клочки черных волос… Везде мелкие ссадины, царапины, синяки.
— Ты откуда здесь взялся, боец? Что за форма?
— Долгая история! Многое изменилось.
— Э! Хватит трещать! — вдруг раздался голос сзади. Спустя пару секунд, из темного карцера показался еще один пленник, но выглядел он заметно лучше других. Уже в возрасте, примерно лет сорока пяти, но невысокого роста и худощавого телосложения. Выражение лица мерзкое, чем-то напоминало гиену. Странно, как душманы такого оставили в живых? Им же молодая рабочая сила нужна, либо если просто человек крупный и сильный. А тут, ни рыба ни мясо. Офицер, что ли? Он посмотрел на меня оценивающим взглядом и видимо остался неудовлетворенным. — Ты еще кто такой?
— Разведка, — без подробностей ответил я. — Проездом тут. Благодарностей не нужно.
Естественно, мне не поверили — это было видно по глазам и недоверчивым лицам.
— Чего? — послышался чей-то недоверчивый голос из глубины. — Какая еще разведка⁈
— Советская! — кивнул я.
— Что ты несешь? — вновь спросил «офицер», глядя на меня с раздражением. — Что-то ты больно молод, и похож не на разведчика, а на обычного дезертира. Что, шлепнул американца и забрал его форму? А этого душмана что, придушил?
— Нет, американец жив. А этот нет. Но в данном случае, это не имеет никакого отношения! Министерством обороны СССР здесь проводится специальная диверсионная операция. Если поможете, уходить будем вместе, так больше шансов выбраться. Есть план. Отчитываться я не стану, на это нет времени.
— Слушай меня, парнишка…
— Ничьи приказы я не выполняю! — отрезал я. Этот
