Олег Маркеев - Черная Луна
«У всех, твою мать, проблемы! У кого мужика нет, у кого — денег, у кого лишние морщины… У одного меня — все зашибись! — Он прикрыл глаза якобы от дыма, а на самом деле, чтобы никто не смог прочитать его мысли. — Вот так же задрожат стекла, а потом мы разом станем очумевшим стадом. И никаких проблем уже не будет, только прожить бы еще секунду в море огня и грохоте обваливающихся зданий».
На секунды это видение так явственно проступило в сознании, что он чуть не застонал. Взял себя в руки. Жестом подозвал скучавшую у стойки официантку, заказал коньяк и еще пару кофе. Девочка принесла заказ через минуту, других посетителей в кафе уже не было. Белов проводил взглядом ее узкие бедра, туго обтянутые черной юбочкой.
«Если так пойдет, то через пару лет юбки отомрут как ненужная деталь туалета, — подумал он и тут же спохватился: — Кретин, нашел о чем думать!»
— Очень плохо, что это опять ты. — Лена тяжело вздохнула. — Я, дура полная, к гадалке хожу. Представляешь? — Улыбка вышла вымученной. — Бред все это… А с другой стороны — психотерапия. Не делай такое лицо, Маргарита Ашотовна не шарлатанка какая-нибудь. Интеллигентная, образованная женщина. И не на Арбате на скамеечке сидит. У нее кабинет в медицинском центре.
— Верю, — кивнул Белов. Вспомнил оперативную информацию, что криминальные группировки решили раскручивать экстрасенсов: вложения мизерные, прибыль аховая, а контроля никакого. На всякий случай спросил: — Как центр называется?
— «Космическое сознание».
Белов хмыкнул, но увидев, как исказилось лицо Лены, коснулся ее руки.
— Извини, Лена. Продолжай. Лена вздохнула, как ребенок, которому не дали расплакаться, чуть пожала пальцы Белова.
— Так вот, она нагадала, что меня ждет встреча с мужчиной из прошлого, о котором я стараюсь забыть. И эта встреча вновь изменит мою жизнь. Нет, не перебивай. — Она взмахнула рукой, останавливая Белова. — Когда увидела тебя, подумала… Ты же меня тогда спас, Игорь. Можно сказать, второй раз родилась. А сейчас мне опять плохо, очень плохо. Наверно, устала жить.
Белов вгляделся в ее побелевшее лицо. Бабье лето было на исходе, совсем близко, в морщинках в уголках рта уже таилась осень. Вдруг вспомнил заключение штатного комитетского психиатра, подшитое к ее личному делу: «Латентный суицидальный синдром. В условиях затянувшегося стресса возможно развитие маниакально-депрессивного психоза». Уж он-то знал, что прогноз оправдался на все сто, до красного ручейка на белом кафеле.
— Я знала, что вы вернетесь, — прошептала она, уставившись взглядом в бордовую кромку вина на стенке бокала. — Очень плохо, что послали тебя. Рассчитали хорошо, а получилось подло.
— Лена, я клянусь тебе, что наша встреча — абсолютная случайность. — Он подался вперед, перехватил ее кисть там, где белела ниточка шрама. Рука в его ладони напряглась, потом расслабилась. — Ты мне веришь?
— Тебе — да.
Белов тонко почувствовал скрытый подтекст. Выпустил ее руку.
То, что в меню называлось армянским коньяком, царапнуло горло и щелочной волной хлынуло внутрь. Белов перевел дух, отставил, поморщившись, рюмку.
— Лена, мне в твоей конторе была нужна кое-какая информация. Вот и все.
— Надеюсь, не о правилах распределения участков под застройку и играх вокруг согласования проектов? — Она чуть изогнула бровь — так, как из всех женщин Белова умела только она. — Учти, у нас второго архитектора за год похоронили.
— Мне на ваши игры наплевать. Торгуйте, чем можете, на то и рынок. — Белов закурил, в паузе аккуратно конструируя вопрос. — Скажи, кто-то занимался глобальным прогнозом ЧС в Москве? И если да, то не шла ли от вас в этот адрес какая-либо информация?
От Белова не укрылось, что на секунду ее взгляд сделался затравленным, как у ребенка, привыкшего получать подзатыльники от взрослых скотов.
— Игорь, ты меня не обманываешь? — прошептала она.
— В чем? — Вышло немного резче, чем надо, но кто же мог предвидеть, что ее придется раскалывать, как упертого подследственного, ушедшего «в глухую несознанку».
— В том, что мы встретились случайно.
— Клянусь. — И тут же подумал: «А кто может за это ручаться в этом обезумевшем мире?»
Лена чуть пригубила вино, облизнула ставшие красными губы.
