Стивен Хантер - 47-й самурай
Сьюзен рассмеялась.
— Ты шутишь? Все это замечательно, но, во-первых, мы понятия не имеем, где находится Кондо и где держат девочку, и у нас нет никаких способов узнать это быстро. Если бы у меня были неделя и тысяча человек, возможно, я бы это и узнала. Но у нас меньше сорока восьми часов, и мы имеем дело с самым большим городом в мире. И во-вторых, у нас нет людей. Привлечь «морских котиков» к такой операции не удастся, потому что ее не одобрит никто из вышестоящего начальства. Так кто тогда пойдет в бой? Ты? Ты один? Отдаю тебе должное, ты хороший боец. Но не настолько хороший. Таких бойцов нет. Один ты ничего не добьешься.
— Ты права, я не настолько хорош.
— Возвращаюсь к первому пункту: даже если тебе удастся найти тех, кто пойдет за тобой, ты все равно не знаешь, где находится Мико. Ты даже понятия не имеешь, где ее держат.
— Это можно узнать за десять минут.
— Подумать только.
— Или даже за пять.
— Свэггер, у тебя снова крыша поехала? Во имя всего святого, каким образом ты…
— А я и не говорил, что это я смогу найти Кондо. Я не смогу его найти. Но я знаю человека, который сможет.
— И кто же это такой?
— Ты, Окада-сан.
Она недоуменно посмотрела на него.
— Позволь выдвинуть предположение: ты заместитель главы отделения Центрального разведывательного управления при посольстве в Токио, кодовое имя «Визжащая стерва».
— Господи, — пробормотала Сьюзен.
— От тебя так и несет ЦРУ. Должно быть, ты полагаешь, что я действительно такой тупой, каким кажусь со стороны. Да мне всю свою жизнь приходилось общаться с вашим братом. Еще в семьдесят третьем я работал вместе с ЦРУ во Вьетнаме, добывая новую советскую снайперскую винтовку. Затем я помогал вашему ведомству наводить порядок в собственных стенах в деле с заместителем директора по имени Уорд Бонсон, который оказался не совсем тем, за кого выдавал себя шесть лет подряд. Так что я вас хорошо знаю.
— Мое кодовое имя не «Визжащая стерва».
— Знаю. Я просто попытался сострить.
— Мое имя «Марта Стюарт».[33] Я его терпеть не могу, но тут ничего не поделаешь.
— Это над тобой пошутил какой-то придурок из штаб-квартиры.
— Точно. Я нажила в Лэнгли врагов.
— Значит, ты знаешь свое дело. Ладно, вот как я до этого дошел. А ты мне скажешь, насколько я близок к истине. Управление было замешано здесь с самого начала. Главной задачей было установить, кто убил Филиппа Яно и его семью. Потому что Филипп Яно всегда был вашим человеком. Это он передавал вам все, что имелось у японцев на Северную Корею и Китай.
— Что-то в таком духе.
— Вот почему у него была такая блестящая карьера. Вот почему он учился в разных элитных американских академиях, вот почему он получил это назначение в Ирак, вот почему ему в конце концов довелось побывать в бою. Ради этого пришлось даже задержать его выход в отставку. И он показал себя с лучшей стороны, хотя и лишился глаза.
— Филипп Яно был замечательным человеком. Мне выпала честь работать с ним на протяжении последних трех лет. Не предавая свою родину, он оказал нашей неоценимую помощь. Нам очень повезло, что он работал на нас.
— Затем, через два года после того, как Филипп Яно отошел от дел, его безжалостно убивают вместе со всей семьей. И вот перед вами проблема, большая проблема. Кто убил Яно? Произошла утечка информации? О ваших секретах проведал посторонний? Это сделали китайцы? Северокорейцы? Это дело рук какой-нибудь группы недовольных японцев? Или же — а такая возможность существует всегда — эта трагедия не имеет никакого отношения к сотрудничеству Яно с вашим ведомством? Быть может, он просто попал под случайный кусок дерьма, как это часто происходит в нашем порочном мире? Ситуация усугублялась тем, что сами японцы, похоже, вовсе не горели желанием раскрыть эту тайну. Почему? Кто дергает за нитки? Что происходит? Что все это значит?
Сьюзен кивнула.
— Я знала, что у тебя чутье к этой работе.
— Возможно. Так или иначе, кому-то пришла в голову мысль нанять какого-нибудь простофилю, дикаря со стороны…
— Если честно, мне.
— Я так и думал. Я был ответом на все ваши молитвы. Я ничего не знаю, не вхожу ни в какую структуру, но у меня есть кое-какое преимущество: я не принимаю ответ «нет», я не имею ничего против того, чтобы раскроить пару голов, я не боюсь крови. И еще — я знал Филиппа Яно и очень хорошо к нему относился. Вот каким образом Эл Ино смог раздобыть для меня такой убедительный фальшивый паспорт, вот почему кто-то узнал, куда переслать мне протоколы вскрытия членов семейства Яно, вот почему ты прониклась ко мне таким интересом, хотя я поначалу тешил себя мыслью, что все дело в моей привлекательной внешности и обтягивающих голубых джинсах.
