Валерий Горшков - Закон мести
Тем не менее Ворон намеревался еще раз проникнуть в информационную базу РУОПа. Всегда существуют разного рода лазейки к любым, самым закрытым сведениям. «Если нет подхода к секретным данным, есть подходы к секретаршам, женам, детям… – любили говорить его друзья из разведки. – Всегда можно придумать к ним подход, причем – иногда даже особенно себя не утруждая».
Интуиция подсказывала Ворону, что цель его близка. При одной мысли о том, что он уже скоро докопается до истины, узнает имя подонка, исковеркавшего его жизнь, Ворон чувствовал дьявольскую радость.
Он возвращался домой в приподнятом настроении, даже улыбаясь, может быть, впервые за последние два года.
На грунтовой дороге, ведущей к поселку, в котором он жил, его догнал мчащийся на немыслимой скорости джип, который, обойдя его «Жигуль», резко свернул вправо и скрылся в лесу.
По инерции Ворон проехал еще несколько десятков метров, потом остановился, заглушил мотор. Дорога, на которую свернул джип, никуда не вела и кончалась метрах в ста пятидесяти от поворота.
Несколько секунд Ворон сидел, не шевелясь, в своей машине, потом достал из-под сиденья два тонких стилета, которые всегда брал с собой, и, спрятав их за голенища высоких ботинок, снова завел машину. Отогнав ее в небольшой ельник возле дороги, он вышел и быстрым бесшумным шагом направился в ту сторону, куда поехал джип.
Чутье не обмануло его. Машина с включенными габаритами стояла на небольшой поляне, окруженной кустарником. Двое крупных, одетых в кожаные куртки мужчин безжалостно, молча избивали третьего, поменьше. Тот, которого избивали, тоже не издавал ни звука. Слышалось только кряхтение трудившихся над жертвой отморозков и сдавленные стоны их жертвы.
Стоя за деревом, Ворон хорошо видел, как один из нападавших, коротко стриженный высокий парень, повалив жертву на землю, сел сверху. Второй, бородач в вязаной шапке, для верности ударив поверженного в лицо ботинком, принялся стягивать с избиваемого узкие джинсы.
Жертва снова принялась ожесточенно отбиваться, но силы были явно неравны. Сидевший сверху рванул на нем куртку и вдруг присвистнул:
– Ого! Какие сиськи!
– Подонок! – Ворон отчетливо услышал женский голос. – Чтоб ты сдох, падаль!
– Обязательно, лапуль, – отозвался стриженый. – Только сначала тебя трахну, потом ты сдохнешь, а уж когда-нибудь и я!
Ворон отчетливо услышал, как женщина плюнула насильнику в лицо.
– Ах ты, сука! – взорвался тот и, размахнувшись, ударил обидчицу по лицу.
Второму наконец удалось стащить с нее джинсы.
– Отвали! – крикнул он. – Сначала я.
Стриженый привстал, и не отпуская рук рвущейся изо всех сил в истерике женщины, присел на колени у ее изголовья.
– Давай! – тяжело дыша, крикнул он своему напарнику. – Вдуй ей хорошенько. Только смотри! Я тоже хочу тепленького…
– Ублюдки! – почти рычала женщина, и Ворон с удивлением отметил, что в ее голосе нет страха – только слепящая ярость.
Бородатый, придавив коленями ноги женщины, принялся расстегивать на себе брюки. Внезапно она так резко выгнулась всем телом, что он, потеряв равновесие, повалился на землю. Женщина изо всех сил била в воздух ногами и пару раз ощутимо задела по физиономии бородачу, так что с него даже шапочка слетела.
– Вот сучка! – возмутился, поднимаясь, верзила, схватившись за разбитую в кровь скулу. Размахнувшись ногой, он ударил женщину в бок носком ботинка. Та охнула и инстинктивно поджала под себя ноги. – Так-то лучше, – сказал бородатый. – А то размахалась тут, понимаешь…
Не договорив, он вдруг замер, увидев в кустах что-то странное, но, даже не успев сообразить, что именно, так и не издав ни звука, кулем повалился в траву. Несколько секунд его подельник изумленно смотрел на блестящую рукоятку стилета, торчавшую в шее кореша, потом резко вскочил.
В тусклом свете фар молнией блеснуло лезвие второго ножа, и бритоголовый схватился руками за горло, хрипя и захлебываясь кровью. Он опустился на колени и молча завалился набок, дернулся раз, другой, и через несколько секунд отошел в иной мир. Все было кончено. Женщина быстро отползла в сторону, прижалась к машине и замерла, округлившимися от пережитого глазами оглядываясь по сторонам.
Выйдя из своего укрытия, Ворон подошел к спасенной. Лицо молодой женщины было в кровавых подтеках. Она затравленно смотрела то на своего неожиданного спасителя, то на трупы насильников.
