Сергей Москвин - Почерк диверсанта
Артем изумленно взглянул на Чернышова, но промолчал. В том, что оперативник погиб, не было вины капитана Ветрова. Однако Ветров считал: успей он в аэропорт чуть раньше, когда Ванберг еще не вышел из зоны таможенного досмотра, возможно, все сложилось бы иначе, и оперативник был бы сейчас жив.
– Патологоанатомы исследовали рану, – продолжал Чернышов. – Она нанесена кривым арабским кинжалом. Террористы действуют крайне дерзко. Они прилетели в Москву с оружием и пустили его в ход уже в аэропорту. Они ничего не боятся, раз пошли на убийство, несмотря на скопление народа.
– Считаете, фанатики? – решился спросить Ветров.
– Не знаю. Но профессионалы – это точно. Впрочем, других Фалает бы не послал.
Чернышов немного помолчал и, сокрушенно вздохнув, признался:
– Я так рассчитывал, что, взяв Набиева, мы сумеем выйти на направленных Фалаетом террористов. А мы упустили их.
– Павел Андреевич, но кто мог предположить, что Игорь Полянский вздумает свести счеты с Набиевым?
Ветров уже давно не видел начальника в таком удрученном состоянии. И сейчас пытался как-то поддержать его.
– Я! Я должен был это предвидеть! – Чернышов даже повысил голос от возбуждения. – Любой знает, что братья-близнецы очень привязаны друг к другу. Я просто обязан был предположить, что Игорь Полянский попытается отомстить за убийство своего младшего брата!
– Павел Андреевич, не вините себя. Все погибшие сами были убийцами и получили по заслугам. Как чеченец, Набиев не мог не знать про закон кровной мести. Но, приказав убить Евгения Полянского, он забыл про это, за что и поплатился.
– Ты думаешь, я переживаю из-за Набиева или его головорезов? – Чернышов даже состроил презрительную гримасу. – Я переживаю только о том, что сейчас никто не сможет назвать объект диверсии, не сможет сказать, где находится лаборатория по производству химических бомб и где скрываются арабские террористы.
– Мы найдем их, Павел Андреевич, – уверенно сказал Ветров. – Найдем и обезвредим.
– Ты прав, – ответил Чернышов. – Нам и раньше приходилось полагаться только на собственные силы. Справимся и сейчас.
Артем сразу повеселел. Последним заявлением Чернышов ясно дал понять, что не намерен сдаваться.
– Чем займемся? – сразу же спросил Ветров.
– Объект диверсии и место производства химических боеприпасов, – определил две задачи Чернышов. – Не выяснив это, мы не сумеем взять террористов.
Артем Ветров уже знал по опыту – когда Чернышов начинал думать, его не стоило торопить. Сам Артем совершенно не представлял, как искать террористов, но он верил в своего начальника, верил, что Чернышов сможет найти выход из самой запутанной ситуации. Сам Павел Чернышов отнюдь не считал себя столь гениальным. Тем более что в последнем деле он не мог похвастаться особыми успехами. Пока противник всюду опережал силы безопасности. Но, несмотря на неудачи, Чернышов не собирался сдаваться. Правда, и прибывшие в Москву арабские террористы в своей решимости не уступали полковнику Чернышову. Как и он, они так же привыкли доводить свое дело до конца.
Артем Ветров, внимательно наблюдавший за Чернышовым, заметил, как лицо начальника озарилось пришедшей на ум идеей. Для организации розыска террористов Чернышову требовалась отправная точка, и он нашел ее.
– Почему Набиев не улетел из России сразу, как только баллон с отравляющим газом попал к нему в руки? – обратился к Ветрову Чернышов. И сам же ответил на свой вопрос: – Он ждал Ванберга. Набиев должен был передать ему баллон с газом. А раз так, значит, Набиев подготовил ему место для работы. Подпольное производство химических боеприпасов не терпит свидетелей. Вывод – мы должны искать отдельное, принадлежащее Набиеву помещение, сравнительно небольшое по площади, где несколько дней назад начался ремонт, прокладка коммуникаций, массированная травля тараканов и тому подобное. Короче, всех сотрудников из этого помещения Набиев должен был отправить в отпуск или временно переселить в другое место. Неожиданная эвакуация людей – главный демаскирующий признак лаборатории по производству химических боеприпасов.
– Да Набиев мог разместить такое производство в обыкновенной московской квартире, – заметил Ветров.
– Да, но тогда в этой квартире тоже не должно быть жильцов.
– Павел Андреевич, а я вот что думаю. – У Артема Ветрова тоже появились свои предположения, и ему не терпелось высказать их Чернышову. – Для того чтобы заправить отравляющим газом химическую мину, требуется какое-то специфическое оборудование. Набиев должен был его где-то достать или купить. Такое оборудование, наверное, можно проследить.
