Сергей Зверев - Граната для ренегата
Оставшись без кавалера – Макс предусмотрительно сбежал в свой номер, к заждавшемуся Эдварду, – Мэгги грустно посмотрела по сторонам.
– Никто не хочет со мной танцевать! – разводя руками, сообщила она неизвестно кому.
Мстительные взоры дам служили ей слабым утешением.
И Вальтер, опомнившись наконец, убавил громкость магнитофона до допустимого минимума, способствующего в лучшем случае пищеварению, но никак не пьяному веселью.
– Дик! – горестно сказала Мэгги, повернувшись к мужу.
Теперь она казалась смешной в своей сверкающей сбруе – мокрая курица, да и только. Дамы, утолив жажду мести, равнодушно отвернулись от поверженной соперницы. Даже мужчины потеряли к ней интерес.
Зато Дик оказался на высоте. Поставив стакан на стойку и щедро расплатившись с Вальтером, он подошел к жене и взял ее под руку.
– Идем в номер, дорогая, – громко сказал он. – Ты устала, самое время лечь в постель.
– Но, дорогой, – запротестовала было Мэгги, – я ведь так хотела повеселиться…
– Кажется, тебе это удалось, – заметил Дик с улыбкой. – Пойдем!
– Ладно, – жалобно протянула Мэгги. – Но ты обещаешь в следующий раз потанцевать со мной?
– Обещаю, – торжественно сказал Дик. – Идем.
Он твердой рукой повел жену к выходу.
– Пока, Вэл! – как утопающая, махнула она рукой на прощание Вальтеру.
– Спокойной ночи, мадам, – отозвался тот, весь багровый от устремленных на него насмешливых взоров.
Через минуту стук каблуков затих, и в холле воцарилась долгожданная тишина.
А в номере Кармен сбросила босоножки, села на кровать и достала приемник для жучка, установленного на «французе».
Монгол затворил дверь и уселся напротив нее.
Кармен деловито ловила волну настройки.
– Есть, – вполголоса сообщила она.
Сейчас же Монгол услышал в своем наушнике гортанные приглушенные голоса, от которых у него на лице заходили желваки. Он даже оскалился, сам того не замечая. Этот язык, не имеющий ничего общего с французским, он отличил бы от тысячи других языков.
– О чем они говорят? – нетерпеливо спросила у него Кармен. – Ты понимаешь?
– Понимаю, – кивнул Монгол, усилием воли заставляя себя думать о деле. – Так. Тот, что танцевал с тобой, говорит, что мы идиоты. О тебе очень нехорошо отзывается…
– Отлично, – кивнула Кармен. – Они ничего не заподозрили?
– Сейчас узнаем, – ответил Монгол. – Подожди…
Какое-то время он внимательно слушал, затем покачал головой.
– Все нормально. Ты чисто сработала.
Кармен вздохнула и вытянулась на постели. Блестящее платье облегало ее, как змеиная кожа.
– Хорошая работа, – заметил Монгол.
– Мы вместе делаем эту работу, – ровным тоном отозвалась Марина. – И она еще не закончена. Так что – не расслабляться.
Монгол только вздохнул. Опять она напоминает ему, кто здесь главный. Не женщина, а солдафон в… вечернем платье. Правда, невероятно соблазнительный солдафон.
– Проверяем общую связь, – скомандовала Кармен.
Она сменили режим соединения на приемнике.
– Центр, как слышите меня?
– Отлично слышим, – отозвался почти сразу генерал Ерохин, лично курировавший операцию.
– А кавказцев? – спросила Кармен, машинально занимая сидячее положение.
Все-таки с начальством разговаривает. Хоть и далеко, а все равно неудобно. Не по уставу как-то.
– Их тоже, – успокоил молодую женщину Ерохин.
– Тогда ведите их дальше.
– Слушаюсь, мой капитан, – пошутил генерал.
– Как Старый? – спросила Кармен, не расположенная в данную минуту шутить.
– В порядке Старый, – послышался глуховатый голос Белова.
– Где вы? – спросил майора Ерохин.
– На подходе, – доложил Белов. – Через сорок минут будем на исходных.
– Хорошо. Продолжайте движение. Кармен?
– Я слушаю.
– Не расслабляться. Возможно, вас вычислили, но не подают вида.
– Понятно.
– Как Монгол?
Кармен повела взглядом на напарника, позволив себе легкую улыбку.
– Старается.
Монгол приложил руку к груди и низко поклонился. Кармен не обратила на это ровно никакого внимания.
– Хорошо, – сказал Ерохин. – До связи.
– До связи.
Кармен переключила наушник на нейтральный режим (если будут новости, она услышит сигнал), посмотрела на Монгола и громко произнесла на английском, с плаксивыми нотками в голосе:
– Да помоги же мне снять это чертово платье, Дик!
