Леонид Влодавец - Шестерки Сатаны
— Валет — головной, — объявил я, — двигаться вверх по лестнице до выхода в первый же горизонтальный коридор.
— Принято, — ответил тот и без страха и упрека ступил на крутые ступеньки.
— Ваня — следом за ним.
— Принято.
Сам я в это время приладил замок так, что перепиленная дужка самым краешком заходила в его коробку, и залепил это место жвачкой. Издали, если мимо идти, ни фига не видно. Надо к самому носу замок поднести, чтоб увидеть.
Я последовал за юными «зомби». Долго догонять не пришлось, бойцы поднялись на двадцать ступенек вверх и оказались в начале длинного туннеля квадратного сечения. Больше всего это походило на вентиляционную галерею. Рано или поздно она должна была вывести нас к вертикальной шахте, наподобие той, из которой я три года назад выбирался, спасаясь все от тех же «тигров», но угодил в плен к Сарториусу.
— Валет — вперед, Ваня — за мной.
Галерея — если, конечно, она была таковой — оказалась очень длинной, к тому же в ней было полно всяких ответвлений, по которым гуляли сквозняки, вроде бы указывавшие на то, что на свежий воздух эта система где-то выходит. Но лезть куда-то вбок не хотелось. Покамест я хорошо помнил, что главная галерея идет перпендикулярно туннелю, а свернув, мог и потерять ориентировку.
Мы прошли примерно километр, но никакого вертикального колодца, ведущего вверх, не обнаружили. Я начал ощущать усталость. С удовольствием бы вколол себе «Зомби-7» или «Зомби-8», чтоб стать столь же неутомимым, как Ваня и Валет, но препаратов у меня не было. Да и потом, чтобы биоробот действовал эффективно, кто-то должен командовать. Если мы все трое станем только исполнителями приказов, то вообще никогда отсюда не выйдем, все будем ждать распоряжений.
— Привал, — объявил я и уселся по-турецки на пол, подложив под задницу обутые ноги. Пол был хоть и сухой, но холодный, а я хоть и не знал, что такое ишиас, но побаивался.
Ваня с Валетом тоже сели, хотя, по-моему, совершенно не устали. Сидели молча, прислушиваясь, приглядываясь к темноте. Свои фонари погасили, чужих не наблюдали. Тишина стояли полная. Даже шороха сквозняков почти не слышалось.
Нет, это очень славно, что со мной такие понятливые, исполнительные человеко-машинки, как Ваня и Валет. Господи да чтоб сейчас творилось, если б на их месте были нормальные пацаны, пусть даже и отслужившие в армии! Небось уже и до мордобоя бы дошло. Ну, по крайней мере, до нытья: «Жрать хотим, ноги устали, ботинки жмут! Куда идем? Пора сдаваться…» А этим — хоть бы хрен. Молчат, ни слова лишнего, ни всякой нудиловки. Гений, конечно, папаша, если задумал такую породу людей вывести. Тогда можно без проблем построить все что хошь. Хоть социализм, хоть капитализм, хоть жидо-масонизм, если такой строй существует. Самое главное, чтоб было кому команды отдавать, а эти выполнят все, что в их силах, которые куда больше, чем у среднего гражданина.
Припомнилось, как ожесточенно спорили Вика с Ларисой как раз накануне того дня, когда я отправился вот с этими же молодцами добывать для Чуда-юда чемодан с компроматом. И как, провожая пьяненькую Зинулю, узнал о том, что в 8-м секторе появились младенцы, рожденные от трех пар людей, получивших полный курс «Зомби-8». Уж не Ваня ли с Валетом стали счастливыми отцами? Вот уж у кого никогда не будет проблемы «отцов и детей»! Это мне, мыслящему дураку, придется услышать массу комплиментов от Кольки и Катьки, когда поросята вырастут. Да, ежели еще лет пять-шесть проживу и останусь на свободе, они о многом спросят! Зачем жил, на что силы тратил, за что людей убивал? Ну, насчет людей, они, может быть, останутся в неведении, но насчет всякого другого — спросят, непременно спросят. Не заставишь их промолчать, не оборвешь, не прикрикнешь… И чего Вика так боится успехов Ларисы? Может, думает, что папаша отодвинет ее от себя? Зря! Пока Чудо-юдо не заполучит фонд О'Брайенов — ей ничего не угрожает. Я, родной, законный сын, куда скорее попаду в опалу, чем она. Меня вон и так непонятно кто и непонятно зачем привез к Сорокину. А сколько раз я по отцовой милости под пули лез? «За Родину, за Барина!»
По-моему, последняя мысль промелькнула уже в полусонном мозгу. Если б я сидел, опираясь спиной на стену, то наверняка забылся бы и захрапел. Но поскольку я сидел по-турецки, то, засыпая, стал падать, ощутил потерю равновесия, а потому проснулся.
— Встать! Продолжаем движение в том же порядке, — сказал я довольно громко, чтоб окончательно себя разбудить. Валет вновь пошел в авангарде, Ваня — в арьергарде.
Галерея, которая поначалу казалась горизонтально-прямой, начала постепенно подниматься вверх и загибаться вправо. Идти стало труднее. Когда подъем достиг примерно 30 градусов, на полу постепенно появились уступы, потом — ступеньки. А вдоль стен потянулись перила, сделанные из стальных полосок и уголков.
Наконец коридор перегородила стальная стена-решетка, сделанная из четырех секций, похожих на солнцезащитные жалюзи. За этой стеной через щели просматривался огромный мотор с вентилятором. Он не работал, иначе нас давным-давно унесло бы в глубь подземелий или притянуло к решетке — в зависимости от того, в какую сторону стали бы вращаться лопасти.
Слева от стены-решетки имелась небольшая дверца, которая оказалась незапертой, а за дверью — небольшая шахта-колодец круглого сечения, уводящая метра на три вверх. Верхняя часть колодца была закрыта герметичным люком, подняться до которого можно было по узкой вертикальной лестнице, сваренной из стальных трубок.
— Ваня, подняться по лестнице и открыть люк! Нет проблем — поднялся и отвинтил штурвальчик, а потом приподнял крышку и откинул вбок на петлях.
После того, как мы с Валетом тоже взобрались наверх, мне стало ясно, что шанс выбраться наверх из этих чертовых подземелий у нас есть.
Мне даже показалось, будто я уже был в этой 50-метровой вентиляционной шахте высотой с московскую типовую 16-этажку. Потому что именно из такой шахты я вылезал когда-то прямо в лапы Сорокина. Но тогда сверху спускался прочный нейлоновый трос, а теперь предстояло лезть по скобам, вцементированным в стенку шахты. Этих скоб, располагавшихся примерно через полметра друг от друга, было никак не меньше сотни. Еще одним отличием этой шахты от той, по которой я вылезал три года назад, было то, что та была наверху совершенно открыта, а эта была перекрыта стальной решеткой.
Наличие решетки меня отнюдь не обрадовало. Она хорошо просматривалась на фоне неба и, видимо, была сделана из довольно толстой арматуры. При этом она наверняка была заперта. Хотя бы на такой же амбарный замок, как тот, что был на решетке, прикрывавшей выход из туннеля метро в вентиляционную галерею. Но, как мне прикидывалось, для того, чтоб распилить верхнюю решетку, пришлось бы немного поиграть в воздушного гимнаста. Не так-то это просто работать маленькой пилкой, держась левой рукой за одну скобу и стоя обеими ногами на другой. К тому же наверх надо было тащить вооружение — на себе.
— Валет, сними все оружие и боеприпасы, — сказал я. — Возьми нож с пилкой и пристегни к поясу. Тебе надо подняться по скобам до решетки и сделать так, чтоб она открылась. Мы следуем за тобой.
Валет поставил на сошки «ПК», снял с себя автомат, сгрузил все остальное и прицепил к поясу нож. После этого он начал быстро подниматься по скобам. Четко, как автомат. Сперва он поставил левую ногу на нижнюю скобу, правой при этом упираясь в пол. Левой рукой ухватился за третью от земли скобу, а правой — за вторую. Потом приставил правую ногу к левой, а правую руку перенес на третью скобу. Так и пошло: левая рука и левая нога вверх, правая рука и правая нога догоняют. Раз-раз! Раз-раз! За минуту, и даже меньше, Валет проскочил первые десять скоб, потом — ровно за минуту — другие десять, меньше чем за минуту преодолел еще один десяток, разогрелся, разогнался, наработал опыт и дальше двигался, затрачивая по сорок пять секунд за каждый отрезок из десяти скоб.
Ваня стоял рядом со мной, посматривал то вверх, куда лез Валет, то в люк заглядывал, всматривался в темноту. Бдил, одним словом. Но «тигры» то ли действительно клюнули на трюк Сорокина и начали раскапывать завал, то ли поперлись по туннелю, не осмотрев как следует ход в вентиляционную шахту.
Валет добрался до самого верха меньше чем через десять минут. Затем он немного повозился на верхотуре — как потом выяснилось, привязывался эластичным ремнем к одной из скоб. Выходит, эти ребята были вовсе не такие уж тупые. Должно быть, их мозги хорошо просчитывали, как выполнить поставленную задачу. Поскольку возможность сверзиться с высоты в полста метров грозила привести к неисполнению приказа (что в понимании биороботов было хуже смерти), Валет решил ее предотвратить и подстраховался.
Привязавшись, он ухватился левой рукой за решетку, а правой вытащил из ножен нож-пилку и принялся орудовать, стоя ногами на одной из скоб.