Иван Стрельцов - Стихия боли
Оглянувшись назад, Лонг окинул тяжелым взглядом свою (как он их называл) обезьянью зондеркоманду. Все филиппинцы были одеты в новенький «джангл-фетигз», тигровый камуфляж, закрывающий с ног до головы, и большие, как маска водолаза, очки, защищавшие глаза бойца от шипов, веток и, в случае боя, мелких осколков. Вооружены они также были до зубов портативными германскими автоматическими винтовками «Г-36» и легкими штурмовыми бельгийскими пулеметами «Миними».
Обвешанные целыми гирляндами лент с блестящими остроконечными пулями, наемники напоминали наряженные рождественские елки. Дюжина таких стрелков запросто могла выкосить добрую сотню человек, вполне возможно, и больше. Шквал кинжального огня шутя останавливал любое наступление, давая остальным силам время перегруппироваться.
«Эта теория верна для открытого пространства», — тут же поправил себя Фени. Как опытный солдат, он отдавал себе отчет в том, что лес, как место боя, весьма непредсказуем и опасен. Появление в этой камбоджийской глуши «незваных гостей» не на шутку испугало господина Сэя. Всю свою усадьбу он заполнил охраной, выставил на подъезде несколько блокпостов. Так бы и сидел сиднем в своем логове, если бы не одна деталь. Диверсанты, ликвидировав Куна, судя по информации, исходившей от агента в отряде Мангуста, уходили на юг, туда, где у наркобарона были расположены десятки плантаций с опиумным маком и пара перегонных заводов. И если все это будет предано «огню и мечу», то неприятности возникнут не меньшие, чем покушение. А вполне возможно, вызовут и целую волну смертей, этот урожай уже давно был оплачен и продан, неустойка покрывалась кровью.
Грядущие неприятности требовали активного решения назревающей фурункулом опасности. Фени Лангу было приказано с отрядом наемников выйти наперехват диверсантов.
— Если они подойдут к нашим угодьям, не дожидайтесь этих лодырей, красных кхмеров, сами их уничтожьте, — напутствовал своего начальника безопасности господин Сэй…
Лангу надоело созерцать пейзажи джунглей, он вернулся к головному джипу.
— Как далеко находятся наши загонщики? — обратился чернокожий гигант к оператору, отслеживающему сигнал радиомаяка, который находился у их агента.
— В семидесяти милях, сэр, — не задумываясь, по-военному отрапортовал оператор. — Сигнал устойчивый, время от времени замирает. Видимо, отряд останавливается на привалы.
«Преследование идет вторые сутки, так они диверсантов будут сопровождать до самого побережья», — анализировал ситуацию бывший «зеленый берет» и, к своему сожалению, понимал, что без их участия не обойдется. Позади оператора сидели трое опытных проводников. На груди старшего висела небольшая портативная рация.
— Выдвигайтесь вперед, связь держите с нами каждый час. Как только обнаружите чужих — затаитесь и держите их в поле зрения до нашего подхода. Ясно?
Старший из следопытов кивнул и, переложив автомат в левую руку, правую положил на рацию…
* * *Олег Шувалов оказался прав — уже через десять часов марша по тропическому лесу девушки окончательно выдохлись. Нести их на себе, как в запале пообещал Давыдов, было верхом глупости, группа тут же потеряла бы темп, а значит, вполне возможно, преследователи их бы настигли. Положение могли спасти только радикальные меры. Денис вытащил из нагрудного кармана цилиндрической формы миниатюрный футляр, отвинтил пробку и высыпал на ладонь две шайбочки, покрытые голубоватой глазурью.
— Глотайте, — приказал он летчицам.
— Что это? — часто заморгала ресницами Светлана, осторожно взяв таблетку.
— «Растишка» от «Данон», — неприязненно буркнул Костя Колесник, как всегда, оказавшись в нужном месте. Его все бесило с того самого дня, когда стало известно, что рота будет участвовать в заграничных учениях.
Он не роптал, ни тогда, когда Крутов объявил о выходе на боевые, ни тогда, когда пришлось искать летчиц в джунглях, когда резал красных кхмеров и тащил на себе оружие обессилевших валькирий. Но, время от времени, его желчную натуру прорывало.
Через десять минут боевой допинг впитался в кровь и группа смогла продолжить движение.
— Порядок прежний, — объявил Давыдов. — Чен впереди, Шувалов замыкает, расстояние не больше ста метров.
Наталья Серпень, почувствовав энергетический подъем, все порывалась забрать у Колесника свое оружие, но тот отлично понимал, что за взлетом обязательно последует колоссальный обвал, который можно задержать лишь очередной порцией стимуляторов. Долго это продолжаться не может, человеческий организм имеет свой биологический предел, поэтому Костя упорно мотал головой. А чтобы летчица наконец-то оставила его в покое, буркнул:
— У тебя «кольт» есть, — морпех указал на брезентовую кобуру, болтающуюся у майора на бедре, — если что, отобьешься.
Поняв бесперспективность своих просьб, скрепя сердце, Наталья успокоилась.
Через четыре часа Давыдов объявил привал, но расслабиться и немного отдохнуть они не успели. Николай Иволгин, в обязанности которого входило на каждой остановке проверять информацию от невидимых ангелов-хранителей, которые находились в недосягаемой выси, от изумления присвистнул:
— Гусар, в нашем полку прибыло.
— Что значит «прибыло»? — нахмурившись, Денис рывком поднялся с земли и переместился поближе к радисту.
— Смотри сюда. — Иволгин ткнул пальцем в край дисплея. Кроме россыпи искр, тянущихся за группой с севера, появилась еще одна россыпь — поменьше, с юга. Бесстрастная аппаратура тут же подсчитала количество активных теплых организмов и выдала их на экран.
— Твою мать, еще полсотни, — удрученно покачал головой Давыдов. — Облаву устраивают полного профиля, с загонщиками и стрелками. Можно подумать, мы действуем не в мирной стране, а в американской зоне стратегических ядерных сил.
— Прорываться, что ли, будем? — спросил Парамонов, ротный механик все происходящее воспринимал как данность судьбы. Хотя что на самом деле у него на душе, не смог бы сказать самый лучший психолог.
— Встречный бой нам не осилить, — принялся размышлять вслух командир группы, — Слишком неравные силы. Конечно, как говорил старшина Васков из «А зори здесь тихие…», в девять ножей не кончат, но и живыми не выпустят.
Сидящий до сих пор молча позади проводник внимательно смотрел на экран дисплея, что-то прикидывая в уме, потом произнес:
— С такими темпами они соединятся через пять часов.
— Мы можем от них уйти куда-то на восток или запад? — с надеждой оглянулся на него Давыдов.
— Пойти-то можем, только затянем агонию. На востоке упремся в горную гряду, и пока будем ее преодолевать, нас ухватят за холку, причем изрядно подуставшими. На западе мангровые болота с ядовитыми насекомыми, змеями и крокодилами. Развлечение не для слабонервных, вряд ли перейдем их без потерь, если вообще перейдем. Получается, задание не выполним.
— Налево пойдешь — убитым будешь, направо пойдешь — в дерьме утопнешь. Веселая перспектива, — уже зло пробормотал Денис и бросил вопросительный взгляд на проводника. — И что получается в сухом остатке?
— У многих народов Индокитая есть притча о том, что царем джунглей стала хитрая обезьяна, стравившая между собой двух тигров, — глубоко вздохнув, издалека начал Чен.
Но идею восточной мудрости проводника мгновенно подхватил Давыдов.
— И как эту сказку можно сделать былью?
— Вот здесь, — палец проводника указал на экране небольшой участок между двумя красными россыпями, — здесь расположена Черепашья лощина. Почему так называется — сам не знаю. Может, там когда-то было озеро. Низина густо поросла тростником, входов в лощину несколько, но основных два, — палец Чена снова два раза ткнулся в экран дисплея. — Вы сейчас возвращайтесь назад, в эту точку, оттуда прямиком в лощину, ну и готовьтесь к встрече кхмеров. Я слышал, ваш Самурай большой мастер устраивать западни.
— А ты что? — поинтересовался командир группы.
— А я пойду навстречу «стрелкам», как ты их назвал. Познакомлюсь поближе и укажу правильную дорогу товарищам, — ухмыльнулся проводник.
— Тогда не будем затягивать, — заметно приободрился Давыдов. Без видимых признаков усталости он вскочил на ноги и коротко скомандовал: — Подъем…
— Да, наш Чингачгук не зря тратил время на учебу в Рязани, — с уважением проговорил Олег Шувалов.
Место, подобранное проводником, если не было идеальным, то близким к тому. Высокие обрывистые края, поросшие густыми кустами широколистных папоротников, там не то что людям укрыться, там можно было танк запросто спрятать. Дно лощины густо покрывала поросль молодого тростника, стебли которого тянулись вверх, на их вершинах вяло покачивались мохнатые шапки. Судя по всему, здесь действительно когда-то был водоем, но вода по какой-то причине ушла. Впрочем, загадки природы морских пехотинцев мало волновали, сейчас главным было — практическое применение столь удачного рельефа местности.