– Сейчас, дорогая, – отозвался Монгол, с сожалением возвращаясь к роли Дика. – Вот только налью себе немного виски…
Снаружи как раз подкрался коренастый человек в черном и, озираясь, приложил ухо к двери. Услышав голоса молодоженов, он какое-то время стоял неподвижно, затем, удовлетворенный услышанным, бесшумно повернулся и исчез.
Глава 6
Старый вывел свою группу к «Ветте» в начале десятого вечера. Уже стемнело, и по улице изредка проходил человек-другой, но еще с добрый час все трое сидели за камнями, в скалах, ожидая, чтобы база затихла окончательно.
– Может, пора в номера? – подремав на легком морозце, спросил Слон, сладко потягиваясь всем своим громоздким телом.
– Может, и пора, – невозмутимо отозвался Белов, осматривая в бинокль территорию базы.
Клоп молча ждал дальнейшей команды, вполне комфортно чувствуя себя в округлом углублении среди камней. Одежда из прочной водоветронепроницаемой ткани с особым наполнителем защищала от любого холода. А тело и психика были настолько привычны к подобного рода ожиданиям, что он мог провести так хоть неделю, не то что несколько часов.
– Интересно, что у них на ужин? – мечтательно произнес Слон.
– Известно, что, – отозвался Старый, глядя через бинокль на окна отеля. – Оленина под острым соусом, заливной язык, осетрина, форель, тушеная спаржа…
– Фуагра, фрикасе из молодого барашка, ростбиф и клюквенный пудинг, – подхватил Клоп. – А также мороженое с фисташками и апельсиновый мусс.
– И ты, Брут, – грустно констатировал Слон. – Двое против одного – это нечестная игра.
– А кто здесь честный? – опускаясь в камни, спросил Белов. – Ты, Клоп?
– Я? – удивленно поднял брови тот. – Ни за что.
– Молодежь… – проворчал Слон.
– Отличная молодежь, – заметил Старый. – Мне нравится.
Он посмотрел на Клопа.
– Как ты?
– В порядке, – бодро отозвался тот.
– Ну и хорошо. А то нам на свежем воздухе еще до утра куковать. Это кто-то будет нежиться в номерах…
– Что значит – нежиться? – возмутился Слон. – Я на работе, смею напомнить…
– Ну конечно, на работе, – успокоил товарища Белов. – А мы просто твое сопровождение. На случай, если работа станет слишком горячей.
– Ой-ой! – Слон громко фыркнул. – Как-нибудь обойдемся без вашего сопровождения.
– Да мы верим, верим, – шепнул ему Старый, делая знак рукой, чтоб выражал свои эмоции чуть потише. – Но держаться будем поблизости. Так, из любопытства. Верно, Клоп?
– Верно, – подтвердил Зубков.
– Нет, ну посмотрите, как они спелись… – зашипел было Слон.
Но Старый его решительно перебил:
– Пора, – сказал он, еще раз оглядев базу.
Все разговоры, носившие, как обычно, характер дружеского подтрунивания, прекратились сами собой.
Первым пошел Старый, за ним Клоп, и замыкал колонну Слон.
Держась каменной гряды, спускавшейся змеистым хвостом почти к самой базе, и сливаясь с ней своими темными одеяниями, они добрались до подножия горы.
Охраны на базе никакой не было – за удаленностью места и почитания законов местными жителями ее не было смысла держать. Имелась на всякий случай парочка рослых сенбернаров, но их на улицу не выпускали, дабы не пугать неожиданным лаем постояльцев, захотевших подышать свежим воздухом. Эти ценные псы содержались в специальном вольере и использовались исключительно как компаньоны для прогулки или же для поиска забредших в глухие места туристов.
Таким образом, группе никто не помешал вплотную подобраться к базе, не вызвав при этом ни малейшего шума.
Тут они, обменявшись только им одним понятными знаками, разошлись в разные стороны, почти мгновенно став невидимыми друг для друга.
Старый занял позицию на крыше лыжного сарая. Отсюда ему была видна почти вся территория базы и, что самое главное, подъезд и вход в гостиницу. Сам же он прятался за парапетом, который заодно прикрывал его от ветра, налетавшего по временам с горы и поднимавшего тонкую колючую поземку.
Клоп нашел себе прибежище за гаражом, расположенным позади отеля. Отсюда ему были видны окна номера, в котором поселились Кармен и Монгол, и до входа в отель было недалеко.
Слон прятаться не стал, а сразу подался к отелю.
– Ждете Санта-Клауса в гости? – осведомился он, в полуприсед прокрадываясь вдоль стены.
Клоп, наблюдавший за ним в бинокль, не мог сдержать улыбки. На Санту капитан Хоботенко меньше всего был похож – скорее на бурого медведя или, еще точнее, на снежного человека, своего лохматого собрата.
