Александр Полюхов - Сирийский гамбит. Операция «Мертвая рука»
С расстояния в семь метров Степан, максимально натянув резину рогатки, выпустил стальной шарик прямо в лоб главарю бандитов. Поскольку тот чуть повернул голову, удар пришелся в висок. Снаряд пробил бы и толстую лобную кость, но не пришлось – в месте попадания толщина черепа всего несколько миллиметров. Повреждение артерии вызвало внутримозговое кровоизлияние. Жертва отключилась в момент, смерть наступила чуть позже. Входное отверстие диаметром в сантиметр еще только начало наполняться кашицей из крови и серого вещества мозга, а стрелок уже сидел за спиной друга. Водный мотоцикл встал на обратный курс.
Когда тело «Танка» клюнуло головой в тарелку чахохбили, сотрапезники смекнули: что-то случилось. Подняв патрона, не сразу увидели рану – лицо сильно запачкалось соусом. Потом пошел крик – по нарастающей: «Кто? Где? Как?». Официант вспомнил, что из кухни на секунду вроде бы появлялась темная фигура. Телохранитель бросился наружу и увидел удаляющийся аквабайк. Вместе с шофером рванул на внедорожнике вдогонку по набережной. Однако «лэнд крузер» не смог в трафике и в узких дорожках Лужников догнать стремительно уменьшающуюся точку на реке. «Газель» уже покинула устье Сетуни, когда к «поплавку» подъехал полицейский патруль. Менты тихо ойкнули, увидев, КОГО завалил убийца, и стали лихорадочно звонить начальству.
Волны хохота плескались в кабине – адреналиновый стресс разряжался через обмен междометьями и ругательствами. Вид и жестикуляция ехавших в «газели» могли бы вызвать недоумение у водителей соседних машин, но кто в московском потоке смотрит на попутчиков? Наконец, Степан взял себя в руки: «Сворачивай в переулок. Надо сменить номера». Нехорошо свинчивать номера с гнилого «москвича», давно стоящего в московском дворике на спущенных шинах. Но это – ерунда по сравнению с умышленным убийством, совершенном группой лиц по предварительному сговору. За номера пожурят, а по ст.105 ж светит до 20 лет лишения свободы. Микроавтобусу предстояло отстояться в промзоне до завтра, когда Никита отвезет водный мотоцикл на дачу. До этого парням предстоит переварить содеянное: одно дело мечтать об убийстве, другое – его совершить. Осознанный выбор безвозвратно сделал их другими. Навсегда. Лучше или хуже? Им казалось, что они держат Бога за бороду. В будущем может выясниться, что не Бога и не за бороду.
Шпагина подобрала заговорщиков в условленном месте. В авто пахло чебуреками и подозрительностью.
– Ники, что же всё это значит? Расскажи, наконец.
– Отца дурачим. Он нам не разрешил покидать «Лабораторию», пока не закончим работу, а нам пришла охота прогуляться.
– К чему такая таинственность?
– Мы по бабам ходили, правда, Степа?
– Хорош трепаться. Есть хочу, давай в отсеке пожуем чебуреки с пивом.
– Но, – начала Маша, когда её телефон затрезвонил, чтобы сообщить о гибели «Танка». – Когда? Орудие убийства? Есть задержанные?
Убийцы примолкли. Молчала и женщина. Когда они вернулись в «Лабораторию», оперативница сразу умчалась на место ликвидации. Вообще разведка не ведет расследований на национальной территории, тем более уголовных. Хотя со стороны порой полезно понаблюдать за следствием.
Поздно ночью, добравшись до жилья Никиты, Шпагина хотела задать ему прямой вопрос. И не смогла, ибо иногда лучше догадываться, чем знать наверняка. Сообщив новости любовнику, поразилась его нейтральной реакции. Позже, в кровати Маша склонила голову ему на плечо – кожа была влажной от интимных утех, неожиданно для себя лизнула и восхитилась привкусом. Затем отодвинулась – жар двух тел чрезмерен, протянула руку, пальцы легли на вроде бы знакомое и столь таинственное тело, ощупали расслабленные мышцы, отыскали несколько родинок, так похожих на крохотные, еще не засохшие изюминки. Ладошка нырнула к спине – заскользила по позвоночнику, скрытому в углублении между левой и правой грудопоясничными фасциями. Ощутила сгущение волосков на крестце. Добравшись до крепких ягодиц, пальцы сами собой начали их гладить и тискать.
Никита ойкнул, прижал к себе и шепнул во влажные локоны: «Никогда, слышишь, никогда не забудем этот день и эту ночь». Женщина онемела от ужаса и восторга: «Мой мужчина! Предать нельзя любить». Где следует поставить запятую в предложении? Скоро её разум возьмет верх над эмоциями и сообразит, как защитить Никиту. А пока его и ее пот обволокли тела общей пленкой, склеили их воедино.
– Ракета старая, не полетит, – сыпал сомнениями «Инженер». – Пусковая установка отсутствует. Наведение на цель невозможно.
– Не тарахти, – остановил Жданов, вошедший в роль русского технаря, способного топором и пилой починить что угодно. – Гарантийный срок хранения в ТПК – 30 лет. Контейнер заполнен инертным газом и служит пусковой установкой. Надо лишь приподнять передний его конец не менее чем на 15 градусов. С этим, надеюсь, справитесь?
– Обеспечить нужное возвышение – не проблема, используем домкраты, – араб привык решать задачи подручными средствами. – Как задать целеуказание?
– Проще простого: вводите координаты, а дальше гироскопы сами выведут в нужную точку. Продукт советского ВПК, пригодный для запуска солдатами – никаких компьютеров не требуется.
– А по морской цели? – вклинился Анвар.
– Если по одиночной, то ракета её найдет при помощи активной головки самонаведения. Если по групповой – выберет самый крупный корабль в заданном районе, – уверенно излагал Жданов, порой обращаясь к Алехину за помощью в выборе нужных английских слов.
– Надо все-таки вскрыть ТПК, удостовериться в сохранности, – в очередной раз предложил «Инженер».
– Нельзя, – отрезал Жданов, – на спутник тут же пойдет сигнал об активации ракеты. Москва сразу узнает, а кругом российская эскадра. Перед реальным пуском контейнер сам откроется, если ввести правильные коды. Иная попытка вскрыть или запустить снаряд вызовет самоуничтожение ТПК.
– Коды получите, когда я увижу деньги на моем банковском счете. Товар надо срочно забирать, – пресек дискуссию Матвей. – «Трубу» сюда отправили в день распада Советского Союза и забыли здесь. Русские считали, что ракета отошла Украине, украинцы – России. Нынче причал списан, и российская эскадра хочет использовать его в качестве мишени для стрельб. Если я не успею продать. Примите решение сегодня, пожалуйста. Мне очень нужны деньги – развожусь с женой.
– У нас это просто: сказал жене три раза «уходи» – и свободен от неё, – наглея от предвкушения успеха, заявил Анвар. – Переходи под знамя ислама, жить будет проще.
Григ не искал сложностей, но такая простота ошарашила. Впрочем, террористу не придется испытать тяготы развода, как и многое другое, счетчик отсчитывал последние часы его свободы и жизни вообще. Однако торопиться нельзя: следовало получить с него «тридцать сребреников», чтобы стать иудой в глазах его хозяев. А затем «трубный» глас возвестит арабу о страшном суде – не небесном, а земном. Нестерпимо хотелось подтащить к нему в компанию и его кукловодов, хотя пока с этим не вытанцовывалось. «Придется ломать комедию и дальше», – вздохнул оперработник, уже забывший и о мешках, и о бюсте Ленина. Они остались где-то невероятно далеко, вместе с Президентом, санкционировавшим операцию «Шиа». Матвей не оглядывался на прошлое, держал в поле зрения настоящее, подсматривал в будущее.
На ПМ Чудов бодрствовал среди сокровищ и пытался поднять настроение, вспоминая из пушкинского «Скупого рыцаря». Наконец на яхте погас свет, и сразу всплыла концовка трагедии: «ужасный век, ужасные сердца». С тем и заснул.
Южная ночь умирала, на востоке лучи восходящего солнца подсветили в безоблачном небе багровую дымку из мельчайшего песка, принесенного из пустыни. Драматический намек на зарю не сулил хорошего дня. Но то вблизи Сирии, а вдали от нее, над Севастополем иное небо. Под утро, как часто и бывает, раздвинулись наконец кости таза и сокращение мышц вытолкнуло во влагалище головку ребенка. Сперва на свет показалась сморщенная красная рожица, затем – весь Попов-младший. Обессиленная многочасовыми схватками мать радовалась, позабыв, как мучилась девять месяцев и что боялась рожать без мужа, застрявшего в проклятом Тартусе.
Глава 42
Платеж
Рано утром буксир дал гудок и натужно застучал дизелем. Трос на его гаке натянулся, медленно оттаскивая причал от каменного мола. Старпом перекрестился, Доктор затаил дыхание. Чудов просто наблюдал, как белая яхта направилась вдогонку. На рейде караван разминулся с российским крейсером, чья команда заводила конец на швартовую бочку. От его борта как раз отходил катер, на корме развивалось красное полотнище с Военно-морским флагом в крыже и одной пятиконечной звездой. «Сам командующий отрядом ВМФ исполняет роль инкассатора. Вот это компания! – восхитился разведчик, и покосился на сидевшего рядом „Инженера“, заматывавшего изолентой сломанную дужку очков. – А мне приходиться общаться с отребьем».
