Сан-Антонио в Шотландии - Дар Фредерик
Вечером Оливьери позвонили люди, с которыми он хотел встретиться тайно. Он впустил их через черный ход, чтобы не привлекать внимания сторожа и его жены. Визит закончился его смертью, а убийцы ушли тем же путем, но дверь за собой только захлопнули.
– Прекрасно, – бормочет знаменитый Сан-Антонио, – давайте перейдем к следующей главе... Ваш хозяин был любителем виски, насколько я знаю?
Они смотрят на меня, совершенно ошарашенные, поскольку мой вопрос в такой момент кажется им совершенно неуместным.
– Да, точно, – отвечает наконец Альбер.
– Откуда он получал виски?
– Прямо с фабрики. У него был друг шотландец, поставлявший ему скотч. Мне кажется, он платил дешевле и считал, что эта марка лучше остальных.
– Я хочу увидеть это виски.
Альбер кивает, бесшумным шагом идет в салон и возвращается с едва начатой бутылкой «Мак-Геррела». Я снимаю пробку и нюхаю виски. Это хорошее, без примесей.
– Других нет?
– Есть, в погребе... Нам привезли партию на прошлой неделе.
– Кто?
– Национальная компания железных дорог.
– Ладно! Пошли в погреб.
Эти люди понимают все меньше и меньше.
В два часа ночи является полицейский, будит их, они обнаруживают, что хозяин убит, а он, не занимаясь убийством, расспрашивает их о виски... Согласитесь, что для лакеев этого многовато.
Меня по-прежнему ведет длинный Альбер.
Мы проходим в кладовку и спускаемся по каменной лестнице в подвал. В винном погребе со сводчатым потолком свежо, все аккуратно расставлено. Вдоль одной стены лежат почтенные бутылки в ящиках с этикетками. В глубине высятся ящики с шампанским и ликерами.
Альбер замирает, как только что в кабинете, когда увидел, что его хозяин отбросил копыта.
Он смотрит на меня с таким мучительным выражением, будто забыл орфографию своей фамилии.
– Эй, Альбер, у вас что, головокружение?
– Это немыслимо... – говорит он.
– Что?
– Недавно здесь стояли четыре ящика скотча, а сейчас они исчезли!
Я хватаю его за руку:
– Что вы говорите, барон?
– Клянусь, это правда, господин комиссар. Я спускался сюда перед ужином за бутылкой бургундского, и они тут стояли... Вот здесь, видите?
«Здесь» пусто. На квадрате земли выделяются следы, оставленные тяжелыми ящиками, которые волокли.
– Они были открыты?
– Всего один. Месье Оливьери подарил шесть бутылок одному своему другу.
– Месье Пти-Литтре, издателю?
Зенки у шестерки становятся размером с тарелку.
– Откуда вы знаете? – бормочет он.
Я отвечаю ему загадочной улыбкой.
