Михаил Серегин - Русский вор
Полунин сел рядом с ней на диван и, откинувшись на спинку, рассеянным взглядом уставился в пространство перед собой.
– Аборт был очень неудачным, и после этого детей я уже не могла иметь. Из-за этого наш брак с Александром – это мой бывший муж – потихонечку стал загнивать изнутри. Вот тогда мне на выручку и пришла моя подружка.
– Ты про Таньку? – рассеянно спросил Полунин.
Рита в ответ только истерически засмеялась, раскинув руку, при этом задев своего спаниеля. Риччи испуганно вскочил с дивана и переместился на соседнее кожаное кресло.
– Бутылку, Володя, бутылку я имела в виду, – смеясь, сказала Рита.
Наконец она немного успокоилась, на ее лице расплылась скептическая улыбка.
– Танька, впрочем, – это отдельная тема для разговора.
Она допила остатки своего виски.
– Как ты понимаешь, при такой жизни, которую я веду, и при таком положении, которое я занимаю в обществе, я не могла не разочаровать своего папочку. Я ведь не оправдала его надежд. Не знаю, может быть, именно поэтому его внимание переключилось на другого человека.
Полунин удивленно взглянул на Риту и спросил:
– Ты о ком говоришь?
– О Таньке, конечно же, о Таньке Коробковой, – ответила Рита. – Не знаю, может, правду говорят про мужиков, что если седина ему в бороду, то бес обязательно в ребро. А может, молодая любовница – это символ папиного благополучия, его престижная игрушка. В общем, они сошлись уже давно, еще при жизни мамы. Но мама об этом ничего не знала. Впрочем, об их связи мало кто вообще знал. Я тоже узнала об этом совершенно случайно… Как-то раз я пришла к ней в гости на работу и увидела у салона красоты папину машину. Когда я подошла к кабинету Таньки, то услышала оттуда папин голос. После этого еще было несколько звонков сюда, на квартиру. Я по определителю телефонного номера поняла, что звонит она, хотя она и старалась изменить свой голос. Я и раньше знала, что у нее есть любовник, а теперь поняла, кто это.
– Сын Татьяны, Саша, – это сын Александра Григорьевича? – спросил Полунин.
– Думаю, да. Их связи приблизительно столько же лет, сколько и ребенку. Пять или шесть, точно не знаю. Я видела Таньку, гуляющую вместе с мальчиком. По-моему, он очень похож на отца… Вот как сложилась жизнь, – произнесла она. – Она гуляет с ребенком, а я гуляю с собачкой. Мне кажется, что из-за этого я еще больше ненавижу Таньку.
Информация о Таньке вызвала смятение в мыслях Полунина.
«Неужели это Танька сдала меня ментам? – подумал про себя Полунин. – Ведь только ей я звонил перед визитом в салон красоты. А может, и Багрова с его подручным ко мне подослала тоже она. Если бы это сделала Люда, то киллеры меня встретили бы в самой квартире. Но как, черт возьми, Танька смогла вычислить мой адрес?»
И тут в сознании Полунина всплыло слово, послужившее ключом к разгадке.
– Определитель, – произнес он вслух, – телефонный определитель номера. Я видел у Таньки на столе такой аппарат.
– Ну и что? – удивленно произнесла Рита, наливая себе еще виски. – Папа любил достижения техники, он вполне мог ей его купить.
«Значит, Танька вычислила мой адрес по телефонному номеру. Это сделать легко, такой же трюк проделали Шакирыч и Славка. После этого она сообщила адрес киллерам. Но вряд ли она передала эти данные непосредственно Багрову. Ведь он мне сказал, что сам получил адрес от какого-то шефа. Значит, Танька передала адрес кому-то еще, а уже тот – Багрову. Кто это мог быть? Человек из администрации? Но ведь Слатковский скрывал свои отношения с Танькой».
Рита налила себе еще виски. Он подошел к ней и взял со стола бутылку.
– По-моему, тебе хватит.
В глазах Риты вдруг вспыхнула ярость.
– Отдай! – крикнула она. – Кто ты такой, чтобы меня воспитывать! Даже папочка, если бы он воскрес, не посмел бы со мной этого проделать.
– Я не папа, – произнес Полунин и, вырвав у нее стакан с виски, выплеснул его содержимое на ковер.
– Сволочь! – вскричала Слатковская и, вскочив, ударила кулаками Полунина в грудь.
Собака, дремавшая на кресле, вскочила и залаяла. Но Владимир спокойно и уверенно обнял Риту, крепко прижав ее к себе.
– Успокойся, прошу тебя, успокойся.
Реакция Риты сменилась мгновенно – вспышка ярости угасла, она вдруг расплакалась, обмякнув в руках Полунина. Он усадил ее обратно на диван, не выпуская из своих объятий.
Слатковская некоторое время что-то бессвязно говорила, уткнувшись ему в плечо, и, постепенно успокоившись, заснула.
