Русская кровь - Кулагин Олег
– Ну что, на счёт три?…
– Судьба – удивительная штука, – пробормотал бригадир, – Ты раскидываешь тузов. А она бьёт тебя джокером…
– Сейчас не до философии, – поморщился я.
– Правильно. Но дальше – нам не по пути.
– Что?
– Я иду сдаваться.
Все ошеломлённо на него глянули.
– Чего таращитесь? – подмигнул Султан, – Я – вольный человек. И богатый, – он тряхнул в воздухе пакетом с деньгами, – Иду куда хочу. Беру от жизни, что хочу.
– Ты сдурел?
– Не надо постных рож. Я от них устал. Мечтаю влиться в здоровый трупный организм.
Он запустил пальцы в пакет. Переворошил пачки. Под ними был кусок пластида с детонатором:
– А это мой вклад в процветание «муравейника».
Мы молчали.
Он спокойно отложил АК:
– Не понадобится. А это пригодится, – засунул «ганс» под куртку, – Гранаты, магазины, пистолет… Кажется, ничего не забыл.
– Султан…
– Что не понятно? Пять секунд – слишком мало! Если добавлю вам хоть чуток – у вас выйдет. Обязательно.
Мы смотрели друг на друга. На руке у Султана тикали часы. И тикало у меня в голове…
Он глянул на циферблат:
– Четыре минуты осталось. Наверное я пойду. Считаете до десяти и тогда врубаете излучатель.
– Я тоже иду с тобой, – вдруг сказал Инютин.
Бригадир смерил его недоверчивым взглядом:
– Спасибо, друг. Но я… справлюсь.
– Иду с тобой, – повторил «псих».
Я тронул Инютина за плечо:
– Кто-то и раненых должен нести …
– Ты справишься, – глухо ответил он, – А я остаюсь.
– Андрей…
– Остаюсь со своими. В моём городе.
– Тут никого нет.
– Я знаю… Был огромный ров. «Юсовцы» выкопали его на окраине, в парке. И заполнили его… Мужчины, женщины, дети – их привозили грузовиками и вываливали, как мусор. А они были ещё живыми. Некоторые очнулись. Но вдоль края рва стояли автоматчики… Я сидел в кустах, на пригорке. Оттуда хорошо видно… Утром бульдозеры засыпали всё землёй. Засыпали и разровняли.
– Живых людей? – выдавила Майя.
– Целый город, – шепнул я, – Значит, это правда. Икс-бомба. Я рассказал Фомину правду. Несмертельное оружие… Они его испытали.
Лери хмуро кивнула:
– Захватили важных институтских спецов – целыми и невредимыми. Остальные тридцать тысяч – побочный материал. И ненужные свидетели… Пять месяцев назад Фомин решил освободить место. В парке должны были вырыть котлован – под фундамент гостиницы. Подогнали технику. Стали копать… И Болхов закрылся.
Султан глянул на часы. Хрипло напомнил:
– Пора.
– Да, – безмятежно согласился Инютин, – Я иду.
Пальцы «нищенки» обнимают черный тумблер.
Шёпотом она ведёт отсчёт:
– … девять… восемь…
Раскатистый бас бригадира доносится с улицы:
– Я люблю этот город вязевый – пусть обрюзг он, и пусть одрях. Золотая дремотная Азия опочила на куполах!..
– четыре… три…
– А под вечер, когда месяц светит – когда светит, чёрт знает как, я иду, головой свесясь, переулком в знакомый кабак!
Тонкие пальцы Лери поворачивают тумблер. Ничего не происходит. Только странное чувство – что-то вроде лёгкой эйфории.
Я давно к этому готов. Стол придвинут к подоконнику, Баз – у меня за спиной. Ногой распахиваю окно и прыгаю.
Тут невысоко. Я даже сохраняю равновесие.
Из соседнего окна выскочила Майя. Крот подаёт ей Ксюху. Неловко прыгает сам. Чёрт! Подвернул ногу? Нет, поднимается!
Сзади со стороны многоэтажки грохнул взрыв. Затарахтели «гансы».
– Шум и гам в этом логове жутком! – объявляет Султан, – Но всю ночь напролёт до зари…
Ещё взрыв.
– …Я читаю стихи проституткам! И с бандитами жарю спирт!
Лери уже сунула излучатель под куртку. Стреляет куда-то. Хотя я никого не вижу. Майя держит Крота за плечо. Он несёт девочку.
