Максим Шахов - Принцип домино
– Н-не, я н-не п-понял, вы че?..
От неожиданности чеченец отпустил Серафиму и быстро оглянулся. Дверь заслоняла падавший из коридора свет. Там, в тени, кто-то приподнялся на кровати и уставился на чеченца. Смотрели они друг на друга секунды три.
– Ни хера себе! – наконец вскрикнул невидимый человек, вскакивая.
На этот раз его голос был почти трезвым, а быстрота, с которой он вскочил, не оставляла времени для раздумий. И чеченец отреагировал мгновенно. Выхватив тесак, он подался вперед и рубанул вскочившего человека наотмашь по голове.
Огромный клинок хищно блеснул, свистнув в воздухе. Серафима сжалась под иллюминатором в комок и зажмурилась. Она в ужасе ожидала услышать стук отрубленной головы, падающей на пол. Судя по тому, как чеченец управлялся с тесаком, это было неизбежно.
Секунды показались Серафиме вечностью, но стука все не было. Вместо этого она вдруг услышала странный короткий звук, похожий на хлопок, а следом – негромкий треск сломанной кости. Вздрогнув от неожиданности, Серафима широко открыла глаза и наконец увидела человека, скрывавшегося все это время в тени.
Глава 12
Покинутый разбежавшейся охраной, олигарх Лопухин лежал вместе со всеми на полу в главном холле и дрожал. Чья-то подошва упиралась в голову, левая рука затекла и онемела, но Лопухин ничего не замечал. Когда его вместе с десятком других пассажиров выловили у бассейна два чеченца, Лопухин уже попрощался с жизнью, но все оказалось не так страшно. Чеченцы просто забрали у него телефон, бумажник и часы и пригнали пинками вместе с другими в холл. И теперь, упираясь головой в грязный каблук, Лопухин был по-настоящему счастлив. Почти так же, как в далеком девяносто первом, когда ему удалось нагреть государство почти на сорок миллионов долларов.
Но счастье – штука относительная и никогда не длится вечно. В счастливом неведении Лопухину оставалось пребывать недолго. Поднявшись на борт «Рассвета», Бухгалтер быстро осмотрелся, приказал еще раз проверить, не осталось ли у кого из пассажиров спутникового телефона, и приступил к поискам Лопухина.
Если бы лысому олигарху, лежавшему сейчас под фикусом, кто-то сказал, что весь этот сыр-бор затеян исключительно из-за него, он бы, конечно, не поверил. Но тем не менее это было так. И вскоре Лопухину предстояло пережить незабываемую встречу, ради которой, собственно, и был захвачен «Рассвет».
Лопухина Бухгалтер заметил в углу холла не сразу, но тут же почувствовал, как сердце учащенно забилось в его груди. Впрочем, афишировать свой интерес Бухгалтер не собирался, и на то были свои причины. Именно поэтому он разыграл небольшой спектакль, изобразив, что встретил Лопухина совершенно случайно.
– Ты смотри! – вроде как удивленно вскрикнул Бухгалтер.
– Что? – посмотрел на него Ваха.
– Вроде старый знакомый… Точно! А ну-ка выведи его потихоньку ко мне на палубу.
– А кто он? – спросил Ваха.
– Большая шишка. Когда-то крутился на самом верху. Придется ему, наверное, нам с Артуром помочь…
Когда бородатый чеченец пробрался по рукам и ногам в угол и пнул Лопухина ботинком, тот чисто инстинктивно прикинулся страусом. Уткнувшись в пол и зажмурившись, он замер и даже дышать перестал. Но уловка, которая, возможно, помогала выжить некоторым видам на протяжении миллионов лет эволюции, в данном случае не сработала. Чеченец пнул Лопухина сильнее и прикрикнул:
– Встал! Бистро!
– Кто? Я? – удивленно поднял голову Лопухин.
– Да.
– А-а… может… – проблеял Лопухин, но чеченец рванул его за плечо и подтолкнул прикладом к выходу.
– Пашел!
– Но… это какое-то недоразумение… клянусь, – блеял по дороге Лопухин.
Умирать ему, конечно, не хотелось, но, кроме этого, он испытывал еще и жуткую обиду. Лопухину казалось очень несправедливым, что почти из сотни людей, лежавших ничком в холле, чеченцы выбрали именно его. И он готов был разрыдаться.
– Пашел! – подтолкнул его чеченец через комингс-площадку на палубу. – Вдоль борта! Ну!
Тут Лопухин вдруг понял, что сейчас его пристрелят, и предпринял последнюю отчаянную попытку спасти положение.
– Но… товарищ! – выдохнул он, оглядываясь. – Зачем? Не надо! Я вас прошу!
– Казел тебе таварищ! Пашел, я сказал!
Подталкиваемый чеченцем, Лопухин успел уже второй раз за пять минут распроститься с жизнью, когда впереди, в темноте, раздался чей-то голос:
– Все, Ваха! Я сам с ним поговорю.
– Ага, – сказал чеченец и затопал по палубе обратно к надстройке.
