Данил Корецкий - Антикиллер-2

– Приемная. Извини, зайка, ко мне зашли, я перезвоню.

Лис аккуратно положил трубку на место. Сообщение Ирины озаботило гораздо больше, чем он показал. К Колдуну ведут две ниточки: Печенков и Рогалев. Надо дергать за обе. Получается, что в его распоряжении только сутки.

Он раскрыл личное дело осужденного Рогалева. На обложке наклеена потускневшая фотография: широкое лицо, круглые, как у филина, глаза, высоко поднятые, будто от удивления, брови. Есть чему удивляться: нормальный пацан, учащийся медучилища, ни одного привода в милицию и вдруг – член опаснейшей, особенно по тем временам, банды. В конверте еще несколько снимков: анфас, в профиль, в полный рост. Здоровый, крепкий и еще прямой

– пулевые ранения в область позвоночника иногда проявляются через несколько лет.

При обыске у Рогалева нашли вырезку из журнала «Техника-молодежи», серия «История оружия». На цветном листе изображался немецкий автомат «МП-40», известный под названием «шмайссер». Общий вид, вид в разрезе, схема работы частей и механизмов... Самодельные автоматы «Призраков» конструктивно повторяли «МП-40». Рогалева допрашивали по поводу этого совпадения, но он утверждал, что вообще не разбирается в оружии и вырезка задержалась у него случайно.

В колонии он характеризовался в целом положительно: опрятен, вежлив с администрацией, работал на уборке территории, потом помощником фельдшера в медпункте. Контактен, поддерживал отношения с широким кругом осужденных, оказывал медицинскую помощь народными средствами, пользовался уважением. По некоторым данным, владел элементами гипноза... Интересно!

После освобождения устроился сторожем на лодочной станции, состоял под административным надзором, все ограничения соблюдал, через год надзор отменили, еще через год сняли оперативно-профилактический контроль: таким образом гражданин Рогалев был признан исправившимся и перевоспитавшимся. Когда милицейский прессинг ослаб, а дело «Призраков» забылось, он закончил курсы массажистов и стал работать в «Прогрессе».

Снова нормальная жизнь: ни пьянства, ни дебошей, ни сомнительных связей, обширная клиентура, все довольны, никаких претензий со стороны милиции. И вновь при полном внешнем благополучии как удар грома: именно его, отныне законопослушного гражданина, называет задержанный с поличным бандит Печенков, явно связанный с группой Колдуна! Похоже, все повторяется!

Глава восьмая.

ОХОТА НА ОХОТНИКОВ

Пистолет может понадобиться лишь один раз в жизни, но, чтобы суметь им воспользоваться, надо носить его всю жизнь.

Конечно, Джафар не ходил обедать в «Тихий Дон», не навещал Нинку, не ночевал в пустующем доме ее родителей и даже не жил в дачном особнячке с колоннами на Голубых прудах. Для этого он был слишком опытным, хитрым и осторожным. Тем более он не ездил снимать проституток под «Сапфир». Травленый волк обходит капканы, не трогает отравленную приманку, прорывает цепь загонщиков и даже перепрыгивает через флажки.

Он нашел никому не известное убежище – троюродная тетка по материнской линии (а у дагестанских народов не бывает дальнего родства) жила в Тиходонске уже двадцать лет и стала здесь своей. Они виделись только один раз, много лет назад, когда Джафар освободился из тюрьмы. Но это не имело значения, в крепком, хотя и не слишком богатом по нынешним нормам доме его приняли, как долгожданного гостя. Неизвестно, был ли этот порыв искренним, скорей всего нет, потому что по кавказским меркам Джафар не являлся примерным сыном и гордостью рода, скорее наоборот. Но и сама тетя Мисиду, выйдя замуж за армянина, нарушила законы гор. Может быть, это, может, тоска по родным краям примирила ее с беспутным племянником, об истинной роли которого в криминальной жизни города она, впрочем, и не догадывалась.

Джафар жил здесь один, ни с кем из своих бойцов отношений не поддерживал и долгое время вообще не выходил из дома. Только через две недели он позвонил Рамазану, третьему доверенному лицу после Султана и Роберта.

– Салам! Как дела? – говорить приходилось порусски, потому что Рамазан был кумыком, и на родных наречиях они не понимали друг друга.

В техническом управлении РУОПа автоматически включился магнитофон.

– Это ты?.. – собеседник сдержался и не назвал Джафара по имени. Не прошедшие специальной подготовки люди имеют своеобразное представление о конспирации. – Какие дела... Наших выгнали из города, почти никого не осталось. И ребята разъехались... А тебя ищут повсюду, говорят, за голову награду объявили...