Я едва поспеваю за ними. Всё таки, почти сто килограммов за плечами. И проклятая голень. Она не болит, а как-то странно немеет.
– Нельзя ли… аккуратнее, – бормочет голос над ухом.
– Потерпи, Баз.
– Кому Баз, а кому… Василий Андреевич!
Угу. А ещё кое-кому меньше надо было жрать фуа-гра. И сбросить вес.
Очертания дома яснеют, рождаются из пелены.
Пятьдесят метров.
Только пятьдесят… Большую часть из них мы уже одолели.
Чернеют окна.
Fuck!
Что если там, внутри – полно зомби? И сейчас они возьмут нас на мушку!
Второй от края подъезд. Рядом на стене – телефон-автомат под козырьком.
Именно туда бежит Лери.
Но вдруг останавливается. Бросается куда-то влево. Она сдурела? Почему не прямо, кратчайшим путём?!
Я делаю ещё шаг. И понимаю.
Серебристая, издали неразличимая в дымке «паутина». Она оплела весь дом. От первого этажа и почти до крыши. Густой, ажурной вязью. Только левее она выглядит не такой плотной.
Там есть проход!
Лери бежит к нему.
Гулкий хлопок и огонь – ярче тысячи солнц.
Резь в глазах. Багровая темнота.
«Светлячок». Граната-вспышка. А мы не успели отвернуться.
Никто.
Майя всхлипывает.
– В чём дело? – тревожно бормочет Крот. Сейчас мы с ним в одинаковом положении.
– Мы ослепли. Временно, – хладнокровно объясняет Лери. Только голос у неё дрожит.
«Улей» очнулся. И принял эффективное решение. Беспомощных нас возьмут голыми руками.
– В какой стороне дом? – спрашивает Крот.
– Там «паутина»! Мы не найдём проход.
– Держите Ксению. Дайте автомат. Руку положите мне на плечо. Остальные – следом, в цепочку.
У него что, контузия? Слепой поводырь зрячих.
– Я помню звук, когда «паутина» режет металл…
Глава 21
Чёрно-красная пелена не светлеет.
Моя левая рука на плече Майи. Правая – держит База. Он стонет. Вяло шевелится у меня за спиной. Наверное, кончилось действие обезболивающего.
Тихо, друг. Пожалуйста, тихо…
Шаги Крота – осторожные. Иногда он замирает. Вероятно, водит перед собой автоматным стволом.
Звук… Должен быть звук?
Ничего не могу разобрать. Наверное оттого, что гулко стучит сердце.
Вдали скрипят камешки.
Под чьими-то ботинками?
Их много. Всё ближе…
Это мертвецы.
Бегут к нам.
А стрельба стихла. Значит, Инютина и Султана – уже нет…
– М-м, – колеблется «поводырь», – Вроде бы, здесь…
Опять остановились.
Чего он тянет?!
– Точно здесь, – убеждённо говорит Крот.
Вновь двигаемся.
Чересчур медленно.
Топот башмаков – совсем рядом.
Не успеем.
Даже повернуться и выстрелить на звук…
В это мгновенье, гулкий грохот раскалывает воздух.
Что тяжелое заработало – не легче ПКМа. Меня ударило по ногам…
Больно. Но я продолжал двигаться. И понял, что это разлетавшиеся под очередями куски асфальта.
Стреляли не в нас.
– Я такой же, как вы – пропащий!.. – донеслось откуда-то издалека. Наверное, из окна высотки.
А потом пулемёт захлебнулся. И всё стихло.
Что-то горячее сжалось у меня внутри. Сжалось и хлынуло солёной теплотой из незрячих глаз.
– Осторожнее, – голос Крота дрогнул, – Тут низко. Надо пригнуться…
Проползли вдоль стены. Нырнули в подъезд. Я опустил тело База в тупичке у дверей квартир. Сел рядом на холодную плитку. Часто колотило в висках. Я никак не мог перевести дух.
Нам удалось.
Удалось– таки!
А ликования не было.
Только навалившаяся усталость, горечь и боль в ноге.
– Все… целы? – шепотом спросил я.
– Кажется, – ответила Майя.
Снова повисло молчание. «Бригада» ждала. Понятно, чего. Я ведь – внутри. В этом проклятом доме…
– Лери, – позвал, всё больше мрачнея, – Почему ни хрена не происходит?
Она не ответила. Хотя я слышал рядом её дыхание.
Нащупал её руку. Пальцы были горячие. И голос оказался взволнованный:
