Вирус - Андрей Александрович Нарыгин
— Я его сестра и имею право находиться здесь, рядом с ним!
— Я с вами полностью согласен, но послушайте… Он еще не пришел в…
Дверь распахнулась, и в комнату вошли несколько человек. Первые двое — Елена и ее муж Артем, третий, по-видимому, лечащий врач Антона, а четвертая… Одна старая знакомая. Все разом посмотрели на единственного пациента данной палаты. Антону даже стало не по себе от количества желающих навестить его. Елена быстренько подошла к его кровати и села рядом на стул. Ее взгляд был полон горя и переживаний. Она была одета в черное платье чуть ниже колена, а ее волосы были завязаны сзади в небольшой пучок. Елена нежно взяла за руку брата и, немного растерявшись, спросила:
— Ну, ты как?
— По ощущениям, — хриплым голосом начал отвечать Антон, — все в порядке, только туловище все болит. Как будто меня недавно крепко побило десяток мужиков, — улыбнулся он слегка.
— У вас легкое сотрясение мозга! — заговорил доктор, — Сломаны ребра, на грудной клетке сильная гематома. Внутренности чудом не разорвались, будь удар чуть посильнее то… Хм…. — кашлянул он в кулак, — то могло произойти непоправимое.
Все посмотрели на врача, как будто он был виноват в избиении Антона. Повисла короткая пауза.
— Ладно, Пронин! Я вижу, ты уже оклемался?! — рядом раздался звонкий женский голос с довольно смелой интонацией. — Мне нужно задать тебе несколько вопросов!
А вот и старая знакомая! Ирина Пушкина. Антон посмотрел на нее снизу-вверх. Она была обута в лакированные черные туфли, брюки того же цвета скрывали стройные ноги. Классическая белая блузка сидела точно по фигуре, подчеркивая ее пышную грудь, выглядывающую из декольте. Большие черные глаза, небольшой нос с горбинкой и пухлые губы сочного красного цвета. Локоны ее длинных, волнистых, черных волос спускались до поясницы. «Классическая брюнетка!», — будучи верен своему образу данного типажа девушек, подумал про себя Антон. — «А в летней вязанной белой шапочке она смотрится особенно мило», — для себя отметил он.
— Вы готовы, Антон Александрович, поделиться сведениями о вашем вчерашнем преследовании особо опасного преступника? — язвительно проговорила Пушкина.
— Так официально, — безразлично парировал Пронин.
— Я на работе, в отличие от некоторых.
— Возможно, сейчас тебе надо дать показания своей коллеге, — вмешалась Елена, — А вечером мы с Артемом заберем тебя домой, — перевела она печальный взгляд на мужа. — Врач сказал, что если твои жизненные показатели в течение дня останутся в норме, то это можно будет сделать.
Антон посмотрел на доктора. Тот кивнул головой. А стоявший рядом с Еленой Артем все продолжал демонстрировать свою широкую улыбку, словно гордясь своими ровными белыми зубами.
— Выздоравливай, приятель! — похлопал зять по плечу Пронина.
Сославшись на некую занятость, сестра с мужем покинули палату.
— Ты так ей и не рассказал? — вопрос Пушкиной звучал как упрек.
— Ей сейчас и так нелегко, не хочу взваливать на нее и свои проблемы, — виновато произнес Антон.
— Антон Александрович, я, пожалуй, зайду после обеда. Анализы будут готовы к вечеру, думаю, будем выписываться, — поправив очки, сказал доктор, и проследовал за ушедшими недавно родственниками.
— Проблемы будут у тебя потом, когда она узнает правду, — продолжила наседать Ирина.
Антон решил проигнорировать данное замечание и принял задумчивый вид, ведь во многом Пушкина была права.
— Итак, — не дождавшись ответа, представитель полиции вздохнула, и задала вопрос, — расскажи, что случилось там, в доме? — она пододвинула стул к кровати и присела на него.
— Лена попросила меня забрать у Михалыча… Ну, у адвоката нашего, обручальное кольцо матери, — Антон посмотрел на бывшую коллегу, та понимающе кивнула в ответ, давая понять, что знает жертву и объяснять кто это, ему не нужно. — Постучался, не помню, два раза что ли, никто не открыл. Потом я услышал какой-то грохот внутри дома, решил зайти, мало ли что. Дома никого не оказалось…
Пушкина вдумчиво слушала рассказ Пронина, но тот прекрасно понимал, что это была лишь маска, на самом деле маловероятно, чтобы следователь поверила в сверхсильного и сверхбыстрого человека.
— Ты пил? — вполне серьезно спросила она.
— У вас здесь жителей почти нет! Куда все делись?
— Сезон отпусков! Еще раз спрашиваю, ты пил?
— Ирина, я бы не стал тебе врать. Зачем мне это?! И я уже давно не пью.
— Ладно! — согласилась она. — Если тебя сегодня вечером выпишут, из города пока не уезжай! Если мне нужна будет дополнительная информация, я маякну тебе на мобильник, — девушка встала и направилась к выходу.
— Как у тебя дела? — вдруг поинтересовался Антон.
Девушка остановилась, и посмотрела чуть в сторону. Пронин попытался всмотреться в ее профиль, понять, изменилось ли хоть что-нибудь в ней за этот последний десяток лет.
— Преступник на свободе, — сухо ответила та, — я приставлю к тебе охрану. Одного человека, думаю, хватит.
— Начальником, значит, стала, — легкая улыбка украсила лицо Пронина.
— Убойный отдел! Так, если до твоей выписки у меня появится новая информация по делу, то сегодня мы обязательно встретимся еще раз. А пока отдыхай. Если вспомнишь что-нибудь еще, сотрудник полиции у тебя за дверью.
Как только дверь закрылась, Антон сложил ладони под голову, и задумался. Сама лично пришла! Сам начальник отдела опрашивал! Внутри Пронина определенно скреблась обида на поведение Ирины. Но чувство сожаления постепенно брало верх. «Неужели, я для нее до сих пор что-то значу?» После долгих раздумий, Антон решил в очередной раз не зацикливаться на прошлом, а жить настоящим. Дальнейшие размышления были уже о загадочном убийце в черном балахоне. Что же он все-таки нарисовал ножом на груди адвоката? За время наблюдения, пусть и короткого, Антон заметил, что движения подозреваемого где-то были плавными, а где-то приобретали резкость. Он явно оставил какое-то послание, какую-то зацепку. «Все-таки следователь еще не до конца умер во мне!», — с усмешкой подумал про себя Антон и тут же выругался. Он забыл спросить про этот важный нюанс у Пушкиной. Хотя, учитывая то, как она настроена по отношению к нему, большей информации, чем «идет следствие», он бы от нее вряд ли добился.
Все эти размышления были нарушены приходом медсестры. Время обеда. После, как и обещал, к Пронину заглянул доктор. Рассказав о рентгене грудной клетки и о допустимой двигательной активности на ближайшую неделю, он вколол Антону прописанные витамины для восстановления и ушел, не забыв напомнить, что ближе к семи часам вечера будут готовы результаты анализов.
Утолив голод, Антон постепенно начал засыпать. Веки становились все тяжелее, сон стремительно наступал. Вокруг становилось все тише и тише. Глаза закрылись. В темной пустоте материализовалась картина, которая
