Сергей Самаров - Человек без лица
И неизвестно, чем бы дело закончилось, потому что и у пулеметчиков укрытие не ахти какое, но тут разведку Дуташева выручил Кордебалет, по приказу Согрина неторопливо и методично расстрелявший из «винтореза» оба пулеметных расчета. Разведка Дуташева приняла эту стрельбу на свой счет, потому что боевики тоже стволам промерзнуть не давали. Дорога осталась свободной, и один из разведчиков поспешил доложить об этом своему эмиру.
К тому времени на месте побоища дело близилось к концу, и моджахеды Зелимхана начали с двух сторон спускаться вниз, чтобы успеть завладеть добычей, пока ею не завладели те, у кого ноги побыстрее, а осторожности поменьше. Наемники только недавно прибыли из-за границы, и не пошли бы в бой, не выдай им Закария солидный аванс. Оставлять деньги в кармане врага – это против правил победителя.
– Выше забираемся, выше, на самый верх, – оглядевшись, распорядился Согрин. – Придется посидеть там, на ветру. Дуташев по склону пойдет, чтобы сверху ударить. Он наверняка пожелает повторить то, что сам Зелимхан сделал.
Так и оказалось.
Едва тройка офицеров успела занять позицию, как на склон вышли передовые джамааты Дуташева. Но не сразу двинулись дальше, а поджидая отставших, чтобы ударить одновременно всеми силами. На следы спецназовцев внимания никто не обратил. Должно быть, подумали, что здесь наследили люди Зелимхана.
Согрин доложил обстановку Мочилову.
– Понял, – сказал полковник. – Отправляю батальон. Выполняйте прежнюю задачу.
Согрин убрал телефонную трубку и снова взялся за бинокль.
– Силы у них, практически, равные, – оценил обстановку Сохно. – Идут по обоим склонам. Мне только не нравится, что новые действующие лица нашей комедии присвоили себе чужие пулеметы… Это сразу даст им большое преимущество и может решить вопрос раньше, чем батальон долетит сюда.
– Шурик им этого не позволит! – Согрин посмотрел на Кордебалета. Тот молча погладил ствол «винтореза». – Но не сразу. Пусть сначала в бою завязнут. И еще… Я видел трех снайперов. Их надо снять, чтобы обезопасить Алимхана.
– Я их уже засек. – Кордебалет свое дело знает и без подсказок.
– Пора бы и начинать, – изрек Сохно.
Однако Дуташев не спешил, дожидаясь, когда отряд Зелимхана полностью окажется на дне ущелья. Но Зелимхан опытный командир, и такой оплошности не допустил, выслав по джамаату в каждую из сторон – выставил готовое к неожиданностям охранение.
Вертолет – это не военно-транспортный самолет, хотя он тоже военно-транспортная машина, вполне солидная по размерам. Но здесь не так просторно. И офицеры ФСБ сели вплотную к своему пленнику, так и не снимая с его головы колпак.
Пленник слышал разговор старшего из своих сопровождающих с пилотом и потому не спрашивал, когда они полетят. Он даже не спрашивал, куда они полетят. Он вообще ничего не спрашивал, словно был совершенно равнодушен к своей судьбе. Тем не менее к судьбе равнодушным можно и оставаться, а физиология человеческого организма имеет свои естественные нужды.
– В туалет хочу. – Это первая фраза, которую сопровождающие услышали от пленника за всю дорогу.
– В штаны сходи. – Младший из офицеров жалости не показал. – Скоро тебе чистое белье не понадобится, не стесняйся…
– Еще чего! – возмущенно сказал оказавшийся рядом бортмеханик. – Нам только вони здесь не хватало. Туалет есть, сводите его. Куда он из машины денется.
– Своди, – старший из офицеров приказал младшему. – Ему столько успокоительного накололи. Не побежит. А побежит, пуля догонит. Часом раньше, часом позже.
Алимхан Кашаев встал первым. Приперло, видимо. Встал и младший из офицеров, взял Алимхана под руку, не снимая колпака, повел к двери туалета.
– Дверь изнутри все равно не закрывается, – сказал бортмеханик.
– И хорошо, – отреагировал младший из офицеров.
– Колпак снимите, – попросил Алимхан.
– Сам внутри снимешь. А перед выходом снова нацепишь.
Алимхан молча шагнул за дверь в тесную кабинку туалета, и придержал дверь плечом. В неприкрытую полностью дверь видно было его второе плечо, и по шевелению можно было догадаться, что Алимхан снимает с головы колпак.
Младший из офицеров ФСБ отвернулся, чтобы усмехнуться. И повернулся только тогда, когда дверь стала открываться. Алимхан выходил, держа колпак двумя руками.
– Одеть не получается… – он протянул колпак младшему из офицеров.
