Клятва - Александр Викторович Волков
Обвиняющие переглянулись и умолкли. Ответить было нечем.
— И верно, — согласился Хруст, зачесывая густые, белые как снег волосы назад, сплетая из них самурайский хвостик, — дело принимает серьезный оборот. Сейчас не до грызни за точки влияния. Как вижу, эти двое, что сидят рядом с тобой, толк в битье монстра знают. У вас, мужики, есть идеи, что нам со всем этим делать?
Корсар качнулся на стуле, посмотрел на Егеря.
— Скальник, — сказал перевозчик, перенимая эстафету рассказов, — наверное, самое опасное чудовище, которое я видел за свой век. Огромное, до ужаса сильное и разрушительное. Как сказал Беркут, если эта херня доползет до города, то за пару часов от ваших укреплений не останется и следа. Если говорить сухо, то по мощности оно сопоставимо с несколькими танками и парой-тройкой пехотных отрядов, вооруженных крупняком. В прикрытии. Так что, гасить его надо тем же.
— Откуда же мы возьмем танки? — спросил из дальнего угла широкий, одутловатый мужичок, с шикарными, пышными усами, которым позавидовал бы сам Ницше. — У нас просто нет таких ресурсов!
Это был заведующий сельским хозяйством, Серпов Василий Михайлович, которого и в народе, и в Совете, звали просто Михалычем.
— Хм, — высокий, худощавый мужчина, не торопясь посмаковал немного коньяка, — Барон, когда мои люди налаживали освещение в твоих гаражах, то заметили под тентами несколько законсервированных, совсем не тронутых танков. Позволь спросить, почему до сих пор об этом, кроме меня и тебя никто не знает?
Барон громко чихнул. Слава богу, в платок.
— Так этыть, Тесла… — замялся он, чувствуя как все взгляды сосредоточились на нем. — Готовил я их, готовил…
— Продать ты их готовил, — буркнул Хруст, — разобрать на части и впихнуть как контрафакт воякам на пункты, обходя контроль Кобы.
Глава внутреннего бюро контроля общественной безопасности не выдержав взгляда, отвернулся, выпил коньяка.
— Да какой там! — Барон фальшиво улыбнулся — Я держал их про запас, до поры до времени, а сейчас вона как! Они и нужны!
— Сейчас не время мелочиться, — буркнул сидящий поодаль от Якуба, Гробов Виталий Юрьевич, заведующий министерством строительства. — Если такая тварюга придёт, от нас и нашей меркантильности не останется и мокрого места.
— Значит, вытаскивай танки, Барон, — сказал Хруст, щелкая пальцами на сухих, испещренных шрамами, руках. — Всё, что есть. И приводи в боевую готовность.
— Стоять! — Якуб ударил толстыми руками по столу, да так, что у сидящего, возле края стола, суховатого, крепкого мужика, с крошечными глазами, задрожал стакан.
Он встрепенулся, посмотрел по сторонам, потряс головой.
— Не время спать, Всеволод Викторович, — буркнул Беркут. — В этой операции вы тоже примете непосредственное участие.
Всеволод потер слезящиеся, красные глаза, рукавом от старой, советской куртки, такой, которую носили автомеханики.
— Так я чего? — не понимая спросил он. — Сперва грызете глотки друг дружке, аж визг стоит, а теперь вона, о обороне языки зачесали. Надыть топлива на танки? Так я вам отолью сколько надыть, не обижу.
Он залпом опустошил всю кружку коньяка и даже не поморщился.
— Стоять, — медленно повторил Якуб — Может танков и не понадобится. Куда вы спешите? Лучше ответь мне, Беркут, как вы, без танков, РПГ и прочей херни увалили эту мразь?
— Тебе же говорят, идиот! — взорвался Корсар. — Двадцать пулеметных спарок, ещё пачка пулеметов, несколько выстрелов из «Бульдога» и один мощный заряд из противотанковой винтовки! В глаз! Ты жопой слушаешь?!
Якуб покраснел, его жирные губы задрожали.
— Да как ты смеешь, щенок, — прошипел он, — так со мной говорить? Я тебя раздавлю и скормлю псам…
— Попробуй, жирная свинья.
— Довольно! — не выдержал Алексей Владимирович, которого обычно кличили Ланцетом. — Сколько можно пререкаться? Вы прямо как малые дети! Прекратите выяснять отношения! Сейчас мы все, простите за выражение, в полной заднице.
— И из нее надо выбираться, — спокойно сказал Егерь. — Смерть этого чудовища — результат жертвы двадцати хороших бойцов и почти сорока раненых. Плюсом к этому ушли тысячи патронов, десятки гранат, шесть залпов из гранатомета и один, точный выстрел из противотанковой, я подчеркиваю, противотанковой винтовки, прямиком в глаз. Этот ублюдок помотал и выбил из боеспособного состава первоклассных охотников, отправив либо под землю, либо в больницы. Есть ли у вас такие жертвы, которыми мы заплатили за этот рейд?
Повисла тишина, прерываемая треском костра и тиканьем маятника часов. Все молчали, не зная, что ответить.
— Резюмируем, — наконец сказал Хруст. — Группа Беркута, будучи на рейде, столкнулась с полчищами мутантов и одним неведомым чудовищем. Это чудовище, именуемое скальником, охрененно помяло охотников, придавив кучу техники и людей. Монстра убили, но сам факт появления такого ублюдка, означает, что в любой момент нас могут прижать к стенке и в считанные часы от нашего города, в который мы всадили столько сил и времени, останется буквально ничерта, если мы не предпримем мер. И учитывая это, часть из нас отказывается проводить кампанию по защите города, ссылаясь на то, что чудовище не такое страшное, как кажется. И раз наше мнение разделилось, предлагаю решить все просто: голосованием.
В голосе рейдера чувствовалась скрытая насмешка и, пока он говорил, часть из собравшихся трусливо отвела взгляд.
— Кто за начало кампании по укреплению обороны города? — спросил Хруст, поднимая руку.
Так или иначе, согласились все. За ним жест повторил Ланцет, следом Беркут, а за ним и Тесла, и Михалыч, и Всеволод Викторович, неимоверно быстро опустошающий бутылку коньяка. Самыми последними сдались Коба, Барон и Якуб.
— Решено, — заключил Хруст. — Предлагаю следующий план действий: Барон расконсервирует танки, приведёт их в боевую готовность. Тесла и Всеволод Викторович помогут с их обслуживанием. Следом, все финансовые издержки на себя берет Якуб, как глава внутренней торговли.
Толстяк поморщился.
— Я и Беркут вместе с Кобой, в разы усилим охрану и выставим дальние патрули, плюс ко всему найдем экипаж в танки, — Хруст немного отпил из стакана. — А Виталий Юрьевич займется возведением оборонительных и заградительных сооружений. Как вам план, господа?
Все переглянулись. При ярком блеске хрустальной лампы было отчетливо видно, как часть собравшихся кривится и
