Михаил Серегин - Доноры за доллары
– Где Козлов?
– Господина директора нет.
– Где же он? – орал Чехов.
– Никто не знает. Он был утром, а теперь, видимо, уехал.
– А кто есть из руководства?
– В том-то и дело, что нет никого. Заместитель улетел сегодня с англичанами. Старший хирург тоже уехал. Разъезжайтесь, ради бога! – снова запричитал человек.
– Ладно, – проворчал Чехов. – Разберемся. Ребята, посадите его в машину. Приготовиться к захвату здания!
Не успели наши бравые парни привести себя в состояние боевой готовности, как сверху раздался нарастающий стрекочущий звук. Все подняли головы и увидели, как на площадку перед зданием садится маленький вертолет.
Из вертолета выпрыгнул высокий осанистый человек и пошел прямо к нам. Он подошел к машине и жестом пригласил Чехова следовать за собой. Они удалились и под грохот вертолета стали о чем-то разговаривать. При этом незнакомец сурово хмурился и говорил одними губами, не меняя выражения лица. Чехов же о чем-то горячо с ним спорил и отчаянно жестикулировал. Наконец незнакомец сделал отрицательный жест и, повернувшись к Чехову спиной, зашагал обратно к вертолету.
Когда вертолет взмыл в небо, Чехов повернулся и медленно побрел к кольцу машин. В его осанке появилась какая-то обреченная сутулость, а в глазах померк азартный блеск. Он подошел к машине, взял мегафон и зло проорал:
– По коням, ребята! И – по домам.
Повернувшись ко мне, сказал:
– Так я и знал! Продажные шкуры, бля! – И сплюнул в снег.
Сев в машину, мы отъехали от санатория подальше, и там, нервно куря и морщась от покалываний в желудке, Чехов объяснил мне, кто был этот человек и что он хотел.
Оказалось, что вертолет принадлежит Федеральной службе безопасности, а человек этот – порядочная фээсбэшная шишка. Он просто и доходчиво объяснил Чехову, что поднимать шум вокруг этого заведения не следует, иначе... В общем, гоняться за преступниками можно сколько угодно, но в зону отдыха влиятельных лиц заезжать больше не надо.
Чехов на чем свет стоит крыл коррумпированное начальство, продажных ментов и «эту гребаную страну».
– Ладно, Юрий Николаевич, оставьте. Здесь все равно уже никого нет. А ловить преступников нам же не запретили. Так что – не вижу поводов для отчаяния. Нужно продолжать заниматься своим делом.
– Да их, сук, всех надо было в этом гадючьем гнезде передавить, чтобы не плодились!
– Как-нибудь в другой жизни, Юрий Николаевич.
ГЛАВА 32
Если кто-то думал, что одно явление архангела на вертолете способно вызвать в бывшем полковнике почтительный трепет, то он глубоко ошибался. Не успел стихнуть грохот пропеллера, как Чехов уже сориентировался и продолжил свое дело.
Во-первых, мы извлекли из патрульной машины несчастного служащего и устроили ему допрос с пристрастием. Бедняга был так напуган напористостью Чехова, что без лишних экивоков отвечал на каждый поставленный вопрос. А так как он был неплохо осведомлен, то вскоре нам стало ясно, в каком направлении нужно действовать дальше.
От служащего, фамилия которого была тут же забыта, мы узнали, что их директор и бывший управляющий концерна «Медтехника» – одно и то же лицо. Чехову наконец удалось раздобыть фотографию, и наш свидетель легко узнал своего босса.
– Он такой же, как сейчас, только с усами, – закивал головой он.
Выяснилось так же, что директор обычно передвигается на серебристо-сером «мерсе» пресловутой шестисотой модели.
– Скажите, – спросил у служащего Чехов. – А появлялись ли сегодня инкассаторы?
– Да, были с утра. Я еще удивился: что это они здесь делают? Обычно они приезжали по пятницам, вечером. В исключительных случаях – в другие дни. Но выручку уже позавчера забрали, и это показалось мне странным...
– А они когда уехали? – перебил его Чехов.
– Тогда же приблизительно.
– А почему в санатории никого из начальства не осталось?
– Ну, а мне-то откуда знать? – развел руками служащий. – Мы – люди подневольные, кто же у нас будет отпрашиваться.
Побеседовав с этим человеком еще минут десять, мы отпустили его с миром, велев, если что, звонить нам. Он обещал.
Мы велели одной из патрульных машин оставаться на месте, а сами поехали в объезд санатория в поисках других путей. Очевидно, за «Шишкой» находилась еще какая-нибудь дорога: по словам патрульных, они ни одной из описанных нами машин на трассе не встречали.
Поиски наши были недолгими. Мы очень скоро вырулили на неширокую, но накатанную дорожку, которая уходила в лес. Проехав по ней минут пятнадцать, наткнулись на лесное озеро. Чехов вышел из машины и внимательно обследовал берег. Вернувшись, сказал:
– Убежали! На дне этого озерца лежит инкассаторская машина. Из этого следует, что они уехали на «мерине».
Мы вернулись к патрульной машине и из нее передали по рации приметы автомобиля и преступников.
Нам очень повезло. Мы пришли к санаторию буквально по горячим следам. Они не успели уехать далеко. Через пять минут с одного из постов сообщили, что видели похожий автомобиль. Было велено остановить «мерс», в случае отказа – начать преследование.
Чехов возбужденно бегал вокруг машины. Я его очень хорошо понимал: я сам бы многое отдал, чтобы поучаствовать в этой погоне. Однако приходится ожидать и вслушиваться в бормотание рации.
Их догоняли недолго. Первые же два поста лишились двух патрульных машин. Потом все было еще веселее: преследуемые открыли стрельбу, чем доказали острое нежелание дешево отдавать свою жизнь.
Не прошло и получаса, как загнанный «мерин» спланировал в кювет и замер, вращая в воздухе колесами. Мы бросились в патрульную машину и, включив сирену, помчались к месту происшествия. По дороге радировали, чтобы никто с места не трогался.
Однако когда мы прибыли, то застали только одну патрульную машину, которая дожидалась нас.
Со слов милиционеров мы узнали, что все закончилось быстро. При аварии погибли два человека, один тяжело ранен. Преступник доставлен в ближайшее отделение, тела погибших увезли на экспертизу, машину отбуксировали.
По дороге мы обсуждали с Чеховым наши дальнейшие шаги. И решили, что наше поведение зависит от того, кого мы застанем в живых и насколько в живых этот кто-то будет. Не нужно объяснять, что мы изо всех сил надеялись, что судьба будет к нам благосклонна и мы получим в свое распоряжение именно того, кого хотим. Главного.
* * *Чуда не произошло. Когда мы приехали в УВД Серпуховского района, то узнали, что судьба решила не делать нам никаких поблажек. В живых остался водитель, тот самый Добров, о славном прошлом которого Чехов узнал так много интересного.
Доброву хорошо досталось, поэтому проводить с ним какие то ни было беседы нам не разрешили. Чехов долго матерился, после чего потребовал перевести больного в палату с решетками на окнах и приставить к нему охрану.
После этого мы наведались к одному из следователей, которому было поручено ведение дела, и представили имеющиеся у нас улики против Доброва и его сообщников.
В числе прочих были результаты экспертизы спермы, найденной в телах покойных девушек, и сведения о калибре пули и марке пистолета, из которого были убиты Лямзин и Людмила.
Следователь был несколько обескуражен и хотел знать подробности дела, которым, к его удивлению, кто-то уже вплотную позанимался.
Чехов, сославшись на спешку, утащил меня из отделения.
После этого мы нанесли еще один визит – к судмедэксперту, который как раз в тот момент занимался вскрытием тел двух других членов преступного экипажа.
Патологоанатом нервно рассмеялся, когда мы спросили, в каком состоянии находятся оба тела и есть ли у убитых какие-нибудь особенности. Он протянул нам пустой флакончик из-под таблеток. На дне перекатывались какие-то, как сначала показалось, стекляшки.
– Это что? – спросил Чехов, беря баночку из рук патологоанатома.
– Это я нашел в пищеводе и желудке одного из погибших. Алмазы, кажется. – Он снова хохотнул. – Вы именно это и разыскивали?
– Нет, честно говоря, – пробормотал Чехов. – Но и это – тоже неплохо. Передайте следователю.
После этого мы попросили разрешения посмотреть наконец на хищников, которые принесли нам столько неприятностей, но которых мы так и не смогли поймать живыми. Нам это позволили.
Чехов стоял и с брезгливостью рассматривал уже несколько приведенные в порядок, но все еще ужасные тела.
– Вот этим и кончается... Жизнь, как говорится, за жизнь. Жаль, нельзя вас убить дважды.
Мы вышли на воздух, и Чехов сказал:
– Так, теперь осталось только подобрать мою колымагу и подвести итоги.
Пока мы ехали за его машиной, составили схему преступной организации, расставив крестики там, где все закончилось смертью или разоблачением, и вопросы там, где до сей поры было что-то не ясно.
К нашему изумлению, вопросительных знаков было гораздо больше.
