Илья Деревянко - Инфернальная реальность
– Извините, не знаю вашего имени-отчества, – вежливо обратился к пенсионеру Ермолов.
– Антон Петрович, – тихо ответил старик.
– А меня зовут Володя. Расскажите, пожалуйста, что произошло и почему так взъелся на вас сволота Кудряшкин?..
* * *Внимательно выслушав пенсионера и уточнив его домашний адрес, Ермолов сделался мрачнее грозовой тучи.
– Слушайте внимательно, пацаны! – обратился он к сгрудившимся вокруг «косилам». – За дедушку отвечаете головами! Буйных психов на пушечный выстрел не подпускать, дежурить по очереди. Захочет в туалет – проводите. Санитаров же не опасайтесь. Предыдущей смене я мозги вправил, сейчас займусь своей. А вы, дедушка, не расстраивайтесь. Послезавтра, обещаю, вернетесь домой!
– Сынок! – всхлипнул ветеран. – Сыночек! Век буду за тебя Бога молить!
– Ну ладно, ладно! – смутился Владимир. – Мне пора идти...
* * *«Беседа» Ермолова со своей сменой как две капли воды напоминала предыдущую. Владимир давно усвоил – эти тупорылые скоты признают только силу! Завершив «воспитательный процесс», он возложил на санитаров персональную ответственность за здоровье Куницына, пинками выгнал их из дежурки, подошел к телефону и набрал номер Рудакова...
* * *Они встретились неподалеку от клиники в машине Рудакова.
– Та же история, что с тобой! – подробно обрисовав ситуацию, с нескрываемым отвращением подытожил Ермолов. – С одним лишь отличием. Старого контуженого человека Кудряшкину удалось спровоцировать. Похоже, Кадыковы собираются оттяпать комнату деда. Есть же мразь на свете! Не понимаю, как таких земля носит?!
– Надо разобраться с «бородой», – уверенно заявил Вадим.
– Обязательно! – согласился Ермолов. – Но сперва пусть выпустит старика из психушки. Давай-ка навестим господ Кадыковых!
– Адрес знаешь? – спросил Рудаков.
– Да.
– Ну тогда поехали.
Взрычав мотором, черная «девятка» рванулась в темноту...
* * *Супруги Кадыковы, каждый по-своему, коротали вечер.
Людмила, дебелая тридцатилетняя женщина, томно возлежа на диване, таращилась в телевизор, а Николай, устроившись в кресле под торшером, читал книгу известного в кругах гнилой псевдоинтеллигенции писателя Виталия Ерофейкина. Близкие знакомые знали Ерофейкина как спившегося полуимпотента карликового роста, обремененного многочисленными комплексами. Читатели – как косноязычного графомана, с манией величия и претензиями на изысканность. И те и другие были абсолютно правы. Однако с подачи определенных сил[30] Ерофейкина провозгласили «выдающимся», «утонченным», «элитарным» и прочая, прочая, прочая... В результате среди знакомых Кадыкова (тех самых «гнилых псевдо») считалось хорошим тоном порассуждать о его «творчестве» в хвалебных тонах, и Николаю волей-неволей приходилось «кушать» бездарное, бессмысленное чтиво, дабы не прослыть темным неучем. Ничего не поделаешь – имидж интеллектуала требует жертв! Книга называлась «Россиянка-Красотуля». Уныло вздохнув, Кадыков перелистнул страницу, с тоской отметив, что осталось еще ох как много, и в этот момент в дверь позвонили.
– Кто там? – настороженно спросил Николай Андреевич, обозревая лестничную площадку в японский телескопический глазок. На площадке стояли двое крепко сложенных незнакомых парней.
– Санитары из ПНД № 3, – ответил один из них – молодой, но с седыми висками. – Нас прислал Зиновий Михайлович Кудряшкин сообщить новости насчет Куницына.
– Тише, тише! – закудахтал сотрудник газеты «Ныне», торопливо отпирая замок. – Поговорим в квартире (Николаю вовсе не хотелось, чтобы соседи прознали о его грязных делишках). Ну?! – с надеждой выдохнул он, тщательно заперев дверь и проводив гостей в комнату. – Рассказывайте! Умер?! Да?!
Однако «посланцы психиатра» (Ермолов с Рудаковым, как вы, вероятно, догадались) повели себя самым неожиданным образом. Ермолов, выхватив нож, перерезал телефонный провод, притиснул ошеломленного Кадыкова к стене и бросил товарищу:
– Контролируй бабу. Разинет хайло – стреляй!
Рудаков направил на желто-зеленую от ужаса Людмилу дуло пистолета. Слабонервная мадам Кадыкова тут же написала на диван. «Рэкетиры», – трусливо подумал Николай Андреевич.
– Ма-а-амочки! Лишь бы в живых оставили!
– Р-р-рубины в с-секретере! З-з-золото под м-ма-т-трасом. Д-до-ллары в т-тайнике в с-со-седней к-комнате. Не у-б-бивайте! Р-родненькие! – заикаясь, простонал он.