Владимир осторожно уложил ее на диване, подложив под голову небольшую подушечку, потом принес из соседней комнаты плед и укрыл им спящую.
Он взял со стола бутылку, чтобы вылить ее содержимое в раковину, но потом, раздумав, поставил ее обратно.
«Нет, пожалуй, это не то, – подумал он, – надо, чтобы она сама захотела избавиться от этой дряни».
Он еще некоторое время стоял и смотрел на спящую женщину, затем, повернувшись, пошел к выходу.
Собака вскочила со своего места и побежала вслед за Полуниным. Пес, стоя в коридоре, внимательно наблюдал, как Владимир выходил из квартиры.
* * *Владимир припарковал красную «Ниву» недалеко от салона и, выйдя из машины, направился в заведение Татьяны Коробковой.
Татьяна была одна, она сидела за своим рабочим столом и, нацепив на нос изящные очки, просматривала какие-то бумаги.
– Здравствуй, Танюша, – улыбнулся Полунин и, подойдя к ее столу, уселся на свободный стул.
– Володя! – подняв глаза на Полунина, с удивлением произнесла Татьяна. – Ты здесь? Я… Я, честно говоря, не ожидала…
– Вот пришел отдать тебе ключи от «Нивы». Спасибо, ты меня очень выручила, – все так же улыбаясь, произнес Полунин. – Правда, много пользоваться ею не пришлось, меня все больше на чужих машинах возили, но все равно спасибо.
– Ну что ты, что ты, – ответила Таня, – рада была тебе… помочь.
– Кстати, извини меня за тот дебош, который устроили здесь омоновцы, когда они бегали за мной.
– Ты с ними разобрался? – спросила Татьяна.
– Это было небольшое недоразумение, – ответил Полунин, – мы его уладили. Не сразу, но уладили. Поэтому я теперь ни от кого не скрываюсь и могу ехать домой.
– А как же это тебе удалось? – удивленно произнесла Татьяна.
– Долго рассказывать, – ответил Владимир. – Если коротко, то вчера меня у квартиры, где я сейчас обитаю, поджидали два головореза. У них были планы увезти меня за город и закопать там, где-нибудь в лесочке. Но им не повезло, сейчас они оба дают показания в прокуратуре. Они оказались очень разговорчивыми ребятами, прокурор, не вдаваясь в подробности, сообщил мне, что эти двое выдали уже столько информации, что он вполне может снять с меня всякие обвинения.
Лицо Татьяны потихонечку вытянулось от удивления. Когда Полунин закончил, она тяжело вздохнула и сказала:
– Ну что ж, я очень рада за тебя, Володя. Надеюсь, ты не уезжаешь прямо сейчас?
– Нет, еще побуду пару деньков в городе и перед отъездом зайду к тебе, а сейчас, извини, мне некогда. Спешу на очень важную деловую встречу. Кстати, можно, я от тебя сделаю один звонок?
– Да, пожалуйста.
Татьяна подвинула к нему телефон.
– Извини, пожалуйста, это очень… официальный разговор.
– Да-да, конечно, о чем речь.
И, встав из-за стола, Татьяна вышла из кабинета. Полунин быстрыми движениями раскрутил корпус телефонной трубки и прикрепил к мембране маленький «жучок».
Затем он положил трубку обратно на рычаг и вышел из кабинета. Татьяны в коридоре не было, поэтому Владимир, не попрощавшись с ней, вышел из салона и, пройдя по улице метров десять, уселся в темно-синюю «БМВ».
На заднем сиденье иномарки сидел Славка с надетыми на голову наушниками. Рядом с ним, на заднем сиденье, лежал раскрытый чемоданчик с аппаратурой для прослушивания.
– Ну что, ты поймал сигнал?
– Поймал, поймал, – произнес Славка.
Он поднял руку, прося тишины в салоне, и, быстро сняв с себя наушники, передал их Полунину.
Когда Владимир надел их, до него донеслись обрывки разговора: -…Он мне сам сказал, слышишь, сам сказал, – кричала Коробкова, – что двое твоих людей, которые его поджидали в подъезде, сейчас в прокуратуре дают показания, у них ничего не получилось, слышишь, они не смогли его убрать… Что мы теперь будем делать?!
– В первую очередь мы должны успокоиться, – ответил Татьяне мужской голос, – я тебя прекрасно понял и постараюсь все выяснить, а ты пока собирай вещи и быстро езжай ко мне, расскажешь все подробности…
Связь оборвалась, видимо, мужчина положил телефонную трубку.
– Ну и кто это был? – спросил Славка у Полунина.
– Голос с того света, – ответил ему Владимир.
* * *Дверь в кабинет Гришаева открылась, и на пороге появился улыбающийся розовощекий Краснов.
– Ну что, важняк? Как твои дела?
– Да так, чуть-чуть белее сажи, – сказал Гришаев. – Чем ты порадуешь?
