Валерий Горшков - Фраера
В этот момент за углом сухо треснула выпущенная штурманом автоматная очередь. Совсем рядом звонко взвизгнули попавшие в металлическую переборку и с искрами отрикошетившие от фальшборта пули.
– А-а-ш-ш-ш! – сдавленно захрипел Павлов, имитируя полученное ранение. – У-у-у!..
Его расчёт оказался хирургически точен. Не подозревая, что у недавнего пленника имеется боевое оружие, и услышав стон, остановившийся было налётчик без всякого страха пошёл вперёд, дабы выстрелом в упор прикончить раненого беглеца.
Мельком взглянув на незнакомый пистолет, Хаммер сразу увидел то, что хотел. Проворным движением снял предохранитель, передёрнул затвор, по-полицейски перехватил пистолет второй рукой и, положив палец на спусковой крючок, вытянул оружие перед собой.
Едва из-за угла показалась усатая, злобная рожа маремана, Сергей дважды подряд выстрелил.
У штурмана подогнулись колени, он выронил автомат и ничком упал на палубу, со всего маху ударяясь об неё лицом и ломая горбатый нос.
Один ноль в пользу наших! Переведя дыхание, Хаммер вскочил с колена, намереваясь немедленно вернуться к оставленному им у кормы спасительному телефону.
Однако даже оглохшие на время от выстрелов барабанные перепонки не помешали Сергею услышать донёсшийся с нижней палубы, со стороны кормы, громкий окрик и стук открываемой сзади двери.
Резко обернувшись и вскинув руку с пистолетом, он уже приготовился снова нажать на курок, но… секунду спустя лишь облегчённо вздохнул, небрежно и торопливо перекрестился и, прежде чем подать голос, наконец-то нашёл в себе силы улыбнуться.
Глава тридцать четвёртая
Звонок через космос
Стрекотание автомата с глушителем и пронзительный визг отскакивающих от металла пуль я услышал, уже выходя из каюты капитана.
А потом, когда после короткого вскрика, который я сразу же узнал, дважды подряд громко бабахнул пистолет и раздался тупой стук падающего тела, бросился к выходу из пропахшего кровью коридора. Я нисколько не сомневался, что мой друг, как-то раздобывший оружие и только что пристреливший одного из подельников итальянца, действительно ранен.
Оказавшись снова на верхней палубе, услышал доносящиеся снизу крики толстяка, требующего отозваться некоего Филиппа, осторожно приблизился к повороту и тихо свистнул, готовый к любого рода неожиданностям.
– Хорош свистеть, давай сюда, быстрее! – наконец услышал я в ответ приглушённый шёпот Павлова и, внутренне ликуя, скользнул за угол у ходовой рубки. Мы тут же накоротке обнялись, словно не видели друг друга целую вечность.
– Ты в порядке? – следуя за призывно махнувшим рукой Сергеем, прячась за фальшбортом и бегом бросаясь к корме, уточнил я. – Не ранен?
– Бог миловал, – пробормотал Хаммер, жадно подхватывая одиноко стоящий на палубе спутниковый телефон и оборачиваясь. – Оцениваешь перспективу?
– Факт, – кивнул я, испытывая при виде данного средства связи ни с чем не сравнимое чувство облегчения. – Откуда?!
Сергей хотел уже ответить, но тут из рации послышался, вне всяких сомнений обращённый именно ко мне, призыв толстяка итальянца:
– Слушай, ты, говно, тебе все равно не выбраться оттуда! Как только сунешься к трапам, считай, ты уже покойник!
– Не уверен, приятель, – вежливо ответил я. – Но пока нарисовался другой жмурик – усатый хмырь, что валяется сейчас в луже собственных мозгов.
Мои слова произвели впечатление на макаронника – тот замолчал.
Хаммер криво усмехнулся:
– Я смотрю, ты уже стал запанибрата с синьором Манчини.
Он выщелкнул из рукоятки своего пистолета обойму, проверил количество имеющихся там патронов, втолкнул её обратно, положил ствол на палубу и, более не теряя драгоценного времени, снял трубку телефона с чемоданчика-базы. Чем раньше мы вызовем помощь, тем больше у нас шансов повернуть ситуацию в свою пользу.
Сергей выдвинул до упора телескопическую антенну, включил питание и принялся сосредоточенно манипулировать кнопками.
Я обратил внимание, что руки его едва заметно дрожат. Машинально посмотрел на свои собственные и обнаружил ту же самую историю.
М-да… Это только у киношных голливудских суперменов нет ни страха, ни внутреннего отвращения, когда они лицом к лицу встречаются со смертью и вынуждены, дабы сохранить свою жизнь, стрелять на поражение, с невозмутимым выражением на роже оставляя позади горы свежих трупов…
Мы с Хаммером были обычными мужиками, как все. Афган, Приднестровье и Чечню видели только по ящику и, если не считать навязанной нам схватки с быками Профессора, целиком и полностью являлись людьми гражданскими.
Хотя, положа руку на сердце, я не уверен, что даже те самые крутые ребята в чёрных масках, из расплодившихся у нас в последние годы спецназов ВДВ, МВД, ГРУ и ФСБ, никогда не испытывают страха перед врагом.
