Вирус «Мона Лиза» - Роде Тибор

– Ты что, сбежала? – спросил он.

Мэйделин вытерла пот со лба рукавом, пытаясь совладать с собой. Затем прыгнула вперед и отвесила парню звонкую пощечину.

– Я не верю ни единому твоему слову, скотина! – рявкнула она. – Они послали вас искать меня! И за это вам даже денег дадут!

Она снова замахнулась, но кто-то подскочил к ней сзади и заломил руки за спину. В следующее мгновение она уже лежала, уткнувшись лицом в пыльную землю и ощущая, как кто-то уселся на нее сверху.

97. Флоренция, около 1500 г.

Салаи говорит: он знает, что можно сделать с незнакомцем. От любого яда есть противоядие. Говорит, что нарисовал его, но показывать не хочет. Салаи вне себя, и я тоже: незнакомец объявил, что скоро оставит нас. Картина, которую они создали вместе с Леонардо, все еще стоит в нашем доме, и она снова и снова приводит меня в восхищение, излучая кротость и умиротворение. Недавно я поймал себя на том, что долго стоял перед ней и созерцал ее, пока голова не закружилась. Она совсем не кажется нарисованной, а некоторые оттенки красок и вовсе мне незнакомы.

Настоящее произведение искусства. Нужно подумать, где ее смогут увидеть больше людей, так сказал lo straniero. И отдать туда. Только в этом случае она окажет свое воздействие. И вот теперь мы ищем подходящее место.

Я обратился к lo straniero с последней просьбой, пока он не оставил нас. Я хочу, чтобы Леонардо написал картину, на которой были бы изображены только lo straniero и я.

Больше всего меня тревожит Салаи: боюсь, он может попытаться уничтожить портрет прекрасной женщины.

Но он наверняка не осмелится.

Правда, он все время затыкает уши, когда смотрит на нее. Выглядит это странно.

98. Париж

Звонил Патрик Вейш.

– Итак, вы нашли мой телефон в боковой двери автомобиля. Но откуда у вас мой пин-код?

– Вы назвали мне его в доме своего отца, разве вы забыли? В подвале, когда обошли систему безопасности.

– Верно! Видите, и это происходит со мной, наследником «Вейш Вирус»! – В трубке раздался его смех.

– Где Мэйделин?

– Вы знаете, что мой отец мертв? – ответил он вопросом на вопрос.

Хелен промолчала.

– Несчастный случай, – продолжал он. Особой печали в его голосе не было.

– И что теперь? – осторожно спросила Хелен. – Вы можете помочь мне вернуть дочь? – Она почувствовала, как сердце болезненно бьется о ребра.

– Поэтому я и звоню! – Голос Патрика Вейша звучал приветливо, и это успокоило Хелен.

– Скажите, где мне ее найти! Прошу вас!

– Я могу даже вернуть ее вам в целости и сохранности.

Она почувствовала, как в душе пробивается росток надежды. Может быть, этот кошмар наконец-то закончится.

– Где? – вырвалось у нее.

– Встречаемся в доме моего отца, в Варшаве. Через двадцать четыре часа.

– Через двадцать четыре часа? В Варшаве?

Не на такой ответ она надеялась. Ей показалось, что выносить тревогу за Мэйделин она больше не сможет. Кроме того, похоже, ее слова, которые она повторила вслух, не понравились Миллнеру. Он прислушивался к разговору и хмурил брови.

– И привезите с собой «Мону Лизу». Такова сделка: «Мона Лиза» в обмен на Мэйделин. Через двадцать четыре часа в доме моего отца.

Черные молнии пронзили комнату, и на миг у Хелен закружилась голова.

– Значит, вы все же в этом замешаны, – пробормотала она, шокированная и разочарованная.

Из динамиков донесся негромкий смех.

– Мы все в этом замешаны, – отозвался он. – Не притворяйтесь моралисткой! Принесите мне картину и заберите свою дочь. Каждый получит то, чего хочет.

Хелен почувствовала, как в душе нарастает гнев. Больше всего ей хотелось накричать на него, но делать этого было нельзя.

Миллнер махнул рукой, пытаясь успокоить ее.

– Хелен? – услышала она голос Вейша. – Вы еще здесь? Подумайте: после смерти отца я стал очень богатым человеком и в случае чего могу отказаться от «Моны Лизы». Но не думаю, что то же самое можно сказать о вас и о вашей дочери. – Теперь его тон стал суровым и холодным. Хелен увидела, как в воздухе кружатся ярко-голубые кристаллики льда.

