Михаил Нестеров - Жмурки с маньяком
Главный противник – это, конечно, вольник.
«Ну что ж, – философски заметил Валентин, – он любит хвататься. Дадим ему подержаться за талию».
Анализ завершен, сыщик уложился в две-три секунды. Теперь он вспоминал свои прежние многочисленные прозвища. Кличка Малыш в данной ситуации не подходила. Отпадал также и Однорукий – попробуй, уложи их одной рукой! Когда за превышение служебных полномочий его выгнали из милиции, он носил кличку Зверек. Вот это то, что нужно. Только более жестко: Зверь.
Все. Малыш определился и сделал шаг навстречу номеру первому.
– Ба! – на весь зал крикнул он, радостно глядя в лицо вольника. – Мой унитаз! Наконец-то нашелся!
И Валентин сделал еще один шаг, расставляя руки для объятий.
Номер первый побагровел, глаза превратились в щелки. Остатки мозгов заклинило окончательно, и в действие пришла та самая механика, которую и ожидал боксер. Вольник не упустил подарка и, чуть поднырнув под руки противника, обхватил его за пояс; пальцы готовы были сомкнуться в замок за спиной этого хама. Но вот этого Малыш позволить ему никак не мог. Он сверху вниз нанес по ушам противника около десятка молниеносных ударов. Он даже почувствовал, как под кулаками ломаются остатки ушных хрящей вольника. Его хватка моментально ослабла, и Малыш, в свою очередь поднырнув под его руку, резко выпрямился, вынося вверх свою левую. Голова вольника дернулась. Малыш, как кошка, царапнул его открытой пятерней по глазам. И еще один апперкот. Номер первый завалился на бок.
А номер второй так и не шелохнулся. Он с открытым ртом смотрел на этот суперблиц-раунд. Так же внимательно за происходящим наблюдал Гена Сукристов. Из машины ему хорошо был виден зал кафе, и ему выпала возможность посмотреть Однорукого в деле.
Церемониться Валентин не стал. Он мыском ботинка поддел номера второго в пах. А когда тот согнулся пополам, Малыш добил его тремя сильными ударами в голову.
Сыщик нагнулся и вытащил из наплечной кобуры штангиста пистолет типа «питон» с дулом, похожим на ствол 12-миллиметрового охотничьего ружья «экспресс».
– Это трофей, – пояснил он, выразительно глядя на чернявого.
Надо отдать должное грузину, выдержки у него хватало. Он даже улыбнулся Валентину.
– Я вижу, что у вас действительно серьезный разговор к моему боссу.
– Ну, – подтвердил детектив, возвращаясь на свое место. – Я и раньше этого не отрицал. – Он положил перед собой «питон» и выразительно посмотрел в глаза грузину.
– Позвони, – коротко приказал чернявый хозяину кафе.
* * *Наркис Бакерия явился в кафе с более многочисленной бригадой. Правда, сопровождавшие его лица не отличались внушительными габаритами. Это были «зверьки» под стать самому Валентину, с хищными холодными глазами. Их было четверо. Один из них приблизился и забрал со стола «питон». Повинуясь его немому приказу, Малыш распахнул полы пиджака, обнажив край заплечной кобуры. Тот расстегнул кобуру и вынул из нее пистолет. После этого все уселись за свободные столики возле выхода, составив компанию двум охранникам, которые с почтением на лицах проводили взглядами Бакерия.
– Иди, Дато, – отпустил чернявого Наркис. И жестко добавил: – Я не доволен твоими людьми.
Давид Арвеладзе стремительно вышел из кафе. Его люди поспешили за ним.
Наркис проводил их недобрым взглядом.
– Не в наших традициях при посторонних высказывать недовольство относительно кого-то из членов семьи, – сказал он, пристально разглядывая невыразительные черты лица Валентина Авдеева. – Но сейчас я сделал это намеренно. Давид сделает выводы. Это хороший урок ему и его людям. Мое имя Наркис, – представился он.
– Валентин, – назвался детектив.
– Да, я думаю, это ваше настоящее имя, – кивнул Бакерия. – Я приехал сюда в спешке и понял только то, что у вас какое-то срочное дело ко мне. По-моему, Рамаз что-то напутал, когда говорил мне по телефону, что речь идет о какой-то глюкозе. Ей-богу, я в растерянности.
– Не поминайте имя Господа всуе, – наставительно проговорил Малыш. – Речь пойдет о глюкозе с климовской фабрики «Здоровье и долголетие», которую раньше вам поставлял Андрей Белуха. Сейчас его место занял Карл Хейфец. Наверное, он и привезет сегодня очередную партию глюкозы. Вы доверяете Хейфецу, Наркис?
Бакерия оставил вопрос Валентина без внимания. Он молча ждал продолжения.
– Не хотите отвечать, – сказал детектив, – дело ваше. Я бы давно ушел, и мне бы никто не помешал. Я запросто мог наделать отверстий в головах хозяина и кухонных рабочих, сунься они ко мне. Но я не сделал этого. У меня есть информация, и я хочу получить за нее деньги.
– Насчет денег не знаю, – сказал Наркис, покачивая головой. – Но я заинтересовался разговором. Давайте, я отвечу на ваш вопрос. Я не знаю, кто такой Хейфец, но его фамилия вполне симпатичная. Думаю, что такому человеку я бы доверял.
– Хорошо, – согласился детектив, – продолжим в этом тоне. Вы думаете, что я агент Управления по незаконному обороту наркотиков, а в моем желудке спрятан микрофон. Принимаю. Тогда выходит, что Хейфец вас тоже не знает, но краем уха слышал ваше имя.
Бакерия открыл портсигар и предложил собеседнику сигарету.
– Я не курю, – сказал сыщик и продолжил: – Скоро сюда доставят двадцать коробок глюкозы, с которой вы надеетесь получить прибыль. Но получите вы только головную боль. Хейфец здорово подставляет вас, Наркис, потому что в ампулах, которые сейчас на пути сюда, содержится обычная глюкоза. Чистая. К ней не приложил руку Алберт Ли, который вместе с Хейфецом преследует какие-то цели. Что у них на уме – известно одному дьяволу. Может быть, таким образом Хейфец решил поквитаться с вами. Но тогда выходит, что на то у него есть причина и что он человек недальновидный. Так как не позже сегодняшнего вечера вы обнаружите подмену. И что тогда? Конец Хейфецу? Если вы найдете его, конечно. Пораскиньте мозгами, Наркис, и вы поймете, что Хейфец и Алберт Ли готовятся к дальнему путешествию. Я думаю, что сегодня вечером на ферме их уже не будет.
– Вы говорите, обычная глюкоза? – спросил Наркис, внимательно выслушав собеседника. – Мне всегда было любопытно узнать, что она собой представляет. Пожалуй, я смогу поинтересоваться и для меня сделают анализ.
– Да, для вас это не так уж и трудно. Дайте уколоться страждущему, и он через несколько минут даст вам полный расклад о химическом составе препарата.
– Я опять не понял ни слова… А что, этот Хейфец, он сам приедет сюда?
Детектив пожал плечами.
– Не знаю. Если да, то вы познакомитесь с ним и до вечера проведете время за дружеской беседой. Если нет, то водитель грузовика даст вам его адрес. С вами, Наркис, четверо парней, так что я передумал насчет денег.
– Это было бы обременительно для меня. А вы сами, Валентин, почему не любите этого Хейфеца? – спросил Бакерия.
– Мы болеем за разные футбольные клубы, – дипломатично ответил Малыш. – А сейчас, Наркис, скажите вон тому парню, чтобы он отдал мне мою пушку. И не забывайте о микрофоне в желудке, – напомнил он, постучав себя по животу. – Всего хорошего.
Валентин подошел к коренастому грузину и протянул руку. Наркис, не оборачиваясь, сказал:
– Отдай.
Сыщик вложил пистолет в кобуру и еще раз раскланялся.
– Впечатляет, – сказал Сукристов, встречая Авдеева улыбкой.
– Ты любишь подсматривать, – заключил детектив. – Нам в бюро такие люди необходимы.
Александр Хлопков дожидался телефонного звонка от Валентина в своем кабинете. Сыщик должен был выйти на связь в половине одиннадцатого. Сам Хлопков только что возвратился из мотеля «Дубрава». Снимать номер он не собирался, он пил кофе за стойкой бара и посматривал на шоссе. Без четверти десять мимо мотеля проехала «Газель», на месте пассажира – Карл Хейфец. Детектив расплатился и спешно направился в свой офис.
В 10.30 – минута в минуту – звонок из Москвы. Детектив облегченно вздохнул, услышав голос Валентина. Тот был краток: все нормально, подробности при встрече. Отбой.
Теперь Хлопкову предстоял визит на фабрику «Здоровье и долголетие».
Павлюк не очень-то обрадовался встрече. «Последняя услуга», – так, во всяком случае, сказал ему инспектор.
«Господи, как же я влип…» – думал Павлюк, тыкая пальцем в кнопки телефонного аппарата.
– Побольше дрожи в голосе, – наставлял его инспектор.
«Куда уж больше».
– Алло, Веня? Это Никита. Случилась неприятная вещь. Тебе по ошибке отгрузили не те коробки. Те по-прежнему находятся на складе… Ты думаешь, мне хорошо?.. Выход один: ты срочно оплачиваешь по счету и забираешь товар… Не надо обвинять меня, Веня, я последнее время издергался. Если хочешь, я сам отвечу перед Хейфецом. Когда ты приедешь?.. Хорошо, я жду тебя.
Губенко швырнул трубку о стол, и она треснула. Он посмотрел на часы – 11.05. Догнать грузовик он не успеет. Позвонить? Куда? Даже если бы он и знал номер телефона в Москве, звонить бы не стал. Вот есть Хейфец, пусть он и расхлебывает. А он сделает последнее, что в его силах, – оплатит товар и привезет его на ферму. Потом приедет Карл… «Но меня там уже не будет. Я не дурак, чтобы дожидаться Хейфеца». На этот раз в голову пришло более красивое слово: фиаско.
