Роман Каретников - Девушка с пистолетом "ТТ"
Черноволосый прекратил напрасные попытки освободиться от смертельного захвата удавки и сделал то, что нужно было делать с самого начала, а именно, попробовал дотянуться до оружия. Со второго захода ему удалось это сделать, и он выхватил пистолет из кобуры. Но к этому времени запас воздуха в его лёгких подошёл к концу. Тело черноволосого выгнулось, он стал дёргать ногами, молотя ими куда попало. Один из ударов пришёлся по блондину, который как раз поднял пистолет и почти в упор выстрелил в голову Рачека. От удара рука блондина задралась вверх, грохнул выстрел, и в крыше автомобиля появилась аккуратная дырочка, сквозь которую любопытствующе заглянуло чернильное небо.
Рачеку показалось, что он оглох на правое ухо. С проклятием он рухнул животом вниз на переднее сидение, перекатился назад и, очутившись на мостовой, дёрнул на себя дверь «Ниссана» с той стороны, где сидел светловолосый. Но дверь не открывалась, её заклинило, что несколькими десятками секунд раньше уже обнаружил блондин, безуспешно дёргавший за рычажок с внутренней стороны.
Жизнь выходила из черноволосого тяжело, бренное тело всё никак не желало расставаться с душой и билось, билось в судорогах и конвульсиях. В какой-то из моментов агонии палец его стал непроизвольно нажимать на спусковой крючок, и машина наполнилась выстрелами, дымом и пороховой гарью.
Пуля ударила блондина в живот под правым ребром. Он непроизвольно хватанул ртом воздух, а затем, со злостью выбросив вперёд руку, стал давить на спусковой крючок, посылая пулю за пулей в Рому Штубина и черноволосого, который, всё равно, их уже не чувствовал. Расстреляв обойму до конца, он с полумычанием-полустоном, головой вперёд, устремился к противоположной двери, распахнул её, выпрыгнул из машины и бросился прочь, прижимая руку к раненому животу. Но далеко уйти ему не удалось, выскочивший из-за «Ниссана» Рачек сбил его с ног, отбросил прочь выпавший из руки пистолет и, схватив за лацканы пиджака, рывком приподнял, усадил на асфальт и прислонил к борту автомобиля.
- Где девочка? – сдерживая рвущееся из груди дыхание, угрожающе спросил он.
Блондин посмотрел на свою ладонь, испачканную тёмной, почти чёрной, кровью.
- Печень, - прошептал он и запрокинул голову вверх. – Блядство! Ну, почему…? Почему так глупо?
- Где девочка, сука? – сдерживаясь из последних сил, тихо спросил Рачек.
Блондин опустил голову и несколько секунд рассматривал Рачека, кривя губы.
- Нужно было кончить тебя. Там, у моста, - наконец сказал он и покачал головой. – Тогда ничего этого не было бы.
- Этого не было, если бы ты не трогал женщин и детей, сволочь, - медленно, как недоразвитому, объяснил ему Рачек. – У тебя сейчас один выбор, как подохнуть. Либо на больничной койке с обезболивающим, либо здесь, в моих руках, тяжело и мучительно. Где девочка?
Блондин презрительно посмотрел на него. На миг судорога боли пробежала по его лицу, он сжал зубы, играя желваками, затем черты его разгладились. Светловолосый выдохнул и откинулся назад. Даже в полумраке было видно, как побелело его лицо.
- А её уже нет, - сказал он, глядя в глаза Рачеку и нехорошо улыбаясь.
- Что?! – чуть не закричал Рачек, прочитав в этом взгляде нечто такое, от чего у него внутри всё помертвело. – Что значит нет? Где она?
- Нет, значит нет, - продолжал улыбаться блондин. – Вы же от неё отказались.
- Как… отказались? – губы плохо слушались Рачека.
- Недооценили мы вашего Гриценко… - блондин вздрогнул и замолчал, прислушиваясь к себе. Обильный пот выступил на его лбу. Мгновение переждав, он продолжил:
- Железный оказался человек. Мы ему обрисовали его положение, дали с девчонкой поговорить, рассказали, что будет и как, в случае отказа… Главное, условия были гуманные. Он в доле оставался, даже решать, по-малости, кое-что мог бы самостоятельно…
- И что? – спросил Рачек, хотя уже знал ответ.
- Гриценко подумал… и отказался. Закрыл тему. Нет, угрожал, конечно, требовал отпустить и всё такое… Но все предложения отверг начисто, зная, что с его девчонкой, после такого, сделают. Даже мы этому удивились. Но, видать судьба такая, пролетели мы с ней…
Рачек почувствовал, что его начинает колотить. Ещё чуть-чуть, он сорвётся и светловолосый умрёт. Умрёт очень плохо.
- Вы убили её? – спросил он, опуская стальные заслонки между своими чувствами и этим человеком, истекающим кровью перед ним. Он ещё не знал всего. Нельзя поддаваться эмоциям, когда не знаешь всего досконально.
- Зачем? – блондин поджал губы, то ли от ненависти, то ли от боли. – Мы её отдали молокососам Райдера. Знаешь такого? Из ваших… Хотя милосерднее девку было бы пристрелить. И Рейдер, и его команда – твари те ещё… Но они очень просили. Союзники, как никак, мать их…
- Давно?
- Что?
- Давно отдали? – страшно закричал Рачек и, хотя блондин был уже одной ногой в могиле, похоже, проняло и его.
- Да нет. Недавно, пару часов тому, - нервно произнёс он, но затем, словно устыдившись собственной слабости, произнёс прежним тоном, - но ей, всё-равно, уже хана.
- Где Райдер? – спросил Рачек.
Блондин лишь усмехнулся и, подняв залитую кровью руку, продемонстрировал Рачеку средний палец.
- Ну и хрен с тобой, - пробормотал Рачек, поднимаясь с колен. Вокруг было на удивление спокойно. Выстрелов никто не услышал, а если и слышал, то предпочёл не вмешиваться. Ни джипа, дежурившего наверху, ни его пассажиров. Может быть, он так до сих пор и кружит там, на холме, а, может, катит подальше отсюда, увидев, что расклад не в их пользу.
Навстречу Рачеку из «Ниссана», шатаясь, выбрался залитый кровью Роман. Ноги его подогнулись, и он сел на пол салона, привалившись спиной к переднему сидению.
- Чёрт! – выругался Рачек, наклоняясь над ним. – Куда тебя?
- Фигня, - Штубин чувствовал, что отключается, но старался этого не показывать, заставляя себя выглядеть, как ни в чём не бывало. – Задело пару раз. А кровь не моя, это вон того жмура, которого я удавкой…
- Ну-ка, ну-ка, - сказал Рачек, помогая Роме сбросить пиджак. Он расстегнул покрытую алыми пятнами рубашку и осмотрел раны. Их оказалось две, и были они не настолько плёвыми, как пытался представить Штубин, но и не смертельными.
Рачек бегло осмотрел машину, обнаружил за задним сидением аптечку и стал, торопясь, накладывать Роме повязку. Сейчас главное – остановить кровь, а остальное потом доделают врачи. Он спешил, чертыхался, зубами разрывая упаковки с бинтами и тампонами, привычно, делая это не в первый раз, накладывал виток за витком. Всё это время он кожей ощущал утекающие минуты.
- Хорошо. Держи вот так, - Рачек осторожно прислонил Рому к спинке сидения. – У кого-нибудь из них телефон был?
- Я не видел. При мне никто не звонил.
Свои телефоны Рачек и Штубин оставили в банке перед выходом на операцию. У «мобильников» есть один главный недостаток, они начинают трезвонить, когда в этом нуждаешься меньше всего.
Рачек перевернул тело черноволосого и обыскал его карманы. Во внутреннем, залитом кровью, обнаружились остатки раздробленной пулей «Нокии». Рачек в сердцах швырнул их в сторону и, перебравшись на переднее сидение, стал обыскивать мужчину, возле которого валялся ноутбук. Телефона у того не было.
Рачек проклял всё, представив, сколько времени он сейчас потратит, чтобы добраться до банка. Оставлять здесь машину с телами опасно, а вести её к банку по центральным улицам мимо многочисленных милицейских постов безрассудно. Рачек закрыл глаза и выдохнул. Спокойно. Выдох. Девочка ещё жива. Выдох. Он успеет.
Блондин медленно сполз на бок по стенке «Ниссана» и, потеряв сознание, повалился на остывающий от дневного жара асфальт. Рачек, выбравшись из машины, снова наклонился над ним и произвёл ту же операцию, что и с двумя остывающими помощниками светловолосого. К его величайшему облегчению на брючном ремне блондина обнаружился чехольчик с «трубой», которую Рачек тут же извлёк и, первым делом, набрал номер Соломина. Артём не отвечал.
- Ну, давай, давай же, - приговаривал Рачек, прижимая трубку к уху. При этом он посматривал на замершего у его ног блондина. Рачек очень надеялся, что ему удастся узнать, где скрывается Райдер без того, чтобы потрошить умирающего, каким бы негодяем тот не был. Хотя, он знал, что, если ничего не получится, ему придётся это сделать.
Пусто. Рачек отключился и набрал другой номер. Этот номер был ему известен, но его обладателю Рачек ещё не звонил. Он просто несколько раз встречался с этим человеком и надеялся, что тот его ещё не забыл.
- Слушаю, да, - ответили на том конце с лёгким армянским акцентом.
- Здравствуй, Акула, - поприветствовал Рачек телохранителя и ближайшего помощника Хасана. – Это Вадим Рачек тревожит. С боссом твоим поговорить надо.
- Сейчас…, - раздался невозмутимый голос, затем пауза, тишина, отдалённый разговор и, наконец, всё так же невозмутимо, - призжай.
