Андрей Дышев - Серебряный шрам
Парень закинул на плечо небольшую квадратную сумку, похожую на кофр, в котором носят фотоаппаратуру, и не спеша пошел за Марией Васильевной.
Я больше не мог ждать и ринулся под колеса автомобилей. Завизжали тормоза, засигналили гудки. Кто-то обложил меня матом, кто-то обругал по-таджикски. Мария Васильевна, все так же глядя себе под ноги, медленно приближалась к узкому безлюдному переходу, ведущему к ее дому. Я рванул, как на стометровке, лавируя между прохожими. Парень в куртке пошел быстрее, расстегивая кофр на ходу и опуская туда руку. Я пулей пролетел мимо него, добежал до Марии Васильевны и, загородив ей дорогу, радостно заорал, будто она была моей любимой тетей, которую я не видел много лет:
– Мария Васильевна, дорогая, здравствуйте! Какая радостная встреча, черт вас подери!
Краем глаза я увидел, как парень резко остановился посреди дороги, повернулся к нам вполоборота и стал закуривать.
Мария Васильевна смотрела на меня с испугом и не узнавала.
– Я вас не знаю, – произнесла она, но я не дал ей продолжить эту тему и заключил в объятия.
Женщина вяло попыталась высвободиться, но я, почти касаясь губами ее уха, зашептал:
– Делайте, что я вам скажу и не дергайтесь так, будто вам в самом деле неприятно. Я частный детектив из агентства «Арго», вы должны меня помнить. За вами следит наемный убийца. Я хочу спасти вас.
Она перестала сопротивляться, и я отстранился от нее, не спуская глаз с парня в куртке. К нему беззвучно подкатил «жигуленок», открылась передняя дверца, и парень сел в машину.
– Идите рядом со мной, – сказал я и взял из ее рук пакет с хлебом.
– Кто за мной следит? – спросила она, боясь повернуть голову, пошевелить руками, словно была с ног до головы загипсована.
Я посмотрел на витрину магазина, мимо которого мы проходили. В ней отражалась часть улицы. Серый «жигуленок» тронулся и медленно покатил за нами. Боковое окошко было опущено.
Я резко свернул в боковой проулок и побежал, толкая женщину в предплечье. Последний раз бегала она, должно быть, в далекой молодости, но старалась изо всех сил. Страх омолаживал.
Мы выскочили во двор, из которого, как мне показалось, не было выхода. Мария Васильевна задыхалась, тихо молилась богу и просила его простить. Мы очутились в ловушке. Со всех сторон нас окружали дома.
– В подъезд! – крикнул я.
Мы вбежали в первый попавшийся подъезд. Женщина хотела было подняться по лестнице, но я остановил ее и потащил вниз, в подвал, закрыв за собой фанерную дверь, прижал ее к широким трубам и знаком показал, чтобы молчала и не шевелилась. Через сетку, которая отделяла подвальную лестницу от этажного пролета, пробивался свет и падал как раз на лицо женщине, но было уже поздно искать другое место. Она все еще тяжело дышала, из-за трубы глядя на фанерную дверь и решетку. Я стоял рядом с ней, плечом прижимая ее к влажной, позеленевшей стене. Мы услышали, как скрипнула входная дверь в подъезде. Мария Васильевна замерла, чуть приоткрыв рот, и перестала дышать. Кто-то стоял перед фанерной дверью. Цокнули каблуки о плиточный пол, затем скрипнула кожа. Капелька пота, скатившаяся по лбу к переносице, пощекотала кожу, и я мучился оттого, что не могу провести рукой по лицу. Мария Васильевна побледнела, и я подумал, что было бы очень некстати, если бы она сейчас грохнулась в обморок. Я сжал ей руку чуть выше локтя, надеясь, что это как-то поможет ей прийти в себя. Снова раздался цокающий стук шагов. Человек медленно поднимался по лестнице. Я увидел его ноги через сетку. Тень упала на лицо женщины. Высокие, военного типа ботинки медленно ступали по лестнице. Мария Васильевна все еще не дышала. Чувство опасности открывает в людях удивительные способности. Она прижалась щекой к трубе. Глаза ее медленно закрывались. Она долго не выдержит такого напряжения, понял я. Парень поднялся на площадку первого этажа. Снова скрипнули каблуки. Он повернулся и стал спускаться назад. Поравнявшись с сеткой, он остановился. Присел. Я положил ладонь на губы женщины, чтобы она не закричала. Напротив нас, за сеткой, словно искаженное растром телеэкрана, появилось лицо парня. Он не видел нас, иначе сразу бы отреагировал. Он был на свету, мы – в темноте. Его лицо было так близко от нас, что я слышал, как он дышит, и улавливал запах дорогой туалетной воды. Кажется, Мария Васильевна стала обмякать. Силы покидали ее. Парень принюхивался, как легавый пес. Правая рука его была опущена в сумку. Он смотрел прямо на меня невидящим взглядом. Встал, медленно пошел вниз. Тихо заскрипела фанерная дверь. Луч света треугольником упал на ступени. Силуэт парня застыл в проеме двери. Тихо журчала вода в трубе, где-то вверху хлопнула дверь квартиры. Парень шагнул на одну ступень вниз. Его рука выскользнула из сумки, на уровне груди застыл пистолет с глушителем. Он сделал еще один шаг вниз. Ствол пошел влево, вправо, будто это был фонарик, которым убийца освещал себе дорогу. Еще три-четыре шага, и он поравняется с нами. Я стал медленно приседать. Парень держал пистолет обеими руками. Чувствует, что мы здесь, понял я. Действует профессионально, не даст легко обмануть себя. Я поднял с земли осколок кирпича и без замаха, как монетку на решку-орел, запустил его в фанерную дверь. Камешек тихо щелкнул. Парень, как и следовало ожидать, не попался на такую дешевую приманку и не обернулся. Замер и тотчас выстрелил перед собой. Если бы я стоял в полный рост, то был бы уже покойником. Звук выстрела был негромкий, больше похожий на хлопок, с каким лопается надувной шарик. Убийца привыкал к темноте и уже мог увидеть нас. Он больше не двигался, лишь медленно водил стволом из стороны в сторону, отыскивая цель по звуку. Мария Васильевна демонстрировала чудеса выдержки и самообладания. Она только закрыла глаза и еще сильнее прижалась к трубе. Не будешь брать взятки, злорадно и не к месту подумал я. Шел поединок нервов. Он стоял в трех шагах от нас и прислушивался к тишине. Его указательный палец лежал на спусковом крючке. Скорее всего, подумал я, он нас прикончит. Прошла минута, вторая…
Вдруг громко, как пушечный выстрел, хлопнула входная дверь в подъезд, затем загремели ключи. Кто-то открывал почтовый ящик. Убийца чуть-чуть повернул голову в сторону, стараясь следить за тем, что происходило и за его спиной. Мария Васильевна сдавалась и была уже на пределе. Это я понял, когда увидел, что она медленно сползает по трубе, будто засыпает. Я кинул еще один камень – потяжелее. Он стукнул по фанерной двери. Человек, который вынимал из ящика почту, что-то пробормотал – он обратил внимание на стук. Фанерная дверь распахнулась.
Убийца круто повернулся на каблуках, ствол описал дугу и уставился в грудь мужчине, одетому во все черное. Щелкнул выстрел. Пружина, накрученная во мне нервами, стала распрямляться подобно взрыву. Ноги сами кинули меня на убийцу. Одним прыжком я достал его и с лёта нанес удар кулаком в затылок. Убийца попытался развернуться корпусом, чтобы выстрелить в меня, но я успел перехватить его руку. Снова прозвучал выстрел. Пуля отрикошетила о ступени. Я схватил его за волосы и изо всей силы ударил лицом о вентиль, рядом с которым лишалась чувств Мария Васильевна. Пистолет поскакал по ступеням. Я хотел поднять его, но потерял в темноте.
– Наверх! – крикнул я женщине.
Она вмиг ожила и побежала по ступеням с такой скоростью, что ей смело можно было скинуть еще три десятка лет. Достигнув двери, она негромко всхлипнула, переступая через мужчину в черном, лежащего лицом вниз на плиточном полу. Я еще раз толкнул голову убийцы на вентиль, отпустил тяжелеющее тело и, не глядя на то, как оно валится на пол, побежал наверх вслед за Марией Васильевной.
Мы выскочили во двор. У женщины началась банальная истерика, она подвывала и все время норовила закрыть ладонями лицо, при этом теряла ориентацию и едва не стукалась головой о стены домов. Я не смог сдержаться, чтобы не преподать ей очередной морализаторский урок.
– Вот видите, – кричал я на бегу, – с какими людьми вы связались!
– Никогда, никогда больше! – шептала она. – Если останусь живой… В милицию, быстрее в милицию!
Мы выскочили через проулок на улицу. Я придержал женщину за локоть, чтобы она шла спокойнее и не так сильно привлекала внимание. Серого «жигуленка» нигде не было видно, зато страж порядка появился перед нами прямо как по заказу.
– Милиция! – тихо застонала Мария Васильевна таким голосом, будто жить ей оставалось максимум три минуты. – Помогите! Меня хотят убить!
Жгучий брюнет, поправляя фуражку, остановился напротив нас, нахмурил брови.
– Что вы сказали? – не понял он. – Кто хочет вас убить?
– Я вам все расскажу! Быстрее отвезите нас в отделение милиции!
– Нет проблем, – ответил милиционер. – Только не надо так волноваться.
Он подошел к дороге, поднял руку и тут же остановил первый попавшийся автомобиль, что-то сказал водителю и махнул нам рукой.