— Это называется — «Теория открытых систем применительно к созданию динамической модели городской среды для раннего предупреждения техногенных катастроф».
— Звучит как тема для диссертации. Кто произнесет пять раз без запинки, можно сразу докторскую давать, — усмехнулся Белов, пряча настороженность.
— Звучит, как закрытая тема режимного НИИ, если уж быть точным, — поправила его Лена. — Или как заявка на Нобелевскую.
— Кто разрабатывал тему?
Лена достала из сумочки пачку «Парламента», прикурила от протянутой Беловым зажигалки. Отвернулась к окну.
Через дорогу перебежала стайка девчонок с рюкзачками за спиной. Через секунду они ворвались в кафе, возбужденно галдя, как весенние пичужки. Белов посмотрел на тугие бугорки, остро натянувшие канареечные майки, крепкие, по-жеребячьи стройные ноги, странно недетские глаза, горящие жадным огнем, и подумал, что даже не знал бы, как подступиться к ним, беспощадно вытесняющим из жизни Елену.
— Понравились? — уколола Елена, перехватив его взгляд. — Не смотри, что малолетки, в постели еще советами замучают.
— Кто разрабатывал тему? — Белов не попался на уловку, сбивающую нить разговора. В глазах Елены на секунду мелькнула паника, и он, как пес, натасканный бросаться на запах страха, тут же рванулся в атаку: — Лена, я задал вопрос.
— Сначала скажи, что будет с этим человеком? «Час от часу не легче! — ужаснулся Белов. — Еще куда ни шло, если бы тему вел какой-нибудь НИИ. На худой конец, фирмочка трехнутых пыльным мешком мэнээсов. У всех есть структура, документы, архивы. А индивидуал — дело гиблое. По отдельному человеку мы работать так и не научились».
Но секундное замешательство тут же сменилось гордостью. Машина поиска, скрипя тяжелыми шестернями, только набирала обороты, перемалывая в своем чреве тысячи человеческих судеб, а он уже вышел на «информационный фокус» проблемы. Пока еще неизвестный индивидуал обладал всем необходимым багажом знаний и опыта, теоретических построений и практических наработок и, не дай бог, рычагами управления. Взяв под контроль «информационный фокус», можно легко обезвредить угрозу или нанести жесткий упреждающий удар. Полдела сделано. И все это сделан он один — Игорь Белов, повинуясь наитию, чутью опера, которым гордился не меньше, чем умением обольщать женщин.
— Он мне нужен. — Белов вновь положил ладонь на ее руку. Но уже иначе. Требовательно и жестко. — Лена, не мне тебе объяснять, когда нам что-то надо, мы получаем, чего бы это нам ни стоило.
— Да, только платить приходится другим.
Белов сознательно не отреагировал на неприкрытый намек и едва скрытую боль.
«Плевать, на все плевать. Я мог быть добрым, когда была возможность. Сейчас — нет». Он заставил себя разозлиться и не стал этого скрывать:
— Для начала скажу, что будет с тобой. — Он сжал ее кисть. — Мы поедем в управление, и там с тебя снимут показания. Под подписку о неразглашении. Потом на твоего друга (а он ведь твой друг?) обрушат всю мощь розыска. Через несколько часов его найдут даже под землей. Но показания он будет давать в условиях полной изоляции. Где и останется на неопределенный срок. Спасибо он тебе за это обязательно скажет!
— Почему такая паника, Игорь? — Она поморщилась, попыталась освободить руку, но он не отпустил.
— Установочные и характеризующие данные, — отчеканил Белов. — Если забыла, напоминаю: фамилия, имя, отчество, адрес, род занятий и, главное, на чем его можно взять.
Он отпустил ее руку. Лена, поморщившись, растерла, кисть, словно стирая следы его пальцев. Аккуратно загасила сигарету в пепельнице.
— Не боишься, что я пошлю всех, тебя включительно, встану и уйду?
— Нет. — Он был уверен, что никуда она не уйдет, голос ее выдал.
Она чуть откинула голову, посмотрела долгим взглядом — так, словно пыталась узнать в нем давнего знакомого, необратимо изменившегося за десять лет.
— Это мой друг, Игорь. Ничего путного не вышло, остались просто друзьями. — Лена достала новую сигарету, отмахнулась от протянутой Беловым зажигалки, прикурила от своей. — Был одним из лучших специалистов по системному анализу. Работал на «оборонку», пока не разогнали их НИИ. На Запад не уехал, а здесь пристроиться не смог. Запил по-черному. Я его подобрала, когда человеческого в нем почти не осталось.
Белов представил ее рядом с опустившимся, медленно убивающим себя мужиком. Что-то не стыковалось. «Может, в нем она увидела себя, ту — из пансионата?» — подумал он, и все встало на свои места.
