Александр Афанасьев - Морена
После 2015 года – все стало иначе. Штат станций в таких городах как Лондон и Берлин сократили в разы, а вместо расширения станций в опасных районах – начали создавать небольшие передовые станции – и связанные с ними большие базовые в странах, которые поддерживают США. Одна из таких станций была создана в Грузии, ей на тот момент руководил опытный разведчик Коннор Рейли, бывший начальник кабульской станции. Но еще более опасный человек был у него в подчинении – легендарный Брендан Вебб, бывший начальник «одиннадцатого дома» в Мосуле, а потом – начальник станции в Анкаре. После того, как в Турции произошла попытка госпереворота – Вебб счел за нужное быстро покинуть страну – по отношению к нему могли быть приняты совсем уж крутые меры. Но уехал он недалеко…
Сейчас – Вебб стоял около приоткрытого окна и смотрел на горы. Он улыбался – но знающие его люди могли определить, что Вебб был в бешенстве.
– Так… еще раз… – сказал Коннор – когда стало известно про самолет.
– Сэр, мы можем это повторять раз за разом и ничего не изменится.
– И тем не менее.
– Окей. Вопрос был решен три дня назад.
– Лично с аль-мумином?
Аль-Мумин – верующий – было псевдонимом одного из летевших в том самолете. Он был одним из основателей Исламского государства.
– Да.
– Откуда он взял самолет?
– Из Катара.
– Из Катара?
– Да, армейский самолет. Боинг Бизнес Джет. Для перевозки особо важных людей, ВИПов. Банальный рейс, ничего нового.
По документам – самолет должен был возвращаться с техобслуживания. Он совершил две посадки – в Турции на военном аэродроме и на бывшей базе истребительной авиации в Ираке. Над Персидским заливом он бесследно исчез.
– Кто знал?
– Из наших – практически никто… твою же мать…
Во Франции – в самолет сели двое сотрудников ЦРУ и один – из частного фонда, занимающегося развитием демократии. Бывшая подруга Вебба, к которой он сохранил самые нежные чувства.
– А с той стороны?
– Там все решалось в последний момент. Никто не знал, кто полетит этим рейсом.
– Так может, и били наугад?
– Да, и уничтожили несколько лет работы. В Турции все придется начать сначала. У меня ничего не осталось.
– Обломки не нашли?
– Еще нет.
– Какие версии?
Вебб пожал плечами.
– Пока никаких. Глупо строить версии, не имея никаких фактов, никаких зацепок. Единственно, что я исключаю – бомбу на борту.
– Почему?
– Да потому, что самолет был в Германии, на обслуживании, его в последний момент поставили на этот рейс. Списка пассажиров не было, он просто возвращался домой, по пути подбирая пассажиров. Списка пассажиров не было нигде. Успеть разместить в самолете бомбу… нет, это невозможно.
– И что думаешь делать?
– Единственный человек, который знал о рейсе все – это министр обороны Катара. Надо лететь туда и поговорить с ним. Разобраться на месте.
– Думаешь, он скажет правду?
– Нет. Но я посмотрю ему в глаза.
23 марта 201… года. Персидский залив. Нейтральные воды. Эсминец ВМФ США USS Sterret
Эскадренный миноносец типа Эрли Берк 2, рабочая лошадка американского флота, стоял на якоре в нескольких километрах от берега. Вдали, на горизонте виднелись танкеры, они грузились у вынесенных далеко в море причалов, так как были столь огромны, что не могли причалить ни к одному берегу. На боевом корабле шла работа, один из двух вертолетов висел в воздухе, то опуская, то поднимая что-то вроде огромного батута из брезента. Выделенные в наряд моряки на скоростных лодках подбирали баграми обломки самолета и бросали их в «батут». Как только там накопится достаточно – вертолет доставит все на миноносец и сам сядет, а на смену ему – взлетит другой.
Брендон Вебб наблюдал за происходящим с борта роскошной дизельной яхты министра обороны Катара, бросившей якорь неподалеку. Сам министр обороны стоял рядом, его охраняли – на каждой палубы виднелись бойцы охраны со своими короткими винтовками G36К. Катар был вероятно единственной страной мира, где численность телохранителей превышала численность армии.
– Я совершил ошибку, связавшись с вами – сказал шейх, глядя на воду, в которой плавали разноцветные, радужные пятна – и я и моя страна совершили большую ошибку.
– Большую ошибку вы совершили, когда рассказали кому-то про самолет, эфенди – мягко сказал Вебб – только мы двое были в курсе дела. И если я никому ничего не говорил, значит…
Шейх не ответил. Солнце – бликовало на черных очках телохранителей.
– Что они вам пообещали?
…
– Только не деньги. Денег у вас достаточно.
– У меня пропал сын. В Бейруте.
Вебб почувствовал, как невидимая рука – нехорошо сжимает сердце. Почему то сразу стало тошнить от запаха Персидского залива – воды, нефти и гнилых водорослей.
– Почему вы мне не позвонили?
– Потому что это ничего не дало бы – спокойно и с какой-то обреченностью ответил шейх – вы ничего не смогли бы сделать. Вы потеряли уважение, мой друг, и что самое главное – вас больше не боятся.
– Где он пропал? Когда?
– В Бейруте. Мне прислали его фотографию. Потом позвонили и задали пару вопросов.
– Каких вопросов?
– Какая теперь разница.
Вебб представлял – каких.
– Как он пропал?
– Очень просто. Он поехал в казино. Снял девушку, кяфиру[4]. Уехал с ней и пропал.
– Какую девушку? Вы знаете?
– Просто девушку. Я говорил ему браться за ум, но он не слушал.
Шейх говорил как автомат – без эмоций.
– Это МОССАД.
Вебб лихорадочно соображал – все достоверно. МОССАД… они могли. Израиль давно отбился от рук, и он идет дальше, чем любая другая разведка мира в своих действиях. Но остается вопрос – как тогда сбили самолет?
МОССАД…
– Кто-то видел что происходило, эфенди?
– Телохранители…
– Где они? Мне надо с ними увидеться.
– Они мертвы – сказал министр обороны – шакалы.
– Как мертвы? Их убили?
– Я их казнил.
– Что?! – не сдержавшись, заорал Вебб – вы с ума сошли?! Они же свидетели!
Министр повернулся к нему.
– Мы здесь живем по своим законам, господин Вебб. У нас есть свои правила и свои интересы. Сейчас спустят лодку, она отвезет вас на ваш корабль. Пусть Аллах развеет ваши заблуждения и направит по пути истины…
* * *– Что это?
Кондиционер – нагнетал в отсеки боевого корабля холодный, чистый воздух, отчего дышалось легко. На столе, освобожденном от всего лишнего – лежали детали обшивки, на них были видны странные отверстия. Пилот одного из вертолетов – держал в пальцах маленький стальной прямоугольник.
– Полагаю, это готовые осколки ракеты, сэр.
– Ракеты? – не понял Вебб.
– Да, сэр. Фокс – три[5].
– То есть вы хотите сказать, что этот самолет был сбит ракетой, пущенной с другого самолета?
– Это возможно, сэр.
Вебб подумал – как Израиль так быстро перебросил авиацию?
– Скорее всего, АА 10 Аламо, сэр. Русская ракета.
Вебб недоуменно посмотрел на пилота.
– Почему русская?!
– Потому что русские ракеты закупает Иран. Мы зафиксировали первые Фланкеры[6] у них с полгода назад и сейчас они все активнее летают над морем. А может это и не только иранцы. Иногда мы перехватываем обмен на русском.
…
– Думаю, они ждали этот самолет, быстро подняли истребитель и влепили ракету в двигатель. Иранцы тут очень активны.
Русские….
24 марта 201… года. Бейрут
Посольство США в Бейруте находилось в районе Авкар, недалеко от побережья в довольно некрасивом и тесном здании, которое оно занимало после теракта 1983 года, когда взорвали старое здание. Рядом строили новое здание – его должен был отделять от улицы большой бассейн, почти пруд.
В условиях Бейрута – нелишняя предосторожность.
– Это нереально… – пожала плечами Эмилия Краули, начальник бейрутской станции ЦРУ. Начальство как всегда отличилось, назначив начальником станции женщину, в мусульманскую страну. Идиоты.
– Что – нереально?
– Если ваш… человек похищен – то быстро его найти нереально. Вы хоть понимаете, что здесь происходит?
– Нет, но надеюсь, что вы объясните.
На самом деле – Вебб отлично понимал происходящее, но предпочитал этого не показывать.
Краули нахмурилась, подошла к спутниковой карте Ливана, висящей на стене.
– Вот тут – показала она – граница с Сирией. Это настоящий ад. С тех пор, как в Сирии началось – здесь никто не знает покоя. С этой стороны полно беженцев, исламисты оборудуют тыловые базы поддержки, выдавленная из Сирии оппозиция пытается напоминать о себе. Вы знаете, с чего началась та война?
Та война – это гражданская война в Ливане. Она продолжалась пятнадцать лет и была одним из прологов сегодняшней катастрофы. Мира удалось достичь только после ввода в страну большого контингента сирийских войск.
– … Она началась с массового притока в страну палестинских беженцев, что резко нарушило этноконфессиональное равновесие в стране. Работы не было, беженцы сбивались в банды и претендовали на свой кусок пирога, который им никто не собирался давать. Начались похищения и разборки, потом начались заказные убийства. Потом началась гражданская война, потому что здесь никто и никого не прощает. Сейчас тоже самое – мы в середине второй фазы.
