Виктор Доценко - Икона для Бешеного 2
Собеседник все также дружелюбно смотрел на него в упор, и Аристарх помимо своей воли поведал ему всю историю. Как получил из Сибири письмо, как встретился с инвалидом–изобретателем, как вложил в него деньги и обустроил лабораторию. Естественно, он постарался выставить себя в самом лучшем свете — этаким благородным меценатом, оказавшим помощь нищему самоучке.
Так у вас, стало быть, никакой документации и нет? — последовал прямой вопрос, как только он закончил.
Нет, — честно признался Молоканов, — Я ничего не успел захватить. На дом напали, меня похитили. Все произошло так внезапно и быстро… Да вы, наверное, все сами знаете, — с надеждой заключил Аристарх.
А какова судьба изобретателя? — логика вопроса была железной.
Понятия не имею, — пожал плечами Молоканов. — Скорее всего, погиб. Самостоятельно выбраться из горящего дома он бы не смог, даже с помощью своей женщины.
А у него была женщина? — в вопросе прозвучало искреннее любопытство.
Да. Я ему ее нашел, и, по–моему, он ее очень любил…
Понятно, — дружелюбно–испытующий взгляд внезапно погас, и господин Смит углубился в изучение тарелки дымящегося борща, которую ловко поставила перед ним молоденькая официантка с роскошными светлыми волосами.
Пытаюсь вспомнить, когда последний раз ел настоящий борщ, и не могу, — весело сообщил он Аристарху, впиваясь крепкими желтыми зубами в обильно политую чесночным соусом аппетитную пампушку.
Казалось, Молоканов его больше вовсе не интересовал. А тот, словно хватающийся за соломинку утопающий, робко спросил:
Господин Смит, а нельзя ли мне вложить деньги в вашу или какую‑нибудь дружественную вам фирму? У меня есть довольно приличный капитал, чтобы заняться серьезным бизнесом, — не без гордости сообщил Аристарх.
И в каком они банке, если не секрет, — как бы мимоходом спросил Координатор, прихлебывая горячий борщ.
В швейцарском банке Женевы, — высокомерно заметил Аристарх.
Это хорошо — когда есть свободные деньги, — с готовностью согласился ценитель борща. — Я проконсультируюсь с коллегами, и, думаю, мы найдем для вас приемлемый вариант…
Я отблагодарю, — поспешил вставить Молоканов.
Не сомневаюсь, — строго произнес собеседник. — Но первым делом вас нужно переправить на Запад. Этим займется ваш приятель Ринат. У него в таких делах солидный опыт.
Молоканов немного приободрился. Попасть на Запад — это главное. А там со своими капиталами он не пропадет… Если этот Смит не поможет, найдется другой Смит или Браун…
Координатор вернулся к себе в номер. Кристины не было. Она по его совету отправилась изучать крымские достопримечательности.
По защищенной от прослушки линии он немедленно позвонил Ивану:
Ты был прав, старший брат, впрочем, как и всегда! Этот тип ничего не изобрел, и никакой документации на наночип у него нет. Полное ничтожество, но, поскольку имеет деньги в швейцарском банке, время от времени надувается, как мыльный пузырь…
Мыльные пузыри имеют свойство лопаться в одночасье, — зловеще заметил Иван. — А счета не должны пропасть…
Когда? — только и спросил Координатор, понимавший его с полуслова.
Послезавтра на террасе кафе вы пообедаете на прощанье между пятью и семью часов вечера.
Понял, — коротко ответил Координатор и уже собирался попрощаться, как Иван спросил:
Как Кристина?
Милая и послушная девочка. Только не пойму, зачем она тебе?
Пригодится, — неопределенно произнес Иван. — Пусть она будет с тобой везде, повторяю, везде. Как и на прощальном обеде послезавтра.
У нее такие добрые глаза, — не споря с Иваном, сказал Координатор, — иногда я вижу в них что‑то коровье.
Дорогой мой, Корди, ты и представить себе не можешь, какие дела творят люди с такими добрыми глазами, естественно, после соответствующего тренинга. Людей с внешностью оперных злодеев кругом и так пруд пруди.
Тогда до встречи, — попрощался Координатор.
Оставшиеся до прощального обеда часы Аристарх Молоканов был спокоен и радостен. Возможно, эти часы были самыми безмятежными и счастливыми в его жизни. Они активно занимались сексом с Надеждой и строили планы на будущее.
Чем закончилось недолгое счастье Аристарха Молоканова и его спутницы, Вы, любезный Читатель, уже знаете…
Глава 2
СМЕРТЬ НА ПОРОГЕ
День начинался, как обычно. Ничто не предвещало больших перемен в жизни Константина Рокотова, президента детективного агентства «Барс».
С самого утра он сидел в своем кабинете, откинувшись на спинку громадного кожаного кресла, стоявшего в гостевом углу, на расстоянии десятка метров от его рабочего стола. В другом кресле устроилась секретарша Вероника, забравшись в него с ногами так, что можно было даже различить кружевной краешек ее дорогого французского белья. Но это не смущало обоих — ни начальника, ни его очаровательную подчиненную, — относившихся друг к другу почти по–родственному.
Константин сидел, закрыв глаза и негромко диктовал Веронике отчет о своем последнем деле. Рядом, на низеньком журнальном столике, лежал включенный цифровой диктофон с возможностью непрерывной записи почти на двадцать часов. Но исполнительная Вероника, тем не менее, аккуратно вносила в блокнот основные пункты отчета, чтобы знать, на что обратить внимание, когда будет печатать стенограмму.
— Извините, а как правильно пишется эта фамилия — «Савгороднюк» или «Завгороднюк»? — поинтересовалась Вероника, не отрываясь от блокнота.
Константин на секунду приоткрыл глаза. Он увидел, как Вероника старательно записывает, причем так усердно, что даже высунула изо рта кончик языка и время от времени облизывала им алые губы.
— Правильно будет — Завгороднюк.
Константин вздохнул, снова закрыл глаза, чтобы не отвлекаться на рассматривание дивных вероникиных ног и сексуального язычка, и продолжил диктовку.
Лучший частный детектив Москвы, а, может быть, и всей России, Рокотов обладал поразительной способностью диктовать текст, который словно лежал у него перед глазами, и в то же время размышлять о превратностях своей судьбы.
Вот и сейчас он думал о своем последнем деле. Ему приходилось охотиться на самых извращенных типов, на людей с изуверскими наклонностями и сознанием дикаря–людоеда, но такое… Такое нарочно и не придумаешь!
Дело «коньковского отравителя» занимало мысли москвичей на протяжении двух месяцев. Дело тем более страшное, что могло коснуться любого из горожан.
Однажды в службу «911» поступило сообщение о странном происшествии. Маленький мальчик и его мама найдены неподвижными на скамейке в парке, что в районе Коньково. Примчавшиеся по вызову медики констатировали смерть, и за дело взялись сотрудники милиции. Быстро было установлено, что причиной смерти стало отравление, причем при необычных обстоятельствах. Яд из группы цианидов находился в баночке йогурта, только что приобретенной молодой мамашей в соседнем магазине «Ешь до отвала!». О чем и свидетельствовал чек со списком покупок, обнаруженный в дамской сумочке.
Не успели судебные медики прийти к такому заключению, как поступило сообщение еще об одном смертельном отравлении, затем еще об одном.
Кто‑то из милицейских начальников вовремя сообразил позвонить в магазин и потребовать немедленно прекратить продажу ядовитого йогурта.
Результат: следствие с четырьмя трупами горожан различного возраста и разных социальных групп — и никаких зацепок, чтобы начать следствие. После всего происшедшего «коньковский отравитель» словно залег на дно, чего‑то выжидая.
Милиция проследила всю цепочку — от завода до магазина, — по которой прошли баночки с отравой, но так ничего и не нашла, кроме мелких нарушений закона вроде использования служебного транспорта в личных целях (водитель перевозил в кузове машины детей — что запрещено, но на что обычно смотрят сквозь пальцы). Было похоже на то, что на следователей свалился очередной «глухарь».
К Константину обратился муж — точнее, теперь уже вдовец — умершей молодой матери с ребенком. Взрослый, сильный мужчина, он с большим трудом сдерживал рыдания. Тяжелая утрата буквально согнула его, превратив за пару дней в разбитого инвалида. После некоторого колебания Константин взялся за дело, тем более что ему была предложена весьма солидная сумма гонорара.
Пройдя заново весь путь, который прошел йогурт от завода до прилавка, Константин Рокотов уперся в тот же тупик, что и следствие. Но тут ему помог случай. Директор магазина — толстый, одышливый азербайджанец — спросил у Константина, что ему делать с упаковками от йогурта: выкинуть на свалку или подождать. Дело в том, что целлофановые упаковки, в которых находились баночки с йогуртом, директор, которого жизнь торгаша приучила быть предусмотрительным, сохранил «на всякий случай, понимаешь».
Константин исследовал с лупой в руках два десятка мятых целлофановых упаковок и обнаружил на одной из них три отверстия. Это было крайне важно. Дело в том, что отравленными оказались именно три баночки и в каждую из ниx яд вводили шприцем. Учитывая то, что по прибытии в магазин с йогурта немедленно срывали целлофан, напрашивался простой вывод: йогурт отравлен по пути с завода в магазин.