Не вступая в дискуссию, Владимир треснул журналиста «лодочкой[31] справа. Удар пришелся в левое ухо. Лопнула барабанная перепонка, и Николай Андреевич наполовину оглох.
Острое лезвие ножа вплотную прижалось к сонной артерии.
– Пощадите! – прохрипел Кадыков. – Н-не г-губите!
– Пощадить? – задумчиво повторил Владимир. – А с какой, спрашивается, стати?! Дедушку ведь ты не пощадил, на смерть отправил!
– Я каюсь! Каюсь! – захныкал корреспондент газеты «Ныне». – Я искуплю вину! Богом клянусь!
– Не поминай Господа всуе, тем паче своим грязным ртом, – сурово отрезал Владимир. – А хочешь жить, подробно расскажи, как ты упрятал Антона Петровича в дурдом, сколько заплатил Кудряшкину и что именно «борода» тебе обещал. Кстати, говнюк, излагай ровно, спокойно, обстоятельно, не упусти ни малейшей подробности. Предварительно представишься – назовешь имя, отчество, фамилию. Ну, урод моральный, валяй!
С грехом пополам подавив заикание, Николай Андреевич начал пространный рассказ.
– Очень хорошо, – выслушав «исповедь» журналиста, заключил Ермолов. – Разуй уши и запоминай каждое слово. Твои слова записаны на диктофон. Не веришь? Продемонстрируй, Вадик.
Рудаков вынул из кармана диктофон, перемотал пленку и щелкнул кнопкой. Кадыков услышал свой собственный качественно записанный голос.
– Соображаешь, чем пахнет? – спросил Вадим, прокрутив запись до конца. Корреспондент газеты «Ныне» хмуро молчал.
– Он рассчитывает на то, что аудиозаписи в судах не особо котируются. Надеется выкрутиться, – понимающе усмехнулся Ермолов. – Ведь так, да?! – Взгляд бывшего спецназовца сочился презрением. – Но мы не собираемся обращаться в суд. Мы поступим гораздо проще – отнесем пленку в редакцию оппозиционной газеты «После». Там страсть не любят вашего брата – демократа, и будь уверен – опубликуют запись без купюр, на первой полосе. А ежели вздумаешь накатать заяву в милицию – завалим. Убить гниду вроде тебя мне как два пальца обоссать!
– Что вам нужно?! – выдавил Кадыков, трясясь в ознобе. Угрозы Ермолова возымели действие. – Я все сделаю!
– Вот это совсем другой разговор! – улыбнулся Владимир. – Во-первых, завтра же хоть из-под земли достанешь Кудряшкина и заставишь выписать дедушку из больницы. Крайний срок – понедельник!
– А во-вторых, мои знакомые маклеры разменяют вашу квартиру, – добавил Вадим. – Ты с женой получишь двухкомнатную, дед – однокомнатную. Расходы по оформлению документов и переезду за ваш кадыковский счет. Так будет справедливо.
– Да, да, я согласен! Согласен! – зачастил Николай Андреевич.
Ермолов пристально оглядел усатую откормленную физиономию корреспондента. Видимо, результаты осмотра его не удовлетворили.
– Не нравишься ты мне, гусь лапчатый, – задумчиво молвил Ермолов. – Не внушаешь доверия. Уж больно рожа хитрая! Поэтому я дам тебе возможность убедиться в серьезности наших намерений.
Неуловимым движением острого как бритва ножа он отхватил Кадыкову мочку правого уха.
Николай Андреевич взвыл дурным голосом.
– В следующий раз отрежу голову! – покидая вместе с Рудаковым квартиру, весомо пообещал бывший спецназовец...
* * *– Не слишком ли круто для первого раза? – с некоторой опаской поглядывая на товарища, спросил Рудаков. – По-моему, пленки вполне достаточно.
Машина неторопливо двигалась по направлению к ПНД № 3.
– Не слишком, – спокойно возразил Владимир. – С ним иначе нельзя. Слишком хитрожоп. Нужно было сломать его напрочь! С гарантией!
– А я грешным делом подумал, ты в Чечне уши резать привык. Видал однажды по телевизору, как спецназовцы...
– Перестань, – поморщился Ермолов. – Лучше скажи – не много ли будет Кадыковым двухкомнатной квартиры?!
– Видел бы ты ту халупу! – развеселился Вадим. – Район хуже не придумаешь. Глухая окраина. Неподалеку обширная свалка, где обосновалась «чудная» община отвязанных[32] бомжей с уголовным прошлым. За пузырь сивухи – глотку перережут! Дом по швам разваливается. Кишит тараканами, клопами да жильцами-синюшниками. Горячей воды – круглый год нет. Холодная – по праздникам. Отопление практически не работает.
– Тогда другое дело. Усатому пидору в самый раз, – успокоился Владимир. – А квартира деда?!
– Высший класс! Расположена в центре города в двух шагах от станции метро: лифт, телефон, евроремонт. В общем – пальчики оближешь!
