Михаил Серегин - Волчий зарок
– Все в порядке. Мы сделали все, что хотели, – поднявшись наверх, доложил охранникам Полунин. – Счастливо оставаться. Мы уходим.
– Подождите! – остановил их тот самый охранник, что выходил навстречу друзьям, когда те только появились в здании. – Сначала нужно все проверить.
– А сейчас вам позвонят, – улыбнулся Полунин, посмотрев на часы. И действительно, на столе охраны зазвонил телефон.
– Ну как? Мои мастера уже уходят? – поинтересовался Миронов у охранника, когда тот поднял трубку.
– Да, все нормально, – ответил тот и сделал рукой знак Полунину и Юсупову убираться прочь.
Владимир с Александром не заставили себя долго ждать. Помахав руками на прощание, они вышли из здания и не торопясь отправились к машине. Но когда поняли, что охрана их больше не видит, побежали во всю прыть. Обоим не хотелось оказаться поблизости от дома, когда через пару минут вся компьютерная система там окончательно выйдет из строя.
* * *Томашевский нервно расхаживал по своему кабинету из одного угла в другой. Вчерашние события настолько потрясли его, что бизнесмен с трудом сдерживал ярость. Его провели! Обманули, как малого ребенка. И кто это сделал?
Вчера известие из Чечни о том, что его самым банальным образом «кинули», настолько выбило Томашевского, не привыкшего проигрывать, из колеи, что он из рук вон плохо провел переговоры с Ченгом, потеряв на сделке минимум семьдесят тысяч долларов.
А когда Томашевский осознал и этот прискорбный для себя факт, то и вовсе потерял самообладание. Он почему-то накричал на секретаршу, словно это она была во всем виновата, и уволил начальника охраны, который пришел ему доложить о том, что за сбой случился в системе сигнализации.
Осознав, что он делает глупости, Томашевский извинился перед секретаршей и, восстановив преданного начальника охраны в должности, решил уехать домой, не дожидаясь конца рабочего дня и отменив все встречи.
Томашевский просто не мог сегодня работать. Его мысли полностью занимала информация о том, что вместо медикаментов Сирхаев за бешеные деньги купил картонные коробки, набитые всякой дрянью.
Ни о чем другом он думать не мог. Опасаясь, что, оставаясь на работе, он снова начнет делать глупости и тем самым окончательно потеряет авторитет у подчиненных, никогда не видевших его в таком состоянии, Томашевский уехал домой, приказав передавать туда всю новую информацию по розыску наглецов, посмевших его «кинуть».
Но и дома неприятности для Томашевского не кончились! Войдя в подъезд, он увидел, что ремонтники колдуют над центральным компьютером системы сигнализации, пытаясь вернуть его к жизни. Однако никто не мог объяснить, почему компьютер перестал работать, – специалисты только что приступили к работе, ликвидируя общий сбой системы.
Едва переступив порог собственной квартиры, Томашевский понял, что здесь кто-то побывал. Дальнейший осмотр квартиры окончательно подтвердил подозрения – Томашевского ограбили! Причем побывали здесь люди, знавшие, что и где нужно искать. Они раскрыли его тайну и, обнаружив спрятанные под гипсовыми оболочками золотые статуэтки, выкрали их.
Томашевский заметался по квартире, не зная, что предпринять в этой ситуации. С одной стороны, ему следовало немедленно вызвать милицию. Но Томашевский не мог заявить о золоте и пропавших из сейфа долларах, поскольку в его отчетах о доходах они не значились.
Похититель явно знал, что Томашевский прячет дома драгоценности и деньги, не зафиксированные ни в одном документе. Он смело решился на это ограбление, чувствуя собственную безнаказанность. Но он плохо знал Томашевского! У теневого воротилы были и другие, кроме милиции, способы найти и покарать вора.
Однако Томашевский все же решил было заявить в органы, наплевав на то, что и против него могут завести уголовное дело. Хозяин ограбленной квартиры, немного поколебавшись, подумал о том, что просто не станет говорить ментам о пропавшем золоте. И, раздумывая о том, что следует включить в список украденных вещей, остановился возле сейфа. Именно тогда Томашевский и заметил оплавленную огнем детскую игрушку внутри него.
Взяв почти утратившую контуры фигурку в руки, Томашевский удивленно осмотрел ее. Оставляя изуродованную игрушку на месте преступления, похититель что-то хотел сказать Томашевскому. Но что? Хозяин квартиры задумался.
Ответ пришел довольно быстро. Игрушка у любого человека ассоциируется с ребенком. А сгоревшая игрушка – с пожаром. То есть, у врага Томашевского, который знал о спрятанном золоте, был ребенок и в его доме случился пожар. Причем, если вор оставил здесь именно этот свой знак, то он явно считал, что Томашевский должен знать об этом пожаре.
Томашевского словно пронзила молния. Был только один человек во всей стране, который подходил к выстроенной дельцом логической цепи. У этого человека есть ребенок, он непримиримый враг Томашевского, и совсем недавно бизнесмен приказал сжечь его дом. И имя этого человека – Полунин! Видимо, он догадался о том, кто устроил на него покушение и сжег его квартиру. Вот и решил по-своему отомстить.
Дальше для Томашевского все закрутилось колесом. Мысль о том, что его «кинули» в Чечне на круглую сумму, отошла на задний план. Сейчас самой важной задачей было найти Полунина!
В том, что ограбление квартиры именно его рук дело, Томашевский ничуть не сомневался. А раз так, значит, Полунин находится в Москве. Один или со своим сыном. Томашевский решил его найти во что бы то ни стало и не считаясь ни с какими расходами.
Достав из кармана сотовик, Томашевский тут же связался с мафиозной группировкой, с которой тесно сотрудничал. Он потребовал срочно отыскать Полунина или его сына. Причем, искать не только в Москве, но и в том городе, где Владимир жил. Томашевский подумал, что Седой мог не взять сына с собой или уже успеть улететь из Москвы одним из авиарейсов. Впрочем, железнодорожные вокзалы и автомобильные пути так же не исключались из списка возможных направлений отступления Полунина после дерзкого налета на квартиру бизнесмена.
Томашевский решил не вызывать милицию. Он просто боялся, что они найдут Полунина раньше него самого и лишат его возможности расправиться с наглецом собственными руками. А для того чтобы мафия действовала быстрее, он назначил за голову Владимира гигантское вознаграждение.
– Только возьмите мне его живым! – орал Томашевский в трубку. – Его или его сына. Ищите их по всей стране. А когда найдете, я в долгу не останусь! Да, и опросите охрану в моем доме. Полунин мог действовать не один. Узнайте, был ли у него сообщник, а если был, то и его тащите ко мне!
Томашевский, взбешенный наглостью Полунина, посмевшего покуситься на самое святое – его дом, его крепость, весь вечер метался по разоренной квартире, словно зверь в клетке. Вернувшейся из гостей жене не удалось успокоить его. Да она и сама была не меньше мужа расстроена пропажей своих любимых украшений. Поэтому им обоим пришлось пить снотворное, чтобы заснуть хоть на несколько часов.
А утром Томашевского ждал еще один удар. Его бухгалтер, попытавшийся обналичить чек Ченга, вернулся назад ни с чем. На счету английского бизнесмена указанной суммы не было. Более того, там не было ни копейки, и специалисты «Трансконтинентального банка» подозревали, что к ним в систему забрался компьютерный вор. Иного объяснения исчезновению денег на счету Ченга они найти не могли!
Это автоматически аннулировало и чек, выписанный английским бизнесменом. В «Трансконтинентальном банке» заявили, что не могут выплатить требуемую сумму до выяснения всех обстоятельств. Взбешенный Томашевский отдал приказ доставить к нему корейца. Однако посланные в гостиницу люди, вернувшись, заявили, что Ченг в номере не ночевал.
Томашевский устроил там засаду. Однако вместо английского бизнесмена люди Томашевского схватили переводчика. Парня допрашивали с пристрастием, но выяснить, где находится Ченг, так и не удалось.
Судя по всему, переводчик действительно не знал, куда пропал его наниматель, и рассказ парня о загадочном исчезновении Ченга в ночном клубе был абсолютной правдой. Кореец просто ушел в туалет, оставив переводчика ждать его за столом, и назад не вернулся!
Вот тогда-то Томашевский и собрал совещание у себя в кабинете, на котором, кроме Шевченко и Астахова, присутствовал еще и Сирхаев, срочно привезенный из Чечни. Все трое уже несколько минут сидели в кабинете Томашевского и в абсолютной тишине смотрели, как их шеф расхаживает из угла в угол.
– Как все это могло произойти? – наконец остановив свои метания по комнате, проговорил Томашевский. – Объясните, как нас могли так крупно дважды надуть?!
Никто из присутствующих на совещании не мог ответить на этот вопрос. Все понимали, что виноваты в происшедшем и прощения не дождутся. Но всем троим так же было абсолютно ясно, что Томашевский повинен не меньше их. Ведь это именно он отдавал последние распоряжения и подписывал соответствующие документы.