– Ладно, – поспешно произнесла она. – «Мона Лиза» у меня. Я приеду в Варшаву.

– Тогда все в порядке!

– Зачем вы делаете это? Я думала, отец шантажирует вас. Теперь, когда он мертв, вы можете все исправить.

– Совершенно верно, – ответил Патрик Вейш. – Это мой шанс наконец-то выйти из его тени. Вы же знаете, каково приходится побегам, растущим в тени большого дерева. И думаю, вы понимаете, что теперь, когда дерево упало, я наконец-то получу немного солнца…

– Пока что вы не совершили никаких преступлений, Патрик.

Он снова рассмеялся.

– Хелен, вы невролог, вы хорошо изучили человеческий мозг. Но о природе человеческой вы ничего не знаете. – Его голос уже не вызывал ассоциаций с карамельно-коричневым цветом. Она видела лишь ярко-красные пятна с мрачными черными прожилками. – Ах да, и, конечно же, никакой полиции!

– Никакой полиции, – произнесла Хелен, пытаясь встретиться взглядом с Миллнером.

– Кстати, я положил в вашу сумку то, что поможет мне подстраховаться. Вы найдете там мобильный телефон. Я могу в любой момент проверить, где он находится. Не пытайтесь отключить телефон. Он соединен со взрывчаткой, которой хватит на то, чтобы отправить вас вместе с сумкой в небытие. Если хотите, чтобы с Мэйделин все было в порядке, то просто оставьте телефон в сумке. Если же я пойму, что вы пытаетесь юлить, избавиться от сумки с взрывчаткой, а не приехать вместе с ней сюда, вы больше никогда не увидите свою дочь живой.

– Взрывчатка в моей сумке? – переспросила она, обернувшись к Миллнеру.

Тот сразу же вскочил, бросился к ее сумке и принялся осторожно осматривать ее. Наконец он вынул оттуда предмет, который показался Хелен похожим на аккумулятор холодильника. К нему скотчем был примотан мобильный телефон.

– Вы поняли? Было бы жаль, если бы вы взорвались вместе с «Моной Лизой».

– Да вы такой же ненормальный, как и ваш отец! – вырвалось у Хелен.

– Большинство великих людей были безумны! Счастливого пути. И будьте осторожны.

Разговор был окончен.

– Не выключайте телефон, Грег! – крикнула Хелен. – Он сказал, что теперь может отслеживать его местоположение в любое время, и, если мы выключим его, произойдет взрыв!

Миллнер, сидевший теперь на краю постели, казалось, не обратил на ее слова никакого внимания и принялся возиться с телефоном.

– Думаю, устройство сдетонирует не только в том случае, если его выключить, но и если отсоединить его от взрывчатки, – задумчиво произнес он.

Хелен нахмурилась.

– И что, теперь мы и правда должны лететь в Варшаву с бомбой в багаже? А что, если о краже «Моны Лизы» из Лувра станет известно в течение следующих суток и она будет предана огласке?

Но это казалось не самой большой проблемой. Мысленно Хелен находилась рядом с Мэйделин. Где она теперь? Как она? Неужели действительно нет никакого шанса найти ее без помощи Патрика Вейша?

– Похоже, нам придется ехать поездом. Не можем же мы сесть на самолет вместе с бомбой, – рассудительно отозвался Миллнер и поднялся.

– Он сказал, что я должна приехать одна, без полиции.

Миллнер посмотрел на нее.

– А вы знаете, кто может помешать Вейшу убить вас и вашу дочь, когда вы передадите ему «Мону Лизу»?

Хелен испуганно взглянула на него и отрицательно покачала головой.

– Я, – ответил Миллнер.

– Если туда явятся ваши друзья из ФБР, он сразу заметит это и что-то сделает с ней или спрячет ее. Имение оборудовано камерами, и, как я уже говорила, там есть потайные выходы.

– Мои «друзья из ФБР» сейчас заняты тем, что пытаются поймать вас… а возможно, и меня тоже. Я же собираюсь помочь женщине, укравшей картину стоимостью один триллион долларов, вывезти ее за пределы страны. Вероятно, в Лувре я случайно ранил или убил ни в чем не повинных людей. Угадайте, как сильно меня сейчас любят в ФБР?