– Я их маму делал! – дерзко сказал Джафар, хотя по спине пополз холодок. Но выказывать страха нельзя никому. – Как Роберт, Султан?

Дежурный оператор быстро набирал номер отдела обслуживания сотовой связи.

– Роберт поправляется, Султану похуже. Но врачи говорят, все нормально будет. Ты где?

– Хочешь награду получить? – нехорошо усмехнулся Джафар, и Рамазан поежился, будто воочию увидел эту усмешку.

– Зачем обижаешь? Нам и так досталось. Не надо было это, последнее, делать... Они вообще как взбесились!

– Ты мне указывать хочешь?

– Не только я, все так считают. Все ребята. И земляки очень недовольны. У них торговля пропала, дела пропали. Большие убытки!

– Кто именно недоволен?! – зарычал Джафар. – Ты мне прямо скажи!

– По телефону много не надо говорить. Встретимся, расскажу.

– Дурак! Я с трубки звоню, не по проводам! Кто тут подслушает!

Рамазан помолчал.

– Вся община недовольна. Люди к мулле ходили. Он тоже сказал, что ты не прав.

– Связь через четвертый ретранслятор в Нахичевани, – ответил наконец диспетчер отдела обслуживания. – Сигнал довольно сильный, трубка в радиусе до километра.

– А ты как считаешь? – заскрежетал зубами Джафар.

– Ты мне как брат... Но...

– Горный шакал тебе брат, а не я! – Джафар нажал кнопку отключения.

– Для пеленгации необходимо повторение связи, – сказал диспетчер. – И достаточная длительность сеанса. Возможно, удастся не с первого раза...

– Ясно, спасибо.

Через двадцать минут распечатка разговора легла на стол Лиса. К ней была подколота схема Нахичеванского района. Черная точка отмечала нахождение четвертого ретранслятора, окружность вокруг – зону, из которой велся разговор.

Лис тщательно изучил схему. В окружность попадал старый чугунолитейный заводик, часть парка, огромный пустырь, несколько жилых кварталов. В принципе, звонить могли откуда угодно, но вряд ли Джафар скрывается в подвале литейного цеха или вырыл землянку на пустыре... Он вызвал Попова.

– Свяжись с райотделом, пусть участковые отработают этот район, – он показал остро отточенным карандашом. – Частный сектор, домов не очень много, они и так знают, у кого он может жить.

Попов кивнул и просмотрел распечатку.

– И приглядеть за Рамазаном?

– Да. А если Джафар еще выйдет на связь и удастся взять пеленг...

– Конечно, это все упростит.

Но оба понимали, что второго сеанса в этом районе может и не быть. Оставшись один. Лис долго сидел в задумчивости, неподвижно глядя перед собой. Один звонок Кресту – и все... Его псы, не заботясь о законности и интересах людей, прочешут этот участок столь густым гребнем, что Джафар не выскочит. Но... Эта идея ему не нравилась. Не только ворам западло сотрудничать с ментами. Настоящему менту стыдно помогать ворам. Одно дело – использовать их в своих интересах, совсем другое – работать с ними рука об руку... Уж слишком грязные руки...

Правда, они выполнили свои обязательства, и СОБР разгромил отряд чеченских боевиков. Но это вовсе не значит, что и Лис должен проявлять ответную расположенность. Здесь не следует быть чересчур щепетильным, иначе получится, что уже не ты их используешь, а они тебя. Мировая практика такова, что тактические уступки бандитам и террористам отменяются при первом удобном случае. Только российский премьер-министр мог обещать неприкосновенность кровавым бандитам, поставившим на колени целый город, и сдержать слово! Лучше бы выполнял обещания регулярно платить зарплату и поднимать уровень жизни своего народа...

И все же... Весь уголовный Тиходонск знает, что сказанное Лисом обязательно воплотится в жизнь. Именно на этом основаны многие сделки, позволяющие раскрыть преступления! Что же держит его на этот раз? Люди! Если бы Джафар скрывался в подсобке чугунолитейного завода или на пустыре, он бы, не задумываясь, сдал его ворам! Пусть не сам, чтобы не опускаться до их уровня, – поручил бы тому же Лешему или кому-нибудь еще... Но, пуская разнузданную шпану бесцеремонно шарить по жилым домам, он становится заодно с ними и выступает против живущих в тех домах ни в чем не виноватых людей! Нет, ребята, извините! Пусть на этот раз я буду для вас фуфлометом!

Лис аккуратно спрятал схему и распечатку в сейф. Угрызения совести его не мучили.