Мятежный рейд - Валерий Михайлович Гуминский
Смочив горло, эрл Эррандо посмотрел на друга и усмехнулся. Тот в волнении подался вперед, забыв, что в руке у него находится нож, которым он разрезал яблоко.
— Комендант разрешил мне встретиться с Игнатом. И я сказал парню, чтобы он соглашался на все условия лорда Торстага, иначе из темницы один путь — на виселицу. Понимаешь, на какую скользкую тропинку я встал? А если бы Сирота оказался жадным, беспринципным человеком, для которого только деньги являются мерилом счастья? И все разговоры о том, что ему нравится Тира — пустая болтовня? Ведь ему ничего не стоило плеснуть мне в бокал отраву и потом спокойно получить патент на дворянство!
— Но ведь ты умер!
— Как ни странно, да. Игнат предупредил меня, что через два дня после его отъезда я умру. Сердце остановится. И оно остановилось!
— Магическое воздействие извне? Что это было? — аж подскочил маршал.
— Он не маг, я уже говорил тебе. Альви, понимаешь, в чем дело? Кендиш шантажировал Игната, заставив его избавиться от меня любыми путями. Но сам даже пузырек с ядом или еще какую чародейскую гадость не дал ему, чтобы не оставлять след, по которому королевские дознаватели могут на него выйти. У нас нет серьёзных доказательств, только предположения. А король запросто их отвергнет. А вот к Игнату появится очень много вопросов, на большую часть которых ему придётся отвечать в тюрьме.
— Тогда нужно звать твоего Сироту в Рувилию в качестве последнего козыря, — маршал в два больших глотка допил вино. — Если Аммар посчитает твои слова наветом на лорда Торстага, предъявишь молодого человека. А там пусть боги рассудят, кто прав или виноват.
— Рискованно, — покачал головой старик Толессо. — Мы все можем угодить на плаху.
— Вызывай его сюда, — твердо произнес Джодимоссо. — Пока приедет, успеем поговорить с графом Стини и виконтом Чиркопом. Надеюсь, они будут рады тебе так же, как и я. Вчетвером-то легче думается.
— К сожалению, Игнат недавно взял контракт на сопровождение каравана, — поморщился эрл Эррандо, вспомнил последнее письмо от Айвора.
— Куда идет караван?
— В Осхор.
— Ха-ха! — развеселился маршал. — Так в чем дело? Сядем в карету и через сутки будем в Осхоре! Как долго он в пути?
— Полагаю, уже больше двадцати дней, — призадумался Толессо.
— Так-так, — верный друг Альви молодцевато вскочил на ноги и стал расхаживать по кабинету, потирая ладони от возбуждения. — Учитывая, что каравану придётся идти вверх по течению, это займет не меньше тех самых двадцати дней. К этому надо прибавить отдых экипажей, непредвиденные обстоятельства и прочие факторы. Значит, он точно прошёл Эмель, и, возможно, уже покинул Ромси. Еще пара-тройка дней — и он в Осхоре.
Он резко остановился перед креслом Эррандо и навис над ним как скала.
— К чёрту все эти визиты вежливости! — проревел он диким лосём. — Завтра же с утра заявимся к Эгону и Карви! Уж меня-то они не вытолкают взашей!
— Завтра? — уточнил, улыбаясь, эрл Толессо.
— Именно! А вечером выезжаем в Осхор! Даже если твой будущий зять ещё не появился там, так уж и быть — дождёмся. Мне не терпится с ним познакомиться!
Примечание:
[1] Либра — монета королевства Дарсии. 80 либров = 1 золотой кроне.
Глава 2
Мятежные мили
Гибель фрегата «Ворчливый» для кого-то могла показаться досадным недоразумением, а то и развлечением, судя по веселью, кипящему на судах каравана, но для меня, как моряка это происшествие стало кошмаром. Да, пусть дарсийцы мои враги, но терять боевой корабль в тысячах милях от моря, в какой-то мутной реке, и не от пушек противника, а от горящего брандера, как-то не укладывалось в моей голове. Это позор для флота, самый настоящий позор. Адмиралтейство, когда узнает о произошедшем, взорвётся от гнева и унижения. И какие последующие шаги оно предпримет? Перекроет все реки и начнет выискивать тех, кто придумал послать горящую баржу по течению? Бесполезное мероприятие. Здесь нужна агентура, которая сможет внедриться к баронам, склонным к бунтам, или к южанам, раз оттуда идут потоком тревожные новости. И не нужно забывать о Котриле и бароне Шаттиме, пробирающимся к Спящим Пещерам.
— Скоро рукав? — спросил я капитана Хубальда, стоя рядом с ним на неизменном посту — на мостике.
— Через две мили, — точно определил расстояние Оскар и повел сложенной подзорной трубой по правому берегу. — Видите, Игнат, берег стал выше, растительность вдоль русла очень густая. По этому признаку мы и ориентируемся. Ну и цвет воды стал грязно-желтый.
— Ага, — догадался я, вспомнив наставления шкипера Торфина с «Соловья». — Рукав течёт между Сухих Холмов, вымывает землю.
— Так и есть. Основное русло Роканы пролегает по низменным участкам, где развито фермерское хозяйство, — пояснил Оскар. — Там нет глинистых почв, но заиленные берега дают такой тёмный цвет.
Он помолчал, вглядываясь в проплывающие мимо нас пейзажи: огромные заливные луга, где сейчас царила необычайная для этого времени тишина и пустота; безжизненные фермы, чьи каменные остовы напоминали о трагедии, постигшей людей, здесь когда-то проживавших. За кромкой леса поднимался густой столб дыма. Что там могло быть? Начались поджоги деревень или войска уже ведут боевые действия против мятежников?
— Игнат, я хочу поблагодарить вас за вчерашнее, — сказал Хубальд, отвлекшись от созерцания пустых берегов. — Если бы не ваша… проницательность, мы бы потеряли, самое малое, корабли с товаром.
— Пустое, Оскар, — отмахнулся я, больше заинтригованный спокойствием на реке после ночного фейерверка с погребами «Ворчливого». Взрыв должны были слышать даже в Осхоре! — У меня очень большой опыт в таких делах, успел и повоевать, и поторговать. Когда видишь что-то, выходящее за