– Одевайся и скорее вали отсюда! – коротко приказал Ворон.
Девушка не пошевелилась.
– Слышишь, что я говорю? – чуть повысил он голос. – Беги отсюда.
Она продолжала молча смотреть на него. Тогда Ворон подобрал валявшиеся на земле джинсы и бросил ей.
– Одевайся, живо, – повторил он.
Не говоря ни слова, она оделась. И снова уселась на землю.
Ворон удивленно смотрел на нее.
– Ты что, так и собираешься здесь сидеть? – спросил он.
– У меня нет сил. И потом, мне некуда идти, – хрипло ответила она и кивнула на тела валявшихся на земле отморозков. – Они меня достанут везде.
– Покойники никого уже не достанут.
Девушка вдруг насмешливо покачала головой и безнадежно махнула рукой.
– Их много, – всех не перебьешь.
– Ладно, – вдруг, начиная терять к ней интерес, сказал Ворон. – Надо тебе – сиди здесь… А я пошел.
И Ворон зашагал через лес в сторону своей машины. Не дойдя нескольких метров до спрятанной в ельнике «шестерки», он остановился.
– Черт, – негромко выругался он. – Может, девчонка действительно сильно пострадала? К тому же наверняка запомнила своего спасителя. Фоторобот – и вот вам воскресший из мертвых майор Северов.
Ворон, развернувшись, пошел обратно.
Женщина сидела там же, на месте возле машины, прижав к груди колени и невидящими глазами глядя прямо перед собой. Лицо ее не выражало ничего. Время от времени из разбитого носа на губы стекала тоненькая струйка крови, и она раздраженно вытирала ее рукавом, размазывая по всему лицу. Жест этот был совсем детский, и у Ворона вдруг заныло сердце.
– Идем, – коротко позвал он.
Девушка подняла голову, посмотрела на него долгим вопрошающим взглядом, потом кивнула и, тяжело поднявшись, прихрамывая, побрела за своим спасителем.
Через десять минут они подъехали к его дому. Ворон молча загнал машину во двор, открыл заднюю дверь и предложил девушке пройти в дом.
Там он также молча достал из шкафа чистое полотенце и кинул на кресло. Потом, увидев, какими широко раскрытыми глазами она смотрит на него, хрипло произнес:
– Можешь пойти в ванную. И ничего не бойся.
Ни слова не говоря, она взяла полотенце и исчезла в ванной. Ворон разделся, сел в кресло и закурил, размышляя о том, какие проблемы могут у него появиться в связи с присутствием этой женщины. Думать об этом не хотелось. Ворон чувствовал себя усталым и выхода из сложившейся ситуации сейчас не видел. «Завтра определюсь, – решил он. – Завтра что-нибудь придумаю».
Она вышла из ванной, завернувшись в толстый махровый халат. Ее коротко стриженные темные волосы были мокрыми и всклокоченными. Лицо – в свежих ссадинах и кровоподтеках. Совсем молоденькая. На вид лет двадцать, не больше. Чуть курносый нос и живые карие глаза делали ее лицо почти мальчишеским. Глядя на ее беззащитные хрупкие руки, трудно было поверить, что час назад она не без успеха отбивалась от двух распаленных похотью бандитов.
Войдя в комнату, она остановилась и вопросительно посмотрела на Ворона.
– Ничего?.. – спросила она, показывая на халат, который надела без разрешения.
Он пожал плечами. Она плюхнулась на диван напротив него.
– Куришь? – спросил Ворон.
Она кивнула. Он бросил ей пачку и зажигалку. Она закурила, с наслаждением затягиваясь.
– Ну? – Ворон вытянул ноги, выжидательно глядя на нее.
– Что? – удивленно подняла она темные ровные брови.
– Как ты там оказалась?
Она хмыкнула:
– Привезли.
Ворон нахмурился:
– Ты дурочку мне здесь не валяй, – сухо сказал он. – Рассказывай давай. Все по порядку.
– По порядку? – Ее глаза сощурились. – Ну, по порядку так по порядку. Был у меня парень. Нормальный такой парень. Никакого криминала, никаких таких дел. Челночил в Турцию да на рынке продавал… Я у него в палатке работала, так что всех этих отморозков каждую неделю имела счастье видеть… Короче, у него в дороге украли деньги, не бог весть какие, но все же… для нас большие. Они на него наехали. Заставили квартиру продать – у него маленькая такая была, однокомнатная, на Литейном. Все себе забрали. И палатку тоже. В общем, оказались мы на улице. Он пошел к ним – требовать разницу от продажи квартиры. Они сказали, что разницу оставляют себе – за моральный ущерб. Ну, он и выступил…
Она надолго замолчала. Ворон терпеливо ждал. Докурив первую сигарету, девушка прикурила от нее следующую.
– Они его убили? – спросил Ворон.
Она кивнула:
