Алистер Маклин - Золотые Ворота
В биографии моста есть и мрачные страницы. Американцы, те, кто решил свести счеты с жизнью, очень любят делать это именно на мосту Золотые ворота. Здесь зарегистрировано около пятисот самоубийств, еще сотни три прошли незамеченными. В живых осталось только восемь человек. Вероятность выживания при падении с этого моста очень мала. Даже если при падении с высоты в двести футов человек останется жив, его добивают холодная вода и подводные течения, которые проходят на небольшом расстоянии от моста, по обе его стороны.
Трудно сказать, почему самоубийцы выбирают именно этот мост для прыжка в вечность. Психологи, наверное, скажут, что несчастные хотят сделать эффектным конец своей неудачной жизни. Однако немало людей прыгает с моста темной ночью, когда их никто не видит, а такой конец эффектным не назовешь.
В трех милях к востоку от Золотых ворот на острове Алькатрац стоит ставшая тюрьмой крепость. Точных данных о том, сколько узников пытались бежать оттуда вплавь, нет. Известно, что выжили только трое из них.
Кортеж не спеша миновал южную башню моста. Сидя в роскошном президентском автобусе, король, принц и их министры с величественным видом смотрели по сторонам, не проявляя излишнего любопытства, несмотря на то, что у них на родине подобных инженерных чудес не было. Справедливости ради следует отметить, что в Европе и в Соединенных Штатах есть немало сооружений, равных которым нет на Ближнем Востоке. Но почетные гости не позволяли себе восторгаться великолепным видом, который заметно отличался от привычных для бедуинов унылых песков.
Чудесным июньским утром возделанные угодья ферм и участки леса, расположенные по пути следования кортежа, выглядели особенно привлекательно. На безоблачном небе появилось солнце, и его лучи заплясали на бирюзовых водах залива. Это был прекрасный фон для сказки. Президент и его министр энергетики надеялись, что сказка будет со счастливым концом.
Принц с искренним восхищением оглядел автобус. Он принадлежал к молодому поколению и разделял страсть своих ровесников к технике.
— Вы, господин Президент, понимаете толк в хороших машинах и знаете, что такое путешествовать с комфортом! — сказал он с безупречным оксфордским произношением. — Я бы и сам не прочь иметь такой автобус!
— Вы его получите! — ответил президент. — Моя страна сочтет за честь подарить вам такую машину. Разумеется, она будет оборудована с учетом ваших пожеланий.
— Принц привык заказывать свои машины дюжинами, — присоединился к разговору король. — Вы, Ахмед, конечно, захотите заодно прихватить и парочку этих птичек! — Его Величество указал на два вертолета, зависших над автобусами. — Вы хорошо заботитесь о нас, господин президент!
Президент улыбнулся в ответ. Зачем комментировать очевидное.
— Эти птички у нас исключительно для декоративных целей, Ваше Величество! — заметил генерал Карт лен д. — Кроме сотрудников службы безопасности, которые ждут нас на другом конце моста в патрульной машине, отсюда до Сан-Рафаэля вы никого не увидите. Тем не менее безопасность нам гарантирована. На всем пути следования кортежа военные наблюдают буквально за каждым ярдом дороги. К сожалению, сумасшедшие встречаются повсюду, даже в Соединенных Штатах.
— Особенно в Соединенных Штатах! — мрачно заметил президент.
— Значит, мы в полной безопасности? — не без иронии спросил король.
— Как под сводами Форт-Нокса, — со сдержанной улыбкой ответил президент.
К этому времени головной автобус миновал середину моста. И тут одно за другим произошло несколько событий. В последнем автобусе Брэнсон нажал на кнопку панели управления. Две секунды спустя в передней части головного автобуса, прямо у ног водителя, раздался взрыв. К счастью, шофер не пострадал, но был сильно напуган. Придя в себя, он выругался и нажал на педаль тормоза — никакой реакции.
— Господи! Что же это такое?
Бедняге потребовалось еще несколько секунд, чтобы понять — у его автобуса отказали тормоза. Тогда он рванул ручной тормоз и включил первую передачу. Машина начала постепенно замедлять ход.
Брэнсон принял меры для того, чтобы избежать удара при столкновении с президентским автобусом или с машиной, идущей позади третьего автобуса. Слегка согнув руки в локтях и наклонив голову, он прижался к стоящему впереди сиденью. Его товарищи, сидевшие позади него, сделали то же самое — команда Брэнсона прекрасно знала, что делать в подобных случаях.
Ван Эффен поставил ручку передач в нейтральное положение и изо всех сил нажал на педаль тормоза, словно собирался вдавить ее в пол.
Вдруг стоп-сигналы заднего автобуса загорелись, но это не очень помогло водителю следовавшей за ним патрульной машины. Президентский кортеж двигался медленно, со скоростью не более двадцати пяти миль в час, и патрульная машина шла точно так же. Ее водитель не думал о возможных неприятностях. Да и откуда им взяться? Он знал, что мост будет закрыт для транспорта, пока не проедет президент, так что, с его точки зрения, ничто не могло помешать кортежу благополучно добраться до южного конца моста. При такой скорости можно было спокойно наслаждаться великолепным видом, открывавшимся с него.
К тому моменту, когда водитель патрульной машины понял, — что-то идет не так, дистанция между ним и автобусом сократилась вдвое. Пока он соображал, что предпринять, расстояние до автобуса уменьшилось еще на несколько футов. Это был опытный шофер, но его реакция оказалась недостаточно быстрой, и в ту секунду, когда он нажал на педаль тормоза, до автобуса оставалось около пяти футов. Столкновение с неподвижным объектом, даже на скорости в двадцать миль в час, — удовольствие весьма сомнительное. Четверо офицеров полиции ощутили это на себе.
Благодаря ручному тормозу головной автобус двигался теперь со скоростью не более десяти миль в час. Брэнсон нажал еще одну кнопку на пульте управления. В первом автобусе, на этот раз в баре, раздался взрыв и послышалось громкое шипение, словно откуда-то выходил сжатый воздух. Через несколько секунд весь салон заволокло ядовитым серым дымом. Водитель, потерявший сознание, упал на руль, и машина сразу же потеряла управление. Автобус стало медленно заносить вправо, и он остановился в двух футах от боковых ограждений моста.
Президентский автобус не пострадал. Его водитель вовремя заметил тормозные огни головного автобуса, сбавил скорость и отвернул влево, чтобы избежать столкновения. Второй автобус остановился рядом с первым. Его двенадцать пассажиров нисколько не встревожились.
Шедшие впереди колонны мотоциклы и патрульная машина заметили странные маневры головного автобуса и решили узнать, что произошло. Едва они начали тормозить, как увидели, что головной автобус свернул вправо.
Все действия команды Брэнсона были расписаны по минутам и хорошо отрепетированы. Каждый знал, что ему делать. Ван Эффен выскочил через левую переднюю дверцу, Джонни — через правую. Оба оказались на мосту как раз в тот момент, когда рядом с ними остановились два мотоциклиста.
— У нас проблемы! Скорее в автобус! — крикнул им ван Эффен, махнув рукой в сторону своей машины.
Полицейские оставили мотоциклы и бросились, куда было приказано. Как только они вошли, команда Брэнсона их быстро обезвредила. Это было не очень трудно, потому что патрульные не оказали серьезного сопротивления, — войдя внутрь, они сразу же заметили связанного мужчину, лежавшего на полу в дальнем конце прохода.
Почти тотчас из последнего автобуса вышли семь человек. Пятеро из них присоединились к ван Эффену и Джонни, и все вместе побежали к первым двум автобусам. Двое пошли назад, к помятой патрульной машине. Тем временем в автобусе, где оставались еще два человека, распахнули заднюю дверцу и высунули из нее безобидную с виду трубу на треноге. Брэнсон и Дженсен остались на месте. Лежавший на полу связанный мужчина, чьи документы забрал Дженсен, сердито наблюдал за происходящим, но сделать ничего не мог.
К пострадавшей патрульной машине направлялись Ковальски и Петере — так их звали. Они больше походили на молодых процветающих биржевых маклеров, чем на преступников. Большинство членов команды Брэнсона, в отличие от Джонни, вовсе не были похожи на людей, преступивших закон. Ковальски и Петерсу доводилось убивать, но убивали они, если можно так выразиться, на законном основании. Оба служили во Вьетнаме в особом подразделении морской пехоты. Не сумев найти себя в мирной жизни, Ковальски и Петере примкнули к Брэнсону, у которого был особый дар подбирать команду. После Вьетнама они не убили ни одного человека. Брэнсон считал, что насилия следует избегать, и потому разрешал своим людям убивать только в самом крайнем случае. Однако за тринадцать лет его активной «деятельности», связанной с нарушением законов на территории Соединенных Штатов, Канады и Мексики, до убийств дело не доходило. Не важно, чем диктовалось подобное поведение, моральными принципами или какими-то соображениями, главное было в ином — Брэнсон считал, что убийства повредят его бизнесу. К тому же полиция проявляет несравнимо больше рвения в розыске убийц, чем грабителей.