Лопухин судорожно сглотнул слюну, оглянулся и словно прикипел глазами к темнеющему впереди силуэту. Метрах в трех от него, облокотившись о борт, стоял человек. Разглядеть его как следует Лопухин не мог, но голос показался знакомым. Настолько, что Лопухина тут же бросило в пот.
– Привет, Лопух! – наконец повернул голову Бухгалтер. – Что, не узнал?
– Ты?.. – хрипло проговорил Лопухин.
– Я, а кто же еще?
– О боже!..
– Что-то ты не рад нашей встрече, а, Лопух?
– Да нет, Бухгалтер, я очень рад, но…
– Но ты думал, что меня убили и мои восемьсот тысяч стали твоими, так?
– Нет, Бухгалтер! Нет! Наоборот…
– Ладно, – вдруг поднял руку Бухгалтер. – Мы с тобой старые деловые партнеры, поэтому давай к делу.
– Давай, Бухгалтер, давай! – с готовностью закивал Лопухин.
– Тебе очень не повезло, Лопух.
– Да?..
– Да, Лопух, да. Сперва ты зажилил и не перечислил вовремя мои деньги, а теперь оказался в плохом месте в плохое время.
– Но… я готов…
– Заткнись. Времени нет… В общем, кино, Лопух, такое. Этому пароходу и всем, кто на нем останется, конец. Я сейчас уплываю по делам, и, на твое счастье, у меня есть одно свободное место. В память о наших давних фуфлыжных авизо я мог бы тебя, конечно, прихватить, но мне нужны мои деньги.
– Я согласен!
– С процентами.
– Я согласен, Бухгалтер! Как только я вернусь в гостиницу, я сразу…
– Заткнись!
– Что?..
– Заткнись. Пока я не получу деньги, ни в какую гостиницу ты не вернешься.
– А как же…
– Заткнись, я сказал. И это, Лопух, еще не все. Билеты сейчас сильно подорожали. Очень сильно. Проезд в один конец обойдется тебе в десять миллионов долларов.
– Во сколько?
– В десять. Это последняя цена.
– Мне придется вылететь в Москву и срочно выдернуть деньги из одной…
– Ты не вылетишь ни в какую Москву, – напомнил Бухгалтер.
– А как же я смогу тогда перечислить тебе деньги?
– Никаких перечислений не будет. Не прикидывайся валенком, Лопух. Деньги мне нужны наличными. Завтра к середине дня. Здесь, в Сочи. И без «хвостов».
– Так, – проговорил после паузы Лопухин. – Ты хочешь, чтобы я успел выдернуть деньги до того, как станет известно о захвате?
– Молодец, Лопух. Соображаешь.
– Стараюсь, – вздохнул Лопухин. – Если я позвоню прямо сейчас, это в общем-то возможно. Часа за три деньги смогут извлечь из хранилища. К утру подвезут в аэропорт. Самолет нанять не проблема. Но…
– Что?
– В хранилище банка только два миллиона. Это все, что я могу взять, Бухгалтер.
– Пять и ни цента меньше!
– В хранилище нет таких денег. Два с половиной – максимум!
– Четыре, Лопух! Только ради знакомства!
– Я могу наскрести три, но банк должен с чем-то работать!
– Закроешь на аудит!
– Какой аудит? А клиенты?
– Клиенты – это твои проблемы, Лопух.
– Ладно, – покорно вздохнул Лопухин.
– Три.
– Но сотни или двух может не хватить.
– Черт с тобой, звони. Деньги должны быть в четырнадцать ноль-ноль на турбазе «Эдельвейс» у водопада!
– Но у меня забрали телефон!
– Держи. Давай, Лопух, не жмись. Твоя жизнь стоит больше.
– Хорошо, я звоню, Бухгалтер. Но мне нужны гарантии.
– Что?..
– Гарантии, – повторил Лопухин.
– Какие гарантии, Лопух? Мы же с тобой старые друзья.
Я мог бы отрубить тебе руку или отрезать нос, но я ведь этого не сделал? Верно?
– Да, – кивнул Лопухин. – Но… А если я останусь на пароходе?
– Что?..
– А если я останусь на пароходе? Ты получишь деньги и сразу позвонишь, чтобы меня отпустили, а? Террористы ведь всегда отпускают нескольких заложников?
– Ты что, дурак? – искренне удивился Бухгалтер. – На этом пароходе умрут все, можешь мне поверить.
– А что же тогда делать?
– Звонить. Как только мой человек получит деньги, я отпущу тебя на все четыре стороны. И знаешь почему?
– Почему?
– Потому что с тебя мертвого, Лопух, я денег уже не получу. А так, может, когда и встретимся…
– Ладно, – решительно кивнул Лопухин.
Потыкав большим пальцем в кнопки, он быстро переговорил с Москвой, дал четкие и лаконичные указания заместителю управляющего банком и своему ближайшему помощнику. Бухгалтер остался доволен услышанным и, забирая телефон, даже хлопнул Лопухина по плечу:
