Александр Тамоников - Гордость спецназа
Что никак не меняло дела!
Начальник караула замер в дверях с приставленным к виску глушителем пистолета-пулемета.
– Шаг вперед! – приказал Баркаев.
Мужчина повиновался.
Дверь закрылась.
– Так, дружок, – обратился Мурза к начальнику охраны, который не сводил потрясенного взгляда с окровавленной головы убитого подчиненного, – нравится эта картина?
Палач кивнул в сторону покойного Славика.
Начкар молчал, что вызвало у Баркаева приступ ярости:
– Кого, мудаки, завалить захотели? Палача завалить? Да я таким, как ты, головы десятками отрубал! А ну оружие на пол, быстро!
Такой же, что и у Палача, «кедр» с глушителем и пистолет с ножом полетели к столу. Мурза, обуздав свои чувства, уже спокойнее спросил:
– А теперь, начальник сраный, наручники на стене видишь?
– Так точно! – вдруг охрипшим голосом проговорил начальник караула.
– А трубу отопления возле окна?
– Вижу!
– Жить хочешь?
– Конечно, да я...
Палач оборвал трусливого охранника:
– Заткнись! Если хочешь жить, через секунду я вижу тебя прикованным к этой трубе, выполнять, скотина!
Начальник караула под прицелом «кедра» Мурзы мгновенно выполнил приказание Палача. Прицепившись, он встал вдоль трубы в самом углу помещения.
Палач поднял стул, поставил его напротив охранника, сел на него, закурив, спросил:
– Как звать-то тебя, начальник?
– Василий Егорович Крыленко!
– Ух, ты! Как официально? Ты что, перед подчиненным стоишь, Вася? Егорович, видишь ли, он? Штаны еще не замочил, Василий Егорович?
Начальник караула мелко дрожал.
Он пытался справиться с дрожью, но это никак ему не удавалось.
Палач презрительно посмотрел на Крыленко, спросил:
– Чего трясешься, Вася? Понял, что попал? А когда пушку в руки брал, выходя на самого Палача, не думал, что очень легко из охотника можешь превратиться в жертву?
– Никак... нет!
– Ты что, отставник?
– Да, господин Баркаев!
– Смотри-ка, все меня здесь знают и по имени, и по фамилии! Армеец?
– Нет!
– Неужели мусор?
– Да, я служил в милиции, но в управлении вневедомственной охраны. С криминалом никогда не пересекался, никому ничего плохого за всю службу не сделал!
Но у Палача в этом вопросе было свое мнение:
– Это без разницы! Мент был, есть и останется ментом! Мусорком поганым! По крайней мере, для меня! Понял меня, Вася? Но хер с ним, с твоим прошлым, у меня к тебе несколько вопросов будет!
Крыленко тут же попытался как-то обезопасить себя, спросив:
– А гарантии?
Палач искренне рассмеялся:
– Нет! Мент точно навсегда ментом останется, даже в гробу! В момент ситуацию просек. Только, Вася, гарантии чего ты хочешь получить?
– Жизни, – ответил Крыленко.
– И всего-то? А за что тебе давать гарантии?
Крыленко заговорил скороговоркой:
– Я знаю, что вас хочет убить Шеленгер. Если вы гарантируете мне жизнь, я встану на вашу сторону и проведу в приемную. Делайте там, что хотите, а я исчезну, и потом никому о вас ни слова. Спросят, отвечу, мол, ночью жена вызвала, плохо ей стало, и все, что случилось на объекте, не видел! Такой вариант прокатит, супруга у меня – помощник городского прокурора, ей поверят, да и связи в милиции, с прокуратурой остались крепкие. Я вывернусь, не причинив вам никакого вреда, клянусь!
Палач спросил:
– Молодая?
– Кто? – не понял сразу Крыленко.
– Жена, мудак!
– А! Да! На десять лет меня моложе!
Мурза затушил окурок на газете, куда сбрасывал и пепел, смял ее, положил рядом с униформой.
– Хорошо! Но перед тем, как обещать тебе жизнь, ты должен, как я уже говорил, ответить на несколько вопросов. А именно, подробно объяснить мне, каким путем ты собираешься провести меня к приемной. Видишь ли, я неплохо знаю планировку здания и где установлены потайные камеры видеослежения тоже. Так что сразу определю, куда ты ведешь меня – к цели или в ловушку. Говори!
– Угу! Понял! Значит, так! Мы пойдем следующим путем. От гаража...
Трусливый и продажный Крыленко подробно изложил маршрут внутри дома, который на самом деле позволил бы беспрепятственно и тайно подойти Палачу к приемной. А там, по словам начальника караула, находился только Кабан, личный телохранитель хозяина, и в кабинете – Шеленгер.
– Понятно! Да, ты указал безопасный маршрут, верно! Кто еще, кроме тебя, телохранителя и охранника на центральных воротах охраняет усадьбу?
Начальник караула ответил с готовностью преданной гончей:
– Никто! Только названные вами лица. Больше ни в доме, ни вне его никого нет! Клянусь матерью, господин!
– Вызови сюда пацана с центральных ворот! – приказал Палач.
– Зачем?
– А вот вопросы задавать я тебе, Вася, не советую! Выполняй приказ!
– Понял, этого вызову, а вот Кабан мне не подчинен!
Палач перебил его:
– Чем вооружен твой Кабан?
– Какой он мой? А вооружен, насколько знаю, официально зарегистрированным ружьем «сайга», но у него есть еще пистолет... «бизон-3»!
– Серьезная штучка. Но черт с ним, с телохранителем, вызывай своего подчиненного! Скажешь, чтоб подменил Славика на короткое время, а ты из дома, мол, присмотришь за его объектом, усек, начальник?
– Усек, господин, но я до телефона не дотянусь.
Палач передал ему трубку, набрав цифры номера, продиктованные Крыленко.
Начальник караула вызвал охранника центральных ворот усадьбы.
Вскоре тот появился.
Сначала на бетонной дорожке, затем в сторожке.
И успел увидеть убитого напарника, прикованного к трубе начальника, вызвавшего его, и еще... какой-то силуэт сбоку.
Оттуда вырвалось пламя, бросившее последнего сотрудника внешней охраны в глубокую, черную пропасть небытия.
Он умер мгновенно, припав к стене, обильно обагрив ее кровью. Задергался в предсмертных судорогах и затих.
Палач подул на черное отверстие глушителя.
Между ног беспомощного Крыленко образовалась порядочная лужа.
Палач брезгливо взглянул на начальника караула:
– Ну вот, все испортил! И надо было тебе обоссаться?
– Я... я... это, случайно... как-то непроизвольно, – оправдывался Крыленко.
Мурза же спросил:
– Ну и как теперь идти с тобой в дом банкира, Вася? От тебя мочой за милю тянет. И запах-то какой резкий.
– Я... я... могу быстро переодеться. Это по пути... мигом... в своей комнате.
– А ты не подумал, Вася, о том, что я и один смогу пройти указанным тобой маршрутом?
– Но вы же обещали?
– Что я тебе обещал, мусор?
– Нет... вы... вы... не надо... прошу! У меня жена... молодая!
Палач вздохнул:
– Вот-вот, заодно и женщину от такого козла избавлю. Найдет более стоящего мужчину, а не отставную тряпку.
– Нет! Не хочу...
Закричать он не успел. Три выстрела раскололи бывшему начальнику караула череп.
Заливаясь пульсирующей кровью, тело Крыленко повисло на наручниках.
Палач быстро переоделся в форму Славика, сложил в «буржуйке» на смятой газете одежду рыбака, разжег печку, бросив туда вместо дров остатки разбитого им в щепы стула. Вытащил магазины «кедров» Крыленко и неизвестного охранника, засунув их за ремень.
Вышел из сторожки, быстрым уверенным шагом направился к дому Шеленгера.
Крыленко вряд ли врал, указывая маршрут, по которому можно было пройти к приемной, оставаясь вне слежения потайных камер.
Поэтому, переведя свой пистолет-пулемет на режим автоматического огня, Палач зашел в дом. Вскоре он подошел к дверям приемной с бокового крыла, закрывающегося обычной дверью, а раньше Мурза думал, что за ней простая комната. Оказывается, не так уж неплохо он знал всю планировку дома банкира, и советы Крыленко весьма помогли ему.
Но теперь встал вопрос: не закрылся ли в приемной Кабан? Если закрылся, придется как-то выманивать его в коридор. Гранаты, чтобы подорвать вход, у Палача не было. Сбить замки длинной очередью «кедра»? В принципе, можно! Но это на крайний случай, а сейчас...
Держа «кедр» в правой руке, левой Мурза резко рванул ручку одной из створок на себя.
Дверь распахнулась! Она не была закрыта!
Сидящий в кресле и положивший ноги на стол телохранитель с интересом смотрел по видео порнуху.
Он только повернул голову, как ее пробили десятки пуль «кедра».
Но Шеленгер через камеру мог увидеть то, что произошло в приемной, и попытаться принять меры защиты, чего допустить было нельзя.
Поэтому сразу же после очереди палач ворвался в кабинет банкира.
Опасения Палача не оправдались.
Шеленгер дремал, откинувшись в своем огромном и уютном кресле.
На столе перед ним лежал такой же, как и у охраны, и у Палача, «кедр», только без глушителя, рядом стояла ополовиненная бутылка какого-то экзотического вина с фужером, пепельница и пачка «Парламента» с зажигалкой «Зиппо» поверх нее.
Банкир открыл глаза, и тут же Палач выстрелил.
Но не в Шеленгера, в его пистолет-пулемет, который отлетел к окну.
Мурза спокойно приказал:
