Четвертая зеркальная война - Александр Андреевич Лобанов
Нет, уважаемые читатели, я не отстранил Шурупова после дуэли и даже попытки пожаловаться не делал. Смысл? У моего коллеги безусловно есть недостатки. Но при этом он наиболее компетентный Редактор, который буквально создан для управленческой работы. А то, что я ему это никогда не скажу и буду бесить при каждой встрече, лишь повысит его эффективность в попытках меня переплюнуть! Немного по-детски, но вся наша жизнь — игра!
— Книгу пишу… Точнее пытаюсь придумать что-нибудь для новой истории, — чуть смущенно решил пояснил я. И поспешил перевести тему: — Какие-то проблемы?
— Новое задание.
— Опять баги Становления? Или может одержимый организовался? — без особого энтузиазма я начал подниматься.
— Пора на войну, — припечатал напарник и, не дожидаясь меня, вышел из кабинета.
В первую секунду я не поверил собственным ушам. Месяц! Месяц ожидания! Именно столько, за вычетом пары дней, громкое название «Четвёртая Зеркальная Война» оставалось лишь словами. Отзвуком действий, которые свершались за гранью моего понимания и сферы компетенций. И вот теперь… я подскочил, словно от пенделя великана. Наконец-то! А я ведь почти потерял надежду!
— Неужели мисс Спектр дала нам добро действовать? — в два прыжка догнал я напарника в коридоре. Хугин, недовольно каркнув, вспорхнул мне на плечо. — Значит, предсказатели нашли линию событий, в рамках которой нам необходимо действовать, чтобы выиграть войну? — въелся я в мозг Глагола, которого, в отличие от меня, изредка приглашали на совещания, как одного из тех, кто уже участвовал в зеркальных войнах.
Когда я только узнал о предстоящей войне, то в первый момент был готов с шашкой наголо бежать рубить врагов, пустивших в мир вирус, отравляющий Веру… Но по факту на реактивной тяге унеслась лишь мисс Спектр. И пару дней бюрократии я ещё мог понять — её даже конец света не отменит. Был готов ждать время планирования, стратегического или тактического — не важно! Но вот чего я никак не ожидал, так это войну предсказателей.
— Нет, — в своей обычной, крайне лаконичной манере ответил напарник.
На неизменном пальто Глагола проявилась любопытная мордочка Брауни. Кибер-змейка огоньками глаз осмотрела нас с Хугином, спешащих следом. Я попытался считать системную информацию, но Система никак не могла определить параметры техно-пета. Хугин склонил голову на бок и, как мне показалось, приветливо каркнул. Техно-змея показала язычок в шипении и вновь растворилась в плаще Глагола, продолжая охранять своего патрона.
— Нет? Что значит «нет»? — не сдавался я. — А как же та мозговыносящая концепция, что пока и у нас и у противника имеются предсказатели, мы не можем ничего предпринять, так как это сразу же станет известно противнику, равно как и наоборот?
На самом деле теория намного сложнее. Так любое наше действие противник узнает из предсказаний, выработает на него противодействие, которое в свою очередь узнаем уже мы, на что придумаем свои действия, которые либо повлияют на изначальный поступок, либо на последующие действия, об этом узнает противник и… Цепь уходила в бесконечность, по пути разветвляясь в зависимости от вариантов действий. Я старался о подобном не задумываться, дабы не сломать мозг. Мне оказалось достаточно выводов: победят те предсказатели, что смогут заглянуть дальше и соответственно лучше подготовиться.
Именно этим пинг-понгом из «вероятных» действий и противодействий занимались предсказатели при поддержке Информатория и под чутким контролем начальства. И тут выясняется, что целый месяц был потерян зря?
— Согласно всем предсказаниям, Четвёртая Зеркальная Война приводит к перезапуску временной петли, — порадовал меня Глагол. — Было принято решение начать действовать группой из людей, скрытых от предсказаний. Дальнейшее промедление может привести к исходу, в котором мы все вымрем от вируса Веры.
Я едва сдержался, чтобы не выругаться! Месяц! Им потребовался грёбанный месяц, чтобы дойти до столь «гениального» решения. Хотя альтернатива, к которой мы подходим не на много лучше… Нарушение Пакта Третьей Зеркальной Войны. Но спросил я о другом:
— Но ты же не скрыт от предсказаний?
— Артефакт, — вновь не стал распыляться Глагол, намекая, что запасники Критиков имеют много различных игрушек. Вместо этого он открыл проход в галерею.
— Понятно… — протянул я, чувствуя, как мой энтузиазм медленно переходит в настороженную панику. — И когда выходим? Кто в группе? Что нужно подготовить для миссии? И почему мы идём не к Артефактору…
Коридоры базы Критиков с недавних пор изменились. Зеркала и всё, что имело отражающие поверхности, исчезло. То, что убрать не представлялось возможным, оказалось закрашено матовой краской. То, что ни убрать, ни закрасить — вроде воды в туалетах — опечатано и охранялось.
Изменений много, и с каждым днём их всё больше. Потому я не сразу осознал, что в галерее мы прошли не через картину «Алхимик, открывающий фосфор» английского художника Джозефа Райта, которая вела в научный отдел. Мы воспользовались недавно установленным изображением-абстракцией в виде невнятных разноцветных прямоугольников с гордым названием «Свет и зеркала». И вела эта картина в отдельный сектор: отдел по изучению Зазеркалья.
— Выходим немедленно. Только мы двое. С тем, что имеем, — и увидев, что я чуть не упал на ходу, соизволил пояснить: — Чем больше народу знает о вылазке, тем больше шансов, что у кого-то окажется активное отражение или предсказатели в Зазеркалье узнают о наших действия по косвенным данным.
— То есть мы отправляемся без подготовки в логово противника, при том, что есть все шансы, что мы попадём в ловушку, если твой артефакт не сработает? Шикарно! — Хугин возмущенно клюнул меня в ухо, чтобы я не ругался. Мне пришлось успокоится и сдержанно поинтересоваться: — И в чем же цель нашей миссии помимо выживания?
— Найти одного из наших агентов в Зазеркалье, чтобы выяснить больше о вирусе и зеркальных маяках.
Глава 2
Или как выходит за грань разумного? (Часть 2)
Холод зеркал и звенящая тишина. Зеркальный лабиринт за время отсутствия ничуть не изменился. Белая дымка на краю видимости. Ломаная перспектива. Неевклидова геометрия пространства. И неясные тени, которые мечутся в зеркалах. А под ногами лёд…
Правители Зазеркалья оказались гениями! Они выпустили вирус Веры через наёмников в нашем мире, тем самым обойдя Пакт Третьей Зеркальной Войны. И теперь, чтобы найти лекарство, нам придётся проникнуть в Зазеркалье. И если об этом узнают, то Пакт прекратит действовать, и войска Зазеркалья смогут вторгнуться в наш мир. Тогда начнётся бойня.
Уважаемому читателю наверняка интересно, что это за Пакт? Если в двух словах: обещание, напитанное Верой большого количества людей. Чем больше людей знают о договоре, тем сильнее обещание. А если подобное обещание будет нарушено, то Вера, скрепляющая Пакт, направляется на воплощение карательной процедуры в отношении нарушившей стороны.
Если уважаемому читателю кажется, что Пакт имеет сходство со способностями Глагола, то всё совершенно верно: когда Зазеркалье проиграло Третью Зеркальную Войну, то именно мой напарник огласил Пакт перед всем Зазеркальем! И теперь никто из мира Зазеркалья не может проникнуть в нашу реальность без того, чтобы Зазеркалье не исчезло как пласт реальности. Есть лишь одно исключение: в случае, когда отражениям придётся защищаться от вторжения реального мира… Что нас и пытаются заставить совершить.
— Хватит думать. Это вредно. Не питай врагов Верой, — вывел меня из задумчивости голос Глагола, чеканившего шаг, невозмутимого и несокрушимого, словно машина. Лишь ледяная крошка вылетала из под окованных подошв. — Лучше бы выбрал класс и раскидал статы! Любое усиление будет кстати перед миссией.
— Это стоило сказать до того, как мы вошли в Зеркальный лабиринт, — брюзгливо бросил я. — И вообще, все классы в Становлении — полная фигня. Словно обрубки от настоящих способностей. Ими только ограничивать себя!
Собственно, для того они и были созданы: ограничить творческий потенциал людей, дав им бесплатную силу. Унифицировать всё, дабы упростить контроль. Я это всё прекрасно знал. Но, несмотря на знание и моё недовольство ситуацией понимал, что рано или поздно мне придётся сделать выбор: класс должен усилить меня!
Повторюсь, версия «Становления» для Критиков отличалась от той, которая распространялась среди населения: выбор класса не блокировал у Критиков творческую ветвь способностей, как у обывателей. Критиков пытались усилить всеми возможными способами. По тому информаторий предлагал два основных
