Михаил Нестеров - Легендарный Араб
Впрочем, не только Борис Левин мог поставить все точки над "i" в этом вопросе — он мог только подтвердить или опровергнуть, давал ли Хачирову координаты Араба. Гораздо большей информацией обладал сам Хачиров. Но ждать его неделю Араб не мог. Неделя — слишком большой срок.
Пугало действительно появился в магазине.
— Я же сказал, чтобы ты забыл сюда дорогу, — тихо проговорил Лев, отводя Николая в конец торгового зала.
Нынешний день был распланирован по минутам, к вечеру Радзянский собирался вылететь в Сочи на встречу с Русланом. Но сейчас, вглядевшись в лицо Николая, понял, что поездка может не состояться. И чем больше глядел на парня, тем больше убеждался, что против воли дает втянуть себя в какую-то авантюру, которая не сулит ничего хорошего. Такое с ним было впервые.
— Тебя Руслан прислал? — спросил Араб, как о хорошо знакомом человеке, невольно пытаясь представить себе образ Хачирова. В его представлении тот был высоким, крепким, лет тридцати, с неподвижным взглядом черных глаз. — Или ты пришел по собственной инициативе?
Николай кивнул:
— По собственной.
— Ты с ним вчера связывался? — Радзянский задал очередной вопрос и тут же досадливо поморщился: «Какая-то бессмыслица получается».
— Да.
— Мне постоянно задавать вопросы? — уже зло спросил хозяин магазина. Как и бывший шеф, Василий Ефимович Шерстнев, Лев предпочитал слышать обстоятельные ответы.
— Связывался, — поспешно отозвался гость, — он ничего не сказал.
— Так какого же черта ты приперся?! — Радзянский быстро взял себя в руки и после непродолжительной паузы, сменив тон, спросил: — Что он тебе сказал, когда ты звонил ему с телеграфа? Вчера, в начале шестого.
Николай просветлел лицом.
— Ах... так вот откуда... А я и не заметил.
— Ты вообще ничего не замечаешь вокруг себя.
— Лев Платонович, я вас хотел предупредить, что в ближайшие дни Руслан останется в Гемлике. Вам не стоит рассчитывать на встречу в Москве.
— Та-ак, — сощурился Радзянский, — интересно получается... Значит, у него свербит в одном месте, он засылает гонца, словно за бутылкой водки, и в то же время... — Лев, едва сдерживаясь, умолк.
«Чертовщина какая-то, — в очередной раз подумал он. — Сволочи, ведь наверняка знают, что я землю под ними вырою. Словно не я им, а они мне нужны как воздух».
Они — мне...
Лев нахмурился: такой оборот он в расчет не брал по той простой причине, что его просто не может быть.
«Интересная ситуация», — не без доли злости подумал Радзянский. И продолжил: "Тотчас позвонить Руслану и спросить: «Что ж ты, сукин сын, не торопишься? А давай-ка, друг, завтра же мы с тобой и встретимся. В Москве. Или там, где я укажу».
— Значит, он останется в Гемлике...
— Да, — кивнул Николай, — будет отдыхать в отеле.
— В каком именно?
— "Голубая лагуна".
Николай пришел вовремя: промедли он час-полтора — не застал бы Радзянского в магазине. В связи с этим снова кольнуло неприятное чувство, словно Хачиров предугадал заранее: что Радзянский будет следить за Николаем, «срисует» с экрана автомата его номер телефона, затем посетит несуразного посланника на дому...
А почему бы и не предугадать? Еще неизвестно, что за птица этот Руслан Хачиров.
— Пошли-ка ко мне в кабинет, — распорядился Радзянский, увлекая за собой гостя, — расскажешь мне все о Руслане: что он говорил обо мне, какие впечатления ты вынес из его рассказа при встрече со мной, вообще как я тебе показался...
В последних словах хозяина Николай уловил злую иронию.
— Вообще-то, — начал он с конца, следуя за Радзянским, — я представлял вас выше ростом.
— Я с детства боюсь высоты, поэтому воздержался расти. — Араб неожиданно остановился, и Пугало налетел на него. Разделяя слова, Лев произнес: — И больше не говори, что сегодняшний визит — твоя личная инициатива. Это Хачиров велел передать, что остается в Гемлике?
Не глядя на хозяина, Николай ответил утвердительно.
— Ну смотрите у меня!.. — угрожающе прошептал Араб. — Я вас обоих порву! И твой бультерьер позавидует моей хватке.
Глава 2
Место встречи — отель «Голубая лагуна»
7
Гемлик, отель «Голубая лагуна»
Вот уже вторые сутки Хачиров отдыхает на солнечном побережье, остановившись в 318-м номере люкс с видом на море. Конечно, лучше всего отдыхать на Черном море, когда в Москве, к примеру, осень — холодно, сыро, а здесь — 25 — 30 градусов, море — как парное молоко. Самый, пожалуй, волнующий момент — это контраст температур. Еще не забыт холод за время перелета, и вот на тебя обрушивается благотворное тепло; остро ощущается внутренняя стесненность перед смуглыми автохтонами, одетыми более чем легко. И долго еще не проходит это чувство, приходят мысли, что только море способно смыть эти несерьезные моменты смены климата.
Раньше в Москве Руслан бывал редко, но, когда открыли на Покровском бульваре постпредство Северной Осетии, стал посещать столицу чаще, а в лице постпредовского работника Николая Корзухина приобрел надежного помощника.
На море, в пяти километрах от Гемлика, Хачиров намеревался купить роскошный дом с единственным, пожалуй, неудобством — отсутствием пляжа под окнами. Купчая была готова, не хватало только подписи владельца, Михаила Левкоева, заместителя директора Югбизнесбанка. Дом еще не перешел в собственность Руслана, но с разрешения Левкоева осетин уже обосновался там на правах хозяина.
Подпись на договоре купли-продажи для обоих — пустая формальность, юридическую сторону в расчет также не брали. Собственность на Черноморском побережье по бросовой цене — это лишь небольшой презент, знак уважения, главное — это общее дело, которое связывало Левкоева и Хачирова.
Руслан расположился за столиком в открытом кафе. Запах йода с моря и благоухание, исходящее от розария, расположенного в непосредственной близи к кафе, вкус хорошего коньяка соответственно влияли на кавказца. Хачиров вытянул больные ноги и, слегка прикрыв глаза, томно смотрел на уходящее за гору красноватое солнце.
К этому времени поредевшие было купальщики вновь заполнили пляж; широкие мостки, с которых удобно было нырять, уже не пустовали.
Руслану Хачирову было сорок два года. Среднего роста, полный, с тяжелыми ногами, кудрявой, наполовину поседевшей головой и большими грустными глазами на круглом лице, он совсем не походил на образ, нарисованный воображением Араба. На нем были надеты свободные шорты, достигающие колен, и просторная светлая майка, темнеющая мокрыми пятнами в районе груди и подмышек.
Лев Радзянский несколько минут изучал лицо кавказца из холла, где, посидев немного за стойкой бара с рюмкой коньяка, перешел за столик. Холл выглядел роскошно. Пол покрывали разные по размерам, но тщательно подогнанные плиты зеленоватого мрамора, две винтовые лестницы по бокам зала вели на этажи, огромная люстра тяжело нависала над одним из трех фонтанов, от которых исходила бодрящая прохлада.
Стеклянные двери холла то и дело распахивались, пропуская отдыхающих, официантов, снующих с напитками. Через большие окна Радзянский хорошо видел Хачирова и его спутницу, красивую смуглолицую девушку лет восемнадцати, в откровенном, даже вызывающем бикини. Потягивая красное вино, она изящным жестом подносила к чувственным губам сигарету и с видимым наслаждением затягивалась.
Она была очаровательна: среднего роста, прекрасно сложена, с идеальным изгибом бедер. Она сняла солнцезащитные очки, и Радзянский разглядел ее красивые миндалевидные глаза. Невольно он рассматривал ее гораздо дольше, нежели того, ради которого проделал далекий путь.
На Черном море Радзянский бывал десятки раз, однажды — в Гемлике, в отеле «Кровн-бич». Поэтому он был удивлен сообщению Пугала — Николая Корзухина, что Хачиров облюбовал именно этот город. «Положительно, они знают обо мне довольно много». И этот факт Лев связал с той чередой нелогичных, казалось бы, событий, происшедших с ним за последние двое суток. Что это, совпадение? Но в работе оперативного работника Первого главка, равно как и думающего, настоящего профи, случайные совпадения могут означать только одно: опасность. Однако Лев чувствовал, что впереди опасность еще большая, предотвратить которую можно только активными действиями. Он который уже раз ловил себя на мысли, что им умело руководят.
По большому счету, не было почвы, реальных причин для беспокойства, но это-то и волновало больше всего. Хотя нет, реальная причина была: практически его раскрыли, как с улитки сняли раковину-домик. Достоянием третьих лиц стало его местопребывание, его имя. Только он мог знать, насколько это серьезно. Да еще вот этот толстяк с глазами недоеной коровы, потягивающий коньяк.
