Борис Бабкин - Хочешь выжить — убей!
— Жрать я не особо хочу, — немного помолчав, проговорил Олег, — но компанию поддержу. Тем более у меня винцо классное есть. — Нагнувшись, вытащил из большого рюкзака бутылку, похожую на гроздь винограда. — Градусов немного, но пьется ништяк. И балдеж средней величины ловишь.
— Богатенький Буратино, — ухмыльнулся Игорь.
— Ну, — поднимая бокал с шампанским, улыбнулся Хват, — может, пора на боковую? — Жадным взглядом он осмотрел сидевшую напротив хорошо одетую Валентину.
— Ну что же, — пригубив из бокала, с деланным сожалением вздохнула она, — если пора, до свидания. Мне, собственно...
— Не понял, — нахмурился Хват.
— А чего тут непонятного? — улыбнулась она. — Спасибо за компанию, за танцы — и до свидания. Неужели ты думал, что меня этим, — она обвела глазами стол с выпивкой и закуской, — можно до постели довести? Нет, милок, за стакан и пару шоколадок снимай девочек на вокзале.
— Не понял, — уже зло повторил он.
— Ну, уж тут я не виновата, — весело сказала Валентина, — что у тебя понималка слабая. Посидели, — вдруг сердито проговорила она, — и хватит. Ты же не столько ко мне пришел, — вызывающе взглянула она на него, — сколько чтобы об Олеге разузнать. Так вынуждена тебя разочаровать — не видела я его и ничего о нем не знаю. Да и знать не хочу.
— Ты! — вскакивая, крикнул Хват. — Шкура! Чего ты мне мозги канифолишь?!
Стремительно шагнув вперед, он сильно ударил ее кулаком в нос.
Взвизгнув, Валентина отшатнулась и прижала сложенные лодочкой ладони к мгновенно распухшему носу, из которого обильно потекла кровь.
— Паскудина! — Ухватив разрез на платье, Хват рывком поддернул Валентину к себе, коленом ударил в низ живота и свалил согнувшуюся, закричавшую женщину на пол.
— Сучка! — Он с коротким выдохом пнул ее ногой. Потом вышел на веранду.
Призывно свистнув, махнул рукой.
4
— Я все сделал, — простонал лежавший на больничной кровати мужчина с забинтованной головой. Заостренное бледное лицо, воспаленные глаза и черная щетина не позволяли определить его возраст. — «КамАЗ», — промычал он. — Шестьсот тридцать девять тридцать шесть. Воронеж. Он все видел.
— Не волнуйся. — Екатерина ласково погладила его бледную руку. — Он ничего никому не скажет. А за то, что сделал с тобой, — ее глаза вспыхнули ненавистью, — он ответит. Он заплатит мне за то, что сделал с тобой! — громко повторила она.
Сутулый мужчина в камуфляже усмехнулся. Видимо, вспомнив о его присутствии, Екатерина резко повернулась. Успев увидеть усмешку, зло спросила:
— Ты чего скалишься?
— Да так. — Он пожал плечами. — Просто не понимаю, зачем об этом нужно кричать.
— Горбун, — по-прежнему сердито, но гораздо тише сказала Екатерина, — тебе иногда нужно напоминать, чтобы ты знал свое место. Надеюсь, больше повторять об этом мне не придется? — Снова усмехнувшись, но теперь усмешка была в глазах, он кивнул. — Понимаю, — насмешливо заметила Екатерина, — ты можешь сообщить об услышанном Арсентию. Но за молчание, а тем более за помощь, я умею очень хорошо платить.
— Катька, — услышала она голос брата, — номер «КамАЗа»...
— Ты уже говорил, — негромко напомнила она. — Не волнуйся, Кешка. Этот водитель за все получит.
— Я сейчас, Екатерина Игоревна, — тихо проговорил Горбун, — работаю на вас, так что на меня можете рассчитывать.
— Ну, что сказал врач? — Екатерина обратилась к вошедшему в отдельную палату Константину.
— Перевязку сделали. — Он осторожно коснулся свежего бинта на голове. — Да вот тут, — указал на замазанную