— Джинсы у тебя действительно слишком обтягивающие, Свэггер, — мрачно заметила Сьюзен. Помолчав, она добавила: — Не представляю, как ты в них дышишь. Ты попал в самую точку. Северная Корея. Не Китай, а Северная Корея. Фил имел доступ к японской сети в стране, знал все, что там происходило. Его информация приходила на несколько месяцев раньше.
— Да, и именно поэтому два дня назад ты решила заткнуть пробку. После того как выяснилось: Филипп Яно погиб потому, что Боб Ли Свэггер подарил ему один меч, тот самый — вероятность один на миллион, — которым триста лет назад один тип отрубил голову другому, и Северная Корея тут совершенно ни при чем. Государственные интересы Америки не затронуты. Вас это не касается. Можно сказать, несчастный случай, гибель в автокатастрофе, только и всего. Прискорбно, плохо, но вы этим не занимаетесь, поэтому пора затыкать пробку. Игра закончена, расследование завершено, Свэггер отправляется домой.
— Свэггер, это решение принималось на самом верху. Если тебе будет легче, знай, что я выступала против. Ты даже представить себе не можешь, как я сражалась за тебя, как за тебя сражались все наши. Но все мы служим нашему даймё.
— Я тебя понимаю. Я сам в свое время тоже служил даймё. Жалованье отвратительное, от кормежки тошнит, но зато приходится много бывать под пулями. В любом случае, настал черед даймё послужить нам.
— К чему ты идешь, Свэггер?
— Я никуда не иду. Я буду сидеть здесь и мучиться с новой чашкой кофе. По-моему, японцы добавляют в него рыбий жир: вкус у него явно такой.
— Свэггер, я ничего не…
— А уходишь отсюда ты. Ты отправляешься в центр связи на четвертом этаже и достаешь свой маленький волшебный шифратор, тот самый, который прячешь в коробку из-под кукурузных хлопьев. И вот что ты сообщишь своему начальству в Виргинии: ты получила сведения, что некто получает взрывчатку из Северной Кореи и готовит террористический акт в Токио. Собирается взорвать гостиницу «Хиятт», Токийскую башню или Токийский кафедральный собор. В Лэнгли на это купятся. Ты просишь в срочном порядке провести разведку со спутников. Пусть зоркая птичка высоко в небе присмотрится ко всем владениям Мивы в Токио — их координаты ты раскопаешь без труда. Полагаю, у него всего семь особняков, пять или шесть оптовых баз, десять складов, две или три телестанции, пять или шесть типографий. В общем, около тридцати точек. Всевидящее небесное око присматривается к ним и меньше чем через пять минут обнаруживает в одной из них какую-то необычную, странную активность. Люди в большом количестве вроде бы бесцельно слоняются из угла в угол, занимаются фехтованием или дзюдо. Ах да, вокруг полно машин, территория охраняется, быть может, даже патрулируется. Одним словом, кипучая деятельность в военном штабе. И я склонен полагать, что это место находится рядом с каким-нибудь парком или другой просторной территорией, имеющей один вход, который можно контролировать без особых проблем. Именно там Кондо и намеревается осуществить обмен, именно там он и собирается убить Мико у меня на глазах, просто ради того, чтобы увидеть в них боль, — а потом расправиться и со мной.
Сьюзен молча смотрела на него.
— Ну хорошо, — наконец сказала она. — Предположим, мы их найдем.
— Ты хочешь знать, кто те люди, которые полезут через стену?
— У тебя есть наготове сорок семь самураев?
— Нет, у меня есть четверо бывших корейских спецназовцев, которые вовсе не работают на Управление, а являются личными телохранителями Окады-сан. Всякий раз, встречаясь с тобой, я вынужден буквально расталкивать их. Особенно настырный из них тот малыш, что сидит во второй машине. Он едва не врезался нам в задницу по дороге из Киото. Надеюсь, ты надрала ему за это уши. Он держался слишком близко. Но мне знаком такой тип людей. Вероятно, все они влюблены в тебя и любят подраться. Пойдут они.
— Ну хорошо, пойдут. Но их четверо.
— Переходим к самому забавному. Звоним по телефону один-восемьсот-САМУРАЙ.
— Это еще что за шутки?
— Еще один сюрприз. Я регулярно докладывал о ходе дел некоему Альберту Фудзикаве, майору сил самообороны Японии. Он в курсе, и сейчас он находится в Токио вместе со своими ребятами. Фудзикава был заместителем Филиппа Яно в Эс-Самаве. Это ему Яно спас жизнь, когда японский бронетранспортер подорвался на мине. Речь идет о разведроте Первой воздушно-десантной бригады Восточной армии, штаб-квартира которой находится в Нарасино. Эти люди считаются десантниками, но они играют в шестнадцатый век и весь день напролет дубасят друг друга деревянными мечами. Готов поспорить, это лучшие фехтовальщики в Японии.