Не боятся смерти только сумасшедшие и мертвецы. У всех остальных и сердечко трепыхает, и спина немеет, и пот холодный ручьём льётся, и руки дрожат.
Все, как положено. Иначе бы первобытное человеческое племя вымерло ещё миллион лет назад, так и не выбравшись из пещер…
– Хочешь, я тебя сильно обрадую?! – вдруг крикнул все по той же рации толстяк. – Мы позаботились о том, чтобы одного нажатия на кнопку маленького пульта хватило для превращения яхты в кучу дерьма!
– Ты блефуешь, кучерявый! – парировал я, наблюдая, как Хаммер настойчиво пытается связаться с берегом.
– Мне плевать, что ты думаешь! – продолжал Манчини. – Но я – человек добрый! И даже несмотря на то, что ты, сукин сын, каким-то образом ухлопал раззяву Филиппа, готов позабыть об этом и все ещё предлагаю сделку! Не забывай – девчонка и твой друг до сих пор в наших руках!
– Что мне следует делать? – мысленно усмехнувшись и выдержав паузу, поинтересовался я, разумеется и не думая вступать с бандитом в какие-либо договорённости. Тем более сейчас, когда я и Павлов снова были вместе и завалили уже двух подонков. К тому же у каждого из нас имелось оружие, не считая лежащего рядом с мёртвым штурманом автомата.
Единственным сдерживающим фактором была Маша, находящаяся сейчас одна в каюте. Если с ней что-нибудь случится, я не прощу себе этого до конца жизни.
Подняв руку, Хаммер сделал знак, чтобы я молчал. Кажется, ему удалось куда-то дозвониться, и он терпеливо ждал, пока на том конце снимут трубку.
– Ты бросаешь за борт оружие и продолжаешь спокойно сидеть на своём месте! – снова раскидывал примитивную ловушку для придурков толстяк. – Я остаюсь на палубе и наблюдаю за тобой, а в это время мои люди проходят по каютам и забирают цацки и деньги!.. Это займёт минут пятнадцать, не больше… Потом я оставляю на палубном кнехте пульт, контролирующий заложенную взрывчатку, и мы тихо отваливаем…
Дождавшись соединения, Хаммер, прикрыв трубку ладонью, чтобы не мешали вопли итальянца, стал быстро и лаконично сообщать дежурному оператору обо всем, что произошло на яхте «Белая акула». Причём, – но мне это, конечно, послышалось, – он назвал налётчиков «русскими». Наконец, в очередной раз предупредив собеседника о том, что захватившие яхту бандиты вооружены и собираются после окончания грабежа взорвать её и вместе с полутора десятками иностранных туристов-миллионеров пустить на дно Финского залива, Сергей повесил трубку. Затем поднял с палубы пистолет и, глядя мне в глаза, хрипло пробормотал:
– Теперь главное – продержаться до прибытия ментов… Он правду говорит насчёт Машки?
– Не совсем. Я замочил того громилу, который должен был находиться рядом с ней. Это бармен. Сейчас они его хватятся… Но Маша до сих пор в нашей каюте.
Я скрипнул зубами, слепо глядя сквозь сидящего рядом на корточках Сергея и мысленно пытаясь найти единственно верный ход.
– Вникай сюда! – привлёк моё внимание Павлов. – Налётчики – русская братва. Вернее, наши, отечественные, отморозки международного масштаба. Гангстеры, одним словом. Видно, давно уже действуют на интернациональных маршрутах – по-английски спикают без напряга.
Слушая Серёгу, я физически ощущал, как у меня расширяются зрачки.
– И Манчини, и бармен – определённо русские. Да и этот, скорее всего, – Хаммер перевёл взгляд на покойника. – Телка Барби, похоже, из Прибалтики. Ну да это все не так важно. Интересно другое – про камушки они ни хрена не знают. Их план – ограбить богатеньких туристов. На трупы нашим гангстерам плевать – сколько потребуется, столько и завалят.
– Это точно, – мрачно откликнулся я, с трудом переваривая услышанное. – Там, – я кивнул в сторону распахнутых над нашими головами иллюминаторов, – настоящее кладбище. Но как этот плешивый проходимец вместе со своей злобной стервой попал на яхту в число приглашённых? Да ещё VIP-персон?
– Без понятия, – пожал плечами Хаммер. – Но, вероятней всего, эти ребята мочканули настоящего синьора Манчини с подругой и воспользовались их документами. Похоже, в лицо всех приглашённых ни в консульстве, ни тем более на яхте никто не знает. В курсе дела, наверно, только наш друг вице-консул, но он сам знаешь где. Налётчики же каким-то образом прокачали ситуацию. Однако все это опять-таки не имеет значения. Главное другое: двоих мы уже кончили, осталось, как легко догадаться, ещё двое. Причём налётчики уверены, что бармен тоже жив! Его рация у тебя, значит, кто-то обязательно спустится вниз. А мы тем временем сделаем так… – И Серёга стал быстро выкладывать свой план.
