Сергей Самаров - Департамент «X». Нано-убийцы
Есть, конечно, возможность выставить другой щит – каким-то образом довести до сведения противника, что запись с трубки сохранена в другом месте. Но кому сообщить и каким образом – этот вопрос пока оставался открытым. И ответить на него можно было только с помощью генерал-лейтенанта Апраксина...
* * *Выйдя из метро, Владимир Алексеевич обдумывал, как бы сообщить свою просьбу генералу и не выглядеть при этом беспомощным. Начальство не любит беспомощных спецназовцев. Но самому довести данные до Департамента «Z» полковнику Кирпичникову было не по силам, поскольку он не имел на эту организацию никакого выхода; не имел даже номера мобильника капитана Касьянова, чью sim-карту Геннадий просто переломил пополам.
– Будь внимательнее, – подсказал полковник сыну.
– Могут выставить снайпера, – подтвердил тот мысли отца.
– Могут.
– Могут в квартире засаду устроить.
– Точно.
– Могут дверь заминировать.
– И это тоже... Дай твою трубку.
Телефон, как оказалось, уже был у сына в руке. Геннадий предвидел, что отец будет звонить генерал-лейтенанту Апраксину.
Они уже подошли к своему дому и свернули во двор. Геннадий прошел на два шага вперед, а Владимир Алексеевич остановился, чтобы встать под светом окна, и стал набрать номер. Хруст снега под колесами машины и звук разгоняющегося на низкой передаче двигателя заставили поднять глаза и отскочить. Полковника спасло то, что он стоял лицом к машине и не потерял драгоценные доли секунды на поворот и оценку ситуации.
Геннадий стоял спиной и уже прошел несколько шагов. Но он даже не стал оборачиваться, понимая, что время терять нельзя. Стоя боком, капитан слегка присел, подпрыгнул и оттолкнулся ногой о капот автомобиля, легко перекатился по крыше на багажник, а с него, уже с небольшой высоты, свалился на припорошенный снегом асфальт. При этом он ударился спиной, что слегка оглушило его.
Полковник Кирпичников был без оружия, но вовремя вспомнил, где сын держит пистолет. Подскочив к нему и поднимая его одной рукой, второй полковник вытащил ствол и приготовился стрелять сквозь лобовое стекло, как только машина развернется. Однако автомобиль на той же высокой скорости пролетел через двор, распугивая гуляющих собак и их хозяев (кажется, одну из собак задавил), и скрылся за домом.
– Нормально, товарищ капитан? – спросил отец.
– Нормально, товарищ полковник, – ответил сын, стряхивая с себя снег и грязь...
2
После второго покушения не стоило ожидать засады или заминированной двери. Если бы что-то подстраивали дома, не стали бы посылать машину. Дублирование, как правило, присутствует в более мелких делах. Тем не менее отец с сыном остановились перед дверью квартиры и долго ее изучали. Никаких откровенных следов проникновения они найти не смогли и все же замок открывали с предельной осторожностью. Полковник поворачивал ключ, а сын в это время сдвинулся в сторону, чтобы в случае взрыва его не задело взрывной волной. Сначала капитан настаивал на том, чтобы именно он открывал дверь и входил первым, поскольку отец является более важным источником информации. Но Владимир Алексеевич в этом случае подвергать опасности жизнь сына не захотел.
– Я это дело начал, мне себя и подставлять. Отойди, – распорядился он.
Капитан выполнил команду, поскольку привык подчиняться не только отцу, но и вообще старшим по званию, и занял относительно безопасную позицию.
Опасения были напрасными. Дублировать покушение противник не стал. Сказался непрофессионализм. Сам Владимир Алексеевич подстраховался бы, зная, что работает против людей с высокой боевой подготовкой, способных избежать любой опасности... Что ж, тем лучше. Кирпичниковы отметили на будущее, что противник высококлассными спецами не обладает, а их самих, кажется, недооценивает.
Владимир Алексеевич обошел всю квартиру. Геннадий страховал его с пистолетом в руках, готовый выстрелить на любое движение спереди или сбоку. В квартире все было спокойно, и следов проникновения они не обнаружили. Дверь закрыли, оставив в замке ключ, причем оставили его повернутым вполовину второго оборота, что полностью исключало возможность выталкивания ключа. И лишь полностью убедившись в своей безопасности, они разделись, и полковник сел к телефону, чтобы позвонить генерал-лейтенанту Апраксину. Генерал ответил сразу, словно ждал звонка, хотя звонил Владимир Алексеевич с мобильника сына, а этот номер Виктор Евгеньевич знать не должен.
– Слушаю, Апраксин...
– Товарищ генерал, это полковник Кирпичников.
– Да, Владимир Алексеевич. Ты дома?
– Только что добрались. С приключениями...
– Продолжение деревенских?
– Да. И замашки уже более серьезные.
– Докладывай. Это, кстати, что за номер?
– Трубка сына. Моя трубка уже у кого-то в руках. Как я полагаю, капитан Касьянов доложил о своей неудаче и о том, что я снимал допрос на трубку. При входе в метро меня бросился обнимать какой-то человек. Якобы обознался...
– Понятная ситуация. Карманник.
– Так точно. Трубка ушла вместе с файлами съемки.
– Тебе необходимо было после этого сразу вернуться на базу. Похищенная трубка – это для тебя как приговор. Они посчитали, что руки у них развязаны.
– Да, мы с Геннадием это просчитали. И потому решили быть предельно осторожными. Это нас и спасло. При входе во двор нас пыталась атаковать в спину на большой скорости легковая машина без номерных знаков. Насколько я понял, это была «Хонда Аккорд». Мы увернулись, и все обошлось. Стрелять по машине не стали, во дворе было множество людей ...
– Понятно. Это хорошо, что не стреляли. Сейчас вы дома?
– Дома. Двери, конечно, не бронированные, гранатометный выстрел не выдержат, но в целом достаточно крепкие. Мы считаем себя в относительной безопасности. Окна с крыш соседних зданий не просматриваются. Стрелять сквозь стекло невозможно. Перед нашими окнами строительный рынок, а за ним парк. И шторы задернуты плотно.
– Оставайтесь дома. Включи компьютер. Я уже переслал несколько фотографий, что получил из Ростовского областного УВД. Ответ пришли мне по электронной почте. Я не уверен, что смогу договориться по телефону с не знакомым мне руководством Департамента «Z», и потому поеду к своему руководству. А оно у нас, насколько я понимаю, общее. Я постараюсь надавить с этой стороны. Представлю к просмотру запись допроса. Время, конечно, позднее и предпраздничное, но вопрос срочный. Я постараюсь его решить. Жди...
Генерал отключился.
– И что? – спросил Геннадий.
– Как я понимаю, Апраксин пытается вынести вопрос о нашей с тобой безопасности на заседание кабинета министров или еще на какой-то аналогичный уровень, – усмехнулся полковник. – Включи компьютер, нам прислали фотографии из Ростовского областного УВД.
Геннадий бросился в отцовский кабинет. А сам Владимир Алексеевич задумался о том, к чему приведет вмешательство генерала. Существует два пути развития событий. Согласно первому, во избежание скандала и огласки Департаменту «Z» прикажут прекратить преследование Кирпичникова. При этом высшее руководство обязательно пожелает вникнуть в ситуацию и понять, чем это преследование вызвано. В этом случае полковнику предъявят претензии и потребуют от него в приказном порядке найти и передать утерянные документы убитого священника Департаменту «Z». А как их найти и как передать? И дадут ли какую-то информацию о пропавшей жене? Это все непонятно. Скорее всего, просто заявят, что подозрения Владимира Алексеевича совершенно безосновательны и к пропаже его жены Департамент «Z» никакого отношения не имеет. И в отношении брата заявят то же самое. Согласно второму пути, изначально все будет идти по тому же сценарию, только в завершение Кирпичникову предложат вернуть документы в обмен на Надежду. А он и не знает, где эти документы искать. И придется тогда вертеться, ломать голову... Но мужчине всегда сложно искать то, что спрятано женщиной, потому что система логики у них совершенно разная.
Есть, конечно, и третий вариант развития событий, который тоже не стоит сбрасывать со счетов. Допустим, Виктору Евгеньевичу не удастся договориться ни о каких уступках и о мирном разрешении вопроса. Вот тогда Владимиру Алексеевичу вместе с сыном действительно придется очень трудно. Этот вариант вообще-то маловероятен, но право на существование имеет. И даже чисто гипотетически интересно просчитать, как поведет себя в такой ситуации генерал Апраксин. По характеру, по человеческим своим качествам он должен предупредить полковника. Но генерал – человек военный, и он может получить категоричный приказ. Тогда ситуация еще более усложнится. Но решать гипотетические задачи Владимиру Алексеевичу не хотелось, тем более что сын уже позвал его из кабинета.
– Она? – спросил полковник из дверей.
– Очень плохие фотографии. И камера плохая, и разрешение очень низкое. Наверное, для пересылки разрешение специально уменьшали, да и размер снимка – тоже. Я если что-то пересылаю, всегда так делаю. Но у меня камера хорошая, а ментам такие не покупают. Сам посмотри...