Тот еще раз усмехнулся, принял колпак, поднял обе руки, и тут же получил колющий удар напряженными пальцами в горло. А через секунду пистолет младшего из офицеров оказался у Алимхана в руках, и последовал выстрел – в старшего из офицеров, пытающегося только еще достать свое оружие. И второй выстрел – в младшего из офицеров, так и не выпустившего из рук колпак. Бортмеханик метнулся в одну сторону, потом в другую и замер, понимая, что ему некуда спрятаться. На звук выстрела в салон вышли из кабины оба пилота и тоже замерли.
– Я не обучен промахиваться, – сказал Алимхан. – Давайте обойдемся без ненужных жертв. Вы все равно справиться со мной не сможете.
– Другие с тобой справятся, – сказал командир экипажа. Довольно спокойно сказал, без испуга. Но действий никаких не предпринимал.
– Даже если я убью вас, я сумею вылететь, – ответил Алимхан. – Я умею управлять вертолетом. У меня собственных два – в Турции и в Эмиратах. Поэтому предлагаю вести себя спокойно. Осторожно, без суеты и резких движений. Всем вытащить оружие и отбросить в сторону. И побыстрее, поскольку я спешу.
Пилоты обменялись угрюмыми взглядами, но команду выполнили.
– У меня оружия нет, – сказал испуганный больше других бортмеханик.
Алимхан сразу вычислил, с кем ему безопаснее иметь дело.
– Ты… – показал он стволом на бортмеханика. – Вытащи из кармана вон того, – теперь ствол показал на старшего из офицеров ФСБ, – ключ от наручников… Из левого кармана, из левого, я тебе, балбесу, сказал…
Бортмеханик команду выполнил быстро, если не считать за задержку то, что он перепутал с испуга правую и левую стороны. Алимхан потер освобожденные запястья с давно устоявшимися почерневшими синяками. Запястья у него сильные, кость широкая, и наручники на таких запястьях сидели слишком плотно, нарушая кровообращение. Чтобы восстановить его, он еще и пальцами активно поработал.
– Ну что, господа офицеры, – повернул наконец пистолет в сторону пилотов. – Полетели? Разрешение на взлет можете не запрашивать. Я его даю сам. Но диспетчеру сообщите, что вертолет захвачен вместе с пассажирами. О том, что двое из них не дышат, говорить не обязательно. Это в ваших же интересах. Вас могут не пожалеть – собьют. Этих московских чинуш – пожалеют. Дадут лететь свободно. И предупредите – если нас будут сопровождать вертолеты или самолеты, я начну расстреливать заложников. Вертолет водить, я уже сказал, умею… Вперед! Выбирай винты![31]
Войдя вслед за пилотами в кабину, Зелимхан коротко глянул по сторонам и увидел сквозь фонарь кабины, как неподалеку несколько вертолетов стоят с уже вращающимися винтами. Дверцы салонов уже закрыты. Кто-то готовился к вылету. Но это военно-транспортные вертолеты. Если не ракетоносцы, значит, они не должны лететь параллельным курсом. Впрочем, десантуру перебрасывают тоже на таких машинах. Но сейчас не время разбираться.
Дуташев так и не дождался момента, когда Зелимхан оставит фланги открытыми и подставит под удар весь отряд. Богатый боевой опыт Кашаева и подсказки Алимхана обеспечивали основным силам безопасность. Более того, выдвинувшийся заслон вовремя обнаружил передовой джамаат отряда Дуташева и открыл по нему огонь. И здесь уже спецназовцы, засевшие выше, ничем не могли помочь атакующим, да и не испытывали такого желания. Когда силы равны, побеждает более опытный.
Зелимхан сориентировался так быстро, что стало понятно – он был готов и Дуташева здесь встретить. Более того, похоже, надеялся встретить. Конечно, отсутствие пулеметов, захваченных противником, в какой-то степени ослабило его позицию. Но у Дуташева первоначально пулеметов вообще не было. К тому же крупнокалиберный пулемет хорош тогда, когда он занимает господствующую высоту или хотя бы равную позицию. А если бой разворачивается по склонам, да еще на короткой дистанции, то пулемет в нижней позиции становится только точкой обстрела.
– Они сами пулеметчиков снимут, – быстро разобрался в ситуации полковник Согрин. – Шурик, снайперов обслужи. Они уже позицию занимают.
Кордебалет показал, что он свою работу знает и не зря не отрывается от прицела. Только прозвучала команда командира, как сразу за ней раздался едва слышимый в наушники «подснежников» выстрел. Первый снайпер давно уже был на прицеле.
– Одобряю, – прокомментировал результат Сохно. – Но мне очень не нравятся усы второго. Того, что к нам ближе. К тому же, мне кажется, он на нас смотрит.
