Леонид Влодавец - Вист втемную
Тут Юрке пришла в голову совсем неожиданная, но достаточно убедительная мысль: а что, если эта девка-работает на Птицына? Просто контролирует, как Юрка задачу выполняет и ведет себя в тех случаях, ежели возникают осложнения. А потом напишет Птицыну отчетик, на основании которого курсант Таран получит оценку за выполнение учебно-боевой задачи. Правда, в эту версию как-то не очень вписывалось убийство Павла Степановича, хотя в принципе, учитывая специфику работы «мамонтов», ничего совсем уж невероятного в этом не было.
Допустим, этот Павел Степанович был просто приговорен к ликвидации, и какой-либо из «бойцов» определил его к Аллаху. Никаких дисков у него и в помине не было. Просто надо было проверить, как будет действовать Юрка в том случае, если с самого начала произойдет облом.
Развивая эту мысль, Юрка сделал для себя много неутешительных выводов. Ежели Полина действительно составит для Генриха объективный отчет, то выше «двойки» за работу Таран не получит. Уже за одно то, что он сел на частника вместе с Полиной, и за то, что согласился ей сумку до квартиры донести. По идее, он оба раза мог влипнуть. Возможно, что и за торчание около подъезда, где произошло убийство, его не похвалили бы. Дальше он, пожалуй, действовал поосторожнее, но все равно хвастаться нечем…
Впрочем, особо увлечься этой самой «учебной» версией Таран себе не дал. Конечно, Птицелов регулярно проверял всех «мамонтов» и в коллективном, и в индивидуальном порядке, но что-то Юрке подсказывало: его посылали именно за дисками и никаких «сверхзадач» Генрих за кадром не держал. К тому же убедишь себя, будто все это, так сказать, «понарошку», и влетишь по-настоящему, всерьез… А от событий, случившихся прошлым летом, Таран все еще не отошел как следует и вовсе не стремился к тому, чтоб вновь оказаться на грани жизни и смерти.
Подошел автобус, и Юрка вместе с остальными промерзшими пассажирами поскорее заскочил в салон. Разумеется, и Полина тоже влезла. На сей раз, однако, в автобусе было довольно много народу, и сидячих мест не нашлось. К тому же Юрка знал, что ему надо выйти на четвертой остановке, и решил держаться поближе к двери. На первых трех остановках из автобуса вышли почти все, и в нем осталось даже меньше народа, чем в том, на котором Юрка ехал до «Сокольников». Но Полина осталась. И, судя по всему, собиралась выходить там же, где Таран, только через переднюю дверь.
Юрка этому уже не удивлялся. Однако, пока автобус приближался к нужной остановке, он лихорадочно пытался сообразить, что делать дальше. Иначе говоря: а) подойти к этой Полине с прямым вопросом типа: «На кого ты работаешь, девочка?», б) не замечать ее в упор и спокойно топать по нужному адресу, мирясь с тем, что она вместе с ним может дойти до квартиры, где Тарану должны хотя бы обратный билет выдать, и, наконец, в) завести ее в какой-нибудь двор и огреть по башке, чтоб глаза не мозолила…
РЕШЕНИЕ ПРИНЯТО
Выскочив из автобуса, Таран первым делом постарался разглядеть название улицы и номер ближайшего дома. Улица была та, а вот номер на доме показывал, что Юрке надо переходить на другую сторону и искать там. Полина не стала переходить улицу, а пошла куда-то вперед по ходу укатившего автобуса. Кроме них, на этой остановке никто не вылезал, и это несколько успокоило Юрку насчет того, что ему, может быть, придется иметь дело не только с Полиной, но и с ее предполагаемым «напарником», а то и с несколькими.
Итак, они пошли по разным сторонам улицы, но в одном направлении, причем Полина двигалась немного впереди Тарана. Это опять же наводило Юрку на мысль, что она точно знает дорогу.
Хотя Юрка старался не торопиться, чтобы все время держать ее в поле зрения, к дому номер девятнадцать он подошел почти на одном уровне с таинственной москвичкой. То есть ей ничего не стоило чуть-чуть скосить глаза налево и увидеть, в какой подъезд войдет Таран. Возможно, большего ей и не надо. Если она точно знает адрес явки на «Войковской», то ей не потребуется заходить в подъезд. Туда зайдут другие люди, например, те, которым надо отловить Юрку. Впрочем, эти же люди могут ждать и прямо в квартире…
Пожалуй, это была очень своевременная мысль, хотя и несколько запоздавшая. Конечно, если Полина знает адрес, то вполне возможно, что люди, на которых она работает, уже сидят в этой «проваленной» квартирке и ждут Юрку, который показал себя таким же лохом, как профессор Плейшнер. Правда, Генрих Николаевич в отличие от Штирлица не указывал Тарану никаких сигналов типа цветочка на окошке. То есть, по идее, никаких засад и подстав в этой квартире не ожидалось и даже просто-напросто быть не могло. Но человек предполагает, а бог располагает. Возможно ведь, что и Генрих чего-то не учел?
К тому же покамест все это — чистой воды собственные умозаключения Юрки. А он за сегодняшний вечер уже не один раз менял свое мнение, ибо поведение Полины не лезло ни в какие ворота. То есть никак не хотело укладываться в те логические схемы, которые наспех разрабатывал Таран.
Тем не менее Юрка решил посмотреть, как поведет себя Полина, если он пройдет мимо дома 19, а зайдет, допустим, в дом 23 или просто пройдется вдоль улицы, вообще никуда не заходя.
Таран прибавил шагу, намного обогнал идущую по другой стороне улицы Полину, и осторожно оглянулся на ходу.
И опять все получилось совсем не так, как он ожидал.
Юрка думал, что Полина пойдет в прежнем направлении, то есть последует за ним, не переходя улицу. Если она точно знает, что он должен зайти в дом 19, то ей не захочется потерять его из виду. К тому же она поймет, что спугнула свой «объект», и заволнуется. Может быть, даже остановится и доложит по рации своим начальникам — Таран вполне допускал, что Полина оснащена таким средством связи. Фиг его знает, может, рация у нее под курткой, а наушники с микрофоном замаскированы капюшоном. Даже если заметишь, примешь за плейер.
Но Полина не пошла в прежнем направлении. И останавливаться не стала. Она свернула направо, к дому номер 22, и вошла в подъезд. Совершенно не интересуясь тем, куда дальше пойдет Юрка.
Таран аж выругался, правда, не вслух. Думал озадачить эту бабу, а вместо этого сам озадачился, да еще как.
С одной стороны, все, что нагородил в собственном воображении Юрка, могло оказаться чистой воды фантастикой. Ехала девка к своему бой-френду или даже просто к подружке. Совершенно не интересуясь парнем, который помог ей донести сумку от вокзала. Единственно, может быть, волновалась, не станет ли он к ней приставать. Потому что у нее вообще-то Таранова физия вполне могла вызвать такие опасения, тем более что они то и дело оказывались поблизости друг от друга. Тарану казалось, будто она его преследует, а Полине — наоборот. И, строго говоря, у нее, очкастой этой, были более веские основания бояться. Маньяков нынче до фига и больше, да и одета она неплохо. При нынешнем кризисе грабители от ее курточки не откажутся. Так что в принципе она могла бы даже ментам на Тарана указать: дескать, проверьте его, гражданин начальник, этот парень за мной идет и морда у него бандитская. Но поскольку Юрка все время держался на расстоянии и не пытался с ней заговорить, Полина успокоилась и благополучно дошла до места.
Это, конечно, было бы самым лучшим и приятным исходом нервотрепа. Однако Юрка опять не позволил себе расслабиться.
Дело в том, что подъезд дома 22 находился почти точно напротив подъезда дома 19. Того самого подъезда, в который должен был бы зайти Таран, если б решился идти на свою явку. А окна лестничных площадок подъезда, в котором скрылась Полина, позволяли, по прикидке Тарана, видеть не только дверь подъезда дома 19, но и следить за тем, как он поднимается на третий этаж, в 69-ю квартиру. Больше того, если б Юрка решил зайти в дом 21 или 23, то Полина вполне могла бы углядеть и это.
Ну и что теперь дальше делать? Настроение у Тарана было отнюдь не оптимистическое. Поверить в лучшее, спокойненько подняться в 69-ю квартиру? После чего угодить, например, в ментуру, ФСБ или, что еще хуже, к какой-нибудь негосударственной спецслужбе… Правда, чем именно его скромная персона может заинтересовать супостатов, Юрка еще не придумал, но лишаться свободы не хотел категорически.
Конечно, можно было попробовать дождаться обратного автобуса, доехать до «Войковской» и, сев на метро, вернуться на вокзал. Там купить билет — деньги у Юрки имелись — и первым подходящим поездом слинять из столицы. Правда, когда этот самый «подходящий» поезд отправится, Таран понятия не имел. Хорошо, если прямо сейчас, ночью, а если утром или днем? Пожалуй, если Полина и впрямь занималась слежкой, то ее хозяева первым делом проверят, нет ли Юрки на вокзале. Не исключено, что его уже сейчас там ждут у билетных касс дальнего следования…
Можно было, конечно, воспользоваться тем самым «телефоном на крайний случай». Но здесь, на этой улице, Юрка еще не видел ни одного таксофона и даже ни одной пустой кабинки, из которой этот телефон выломали. Но если бы и были, то позвонить по ним Таран не сумел бы, ибо не обзавелся ни жетоном, ни магнитной карточкой. Купить их тут, на улице, где никаких работающих ларьков не просматривалось, было невозможно. То есть скорее всего надо было опять-таки дожидаться автобуса и ехать на «Войковскую», где, как точно помнил Таран, имелись телефоны-автоматы. А у метро его тоже могут ждать, потому что догадаются, парень в Москве ориентируется плохо и наверняка попытается уехать с той же станции метро, на какую приехал.