– Вынужден тебя огорчить, – развел руками Чернышов. – Для того чтобы перелить отравляющее вещество из баллона в емкость меньшего объема, специфического оборудования не требуется. Хватит и того, которое используется при заправке баллончиков для зажигалок или детских воздушных шариков. В нынешних финансовых условиях заводы, производящие такое оборудование, готовы продать его кому угодно, лишь бы платили деньги.
– И все-таки, мне кажется, я прав, – не согласился с начальником Ветров. – Такую закупку можно отследить. Сколько бы ни было у него областей применения, но наверняка можно отличить оборудование для заправки химических боеприпасов от аппарата по производству мороженого.
– Прав, прав, – примирительно сказал Чернышов. – Вот и займись этим.
ТЕРАКТ: ПОДГОТОВКА. 20.03
Московское время 15.10
Они встретились в маленьком кафе-закусочной на Охотном Ряду, неподалеку от ЦУМа. Кинжал не знал человека, который должен был прийти к нему на встречу, но сразу узнал его по описанию. Человек был одет в темно-бежевую куртку с коричневым замшевым воротником. На правом плече у него висела сумка, в каких обычно носят видеокамеры. Именно эти приметы человек и сообщил Кинжалу по телефону. Поставив на свой поднос несколько тарелок, человек повернулся от стойки, ища глазами подходящий столик, и сразу же встретился взглядом с Кинжалом. Кинжал указал взглядом на место перед собой. Контакт состоялся.
Человек с подносом выставил на столик тарелку с порцией люля-кебаба, стакан чая и блюдце с двумя кусками хлеба и сдобной плюшкой. Выбор блюд в кафе не отличался разнообразием. Сам Кинжал, который очень хотел есть, взял себе все то же самое и еще порцию супа-харчо и салат из свеклы. В отличие от Кинжала, вызванный им человек совсем не был голоден. Он лениво поковырялся вилкой в мясе, съел пару кусочков, поморщился и отложил вилку. Приготовленный в кафе люля-кебаб больше напоминал недожаренный биточек или тефтели. А пришедший на встречу с Кинжалом человек привык питаться только в ресторанах. Подпольная торговля оружием приносила ему солидный доход, вполне достаточный, чтобы посещать самые дорогие московские рестораны. Арабский террорист по кличке Кинжал зарабатывал гораздо больше сидящего напротив него человека. На тайных счетах террориста в разных банках скопилось несколько миллионов долларов. Тем не менее к еде он всегда относился с уважением и сейчас съел все до последней крошки. Пренебрежительное отношение к пище со стороны агента оскорбило Кинжала, его зрачки сузились, что выражало крайнюю степень недовольства. Но человек напротив ничего не заметил. Он пришел в кафе, чтобы совершить очередную выгодную сделку, а не для того, чтобы есть непрожаренное мясо.
– Здесь все, что вы заказывали, – сказал человек и похлопал рукой по сумке от видеокамеры. – Эти игрушки пользуются в Москве большой популярностью. Мне пришлось здорово постараться, чтобы достать их. Могли бы и прибавить за старания.
Кинжал, не сказав ни слова, вытащил из бокового кармана газету и положил на стол. В газете лежал конверт с заранее приготовленной суммой.
– А еще говорят про восточную щедрость, – заметил сидевший напротив арабского террориста человек.
С этими словами он выудил из газеты конверт и спрятал к себе во внутренний карман.
– Полагаю, пересчитывать не нужно. Ведь наши отношения строятся исключительно на взаимном доверии? – поинтересовался у Кинжала продавец оружия.
Кинжал опять оставил его реплику без ответа. Вместо этого он отхлебнул глоток чая из своего стакана, давая понять сидящему напротив человеку, что встреча закончена.
– Ну, как знаете, – сказал человек и встал из-за стола.
Он передал товар, получил деньги. Теперь и у него самого не было никакого интереса задерживаться в кафе. Изобразив рукой жест, который должен был символизировать прощание, человек вышел из кафе, оставив Кинжала за его столиком.
Расставшись с агентом, Кинжал допил свой чай и только после этого встал из-за стола. Ловким движением он подхватил оставленную агентом сумку и повесил себе на плечо.
* * *Вчера террористы расстались с Ванбергом, а сегодня приступили к выполнению задания. По дороге из аэропорта «Шереметьево-2» Кинжал и Тарантул объяснили немецкому химику, что они – именно те люди, для которых он должен сделать бомбу. Ванберг не рассчитывал, что встреча с ними произойдет прямо в аэропорту.
