Сергей Зверев - Хоть весь мир против нас
— Понял, не дурак, дурак бы не понял. — Заместитель тяжело вздохнул, как школяр, получивший очередную двойку.
— Раз понял, исполняй, — жестко произнес Виктор, потом миролюбиво добавил: — Костя, у нас полная автономка, сюда без согласования со мной никого не пускать. Даже командира корабля, сам знаешь наш уровень секретности…
Закончить свою мысль не успел — за спиной раздался незнакомый голос:
— Ну что, товарищи разведчики, обустроились? — Резко обернувшись, Стрелок увидел сияющую физиономию штурмана-замполита. Тяжело вздохнув, он скосил взгляд на своего заместителя: нужны тебе еще примеры? На что Циклоп лишь развел руками, дескать, «не всех дураков война убила».
— Все в порядке, каплей, обживаемся, — сдержанно ответил Виктор.
— Как только закончите, вас, — тонкий палец Борина указал на Стрелка, — ждут на капитанском мостике.
— Хорошо, через полчаса буду.
— Вас проводить?
— Не стоит, расположение корабля я еще не забыл.
Штурман понимающе кивнул и удалился. Боевые пловцы, разобравшись с личными вещами, занялись штатным оружием: для солдата оно всегда на первом месте, а все остальное уже потом.
Следом за оружием наступила очередь подводной экипировки. К ней фрогмены относились по принципу парашютистов: «Быстрая укладка ведет к быстрому спуску». Любая неучтенная мелочь в их деятельности запросто может привести к гибели или, что еще хуже, к расшифровке, что обозначало уничтожение всей группы. Поэтому все проверялось тщательно, «без дураков».
Последним штрихом стало тестирование индивидуальных подводных буксировщиков и осмотр водолазного шлюза. Все оказалось в полном порядке: команда, отправленная на берег, оставила после себя идеальный «флотский» порядок.
Наконец с обустройством все было закончено. Виктор поправил на голове рабочий берет и уже возле выхода бросил своему заму:
— Циклоп, остаешься вместо меня, — услышав привычное:
— Яволь, герр кэптэн…
На мостике, кроме командира «Забияки» и штурмана, находился еще один военный в морской форме, но без знаков различия. Это был мужчина лет сорока, крепыш, среднего роста, с простоватым незапоминающимся лицом, короткой стрижкой седых жестких волос на голове.
Савченко с ходу уловил изучающий взгляд незнакомца, и стало понятно, какое ведомство тот представляет.
— Разрешите, товарищ капитан второго ранга? — Вскинув руку к виску, Савченко обратился к Тутову.
— Да, да, конечно, входите. — Командир корвета заметно стушевался. Бравые вояки начинают нервно ерзать в двух случаях: либо в присутствии большого начальства, либо когда во вверенном им подразделении появляются контрразведчики. Страх военных перед «особистами» был заложен едва ли не на генетическом уровне. Истории известны имена единиц, которые могли противостоять этому страху.
— Вот, капитан-лейтенант, — Тутов представил офицера, — еще один член нашего экипажа. Вернее сказать, представитель отечественного ВПК подполковник Юсупов.
«Представитель ВПК» криво усмехнулся, сделал шаг вперед и протянул руку, представляясь:
— Сергей Евгеньевич.
— Виктор, — ответил Стрелок, пожимая руку подполковника — пожатие было крепким.
— С прибытием.
— Спасибо, — неловко улыбнулся боевой пловец.
— Ну что, не будем мешать господам мореходам готовиться к далекому походу. — На это заявление офицеры отреагировали молчанием, будто ничего не слышали.
Виктор кивком головы согласно кивнул и последовал за подполковником вниз, на палубу. Юсупов достал из кителя пачку облегченного «Кэмела».
— Угощайтесь.
Савченко взял сигарету. Закурили, уставившись на загорающиеся один за другим электрические огни Севастополя. Подполковник глубоко затянулся и заговорил:
— В общем, так, капитан-лейтенант, какая у меня будет роль на судне, ты уже догадался?
— На корабле, — автоматом поправил собеседника боевой пловец.
— Что?
— Судно — это гражданское, а корабль — боевая единица.
— Это детали, которые сейчас можно опустить, главное — суть.
— Так точно, догадался.
— Отлично, с этим определились. — Рефлекторно пряча сигарету в ладонь, Юсупов снова затянулся. — Твое досье я тщательно изучил, мягко говоря, ты, паря, стреляный воробей. Поэтому следует сам собой немаловажный вопрос, причем на будущее, возможно, самый главный.
— Слушаю вас внимательно, Сергей Евгеньевич. — Виктору уже порядком поднадоел весь этот интеллигентный этикет.
— Я понимаю, что ваши штабные тебя науськали, что в походе ты со своими бесами морскими сам пан, сам хозяин и не подчиняешься никаким сухопутным портянкам, то есть мне.
Виктор благоразумно промолчал, внимательно слушая, что дальше поведает контрразведчик.
— По сути, они правы, но это не обычный поход и учения — предстоит и необычное развитие событий. И мой жизненный опыт подсказывает: надо ждать неприятностей, а поэтому все силы противодействия лучше не распылять, а держать единым кулаком. Подчиняться мне, каплей, не надо, а вот как насчет равноправного сотрудничества?
Виктор пожал плечами.
— Все верно вы говорите, я согласен, как говорят на Украине: «Шоблой и батьку лупцевать легче».
Подполковник Юсупов утвердительно кивнул и едва заметно выдохнул с облегчением.
— Верно ты суть ухватил, морячок. Ладно, пошли познакомлю со своей командой. И заодно обсудим слабые места в нашей «обороне». Потому что, как известно, где тонко, там и рвется…
С учетом того, что в этот поход корвет шел без вертолетов, контрразведчиков разместили в кубрике авиаторов.
Группа подполковника Юсупова состояла из трех молодых офицеров, которые, как и их шеф, были облачены в морскую форму без знаков различия. Все до одного чем-то напоминали старшего: среднего роста, среднего сложения и со средней незапоминающейся внешностью. Фамилии у «смершевцев» также были соответствующие: Иванов, Петров, Сидоров.
— А в каком порядке к ним обращаться? — не удержался от усмешки Виктор.
— А как заблагорассудится, хоть всех нареки Ивановыми, — в тон диверсанту ответил подполковник и обратился к своим подчиненным: — Ладно, хлопцы, отдыхайте, а мы со смежником покалякаем о делах наших общих.
В сопровождении Юсупова Савченко спустился в отсек предполетной подготовки. Квадратное помещение изнутри напоминало банковский сейф: металлические стены, бронированная дверь-переборка с мощным штурвальным замком. На этом сходство с денежным хранилищем заканчивалось. На стенах висели фотографии боевых вертолетов, схемы пилотирования, карты Черного и Средиземного морей, космические снимки Суэцкого канала, Африканского Рога и Аденского залива, на которых некоторые объекты были отмечены красным маркером.
В центре помещения стоял небольшой прямоугольный стол, к нему с двух сторон примыкали длинные скамьи, вдоль стен тянулись большие шкафы, напоминающие допотопные сундуки.
Контрразведчик указал на одну из скамеек.
— Садись, кофе будешь?
— Не откажусь. — Виктор сел, облокотившись локтями на стол, наблюдая, как подполковник из шкафа достал электрочайник, пару керамических чашек, банку растворимого кофе и сахар в металлической вазочке. Типичная флотская посуда: на боевых кораблях стеклянные изделия были в минимуме.
Протягивая Савченко дымящуюся чашку, Сергей Евгеньевич спросил:
— Может, по грамуле коньячку?
— Нет, спасибо, в командировке я избегаю возлияний. Все-таки не за подержанными «тачками» едем, — твердо отказался Виктор.
— Верно говоришь: в начале славных дел голову каждый день нужно держать свежей. — Подполковник сел напротив боевого пловца, бросил на стол пачку сигарет, сверху положил зажигалку. — В общем, с прелюдией, к счастью, закончили, переходим непосредственно к самому акту.
— Переходим.
— Исходя из твоего личного дела, с «Забиякой» ты хорошо знаком. Три автономки, плюс «принуждение к миру» воинствующих грузин.
Виктор подтвердил молчаливым кивком верность сведений, и подполковник продолжил:
— За те одиннадцать лет, что корабль находится в боевом строю, он прошел две модернизации. Вторая совпала с капитальным ремонтом, после которого он внешне остался прежним, а вот что касается начинки…
— Он и когда встал в строй, был кораблем двадцать первого века, — возразил Стрелок.
— Десять лет назад в наше время — это уже слишком. А начинка «Забияки» — это уже новое поколение, начиная от корабельных машин и заканчивая вооружением, не говоря о радарах, средствах связи и навигации. У носового орудия только семь видов боеприпасов, может работать как по надводным, воздушным, так и наземным целям. Причем по последним — снаряды используются сверхточные и сверхдальние (активно-реактивные). И это еще далеко не все. ПВО — это уже сложнее, три пояса защиты, шестнадцать ракет дальнего действия, сорок среднего и два «Дуэта» скорострельностью более десяти тысяч выстрелов. Но главная сила корвета — это противокорабельные ракеты «Молния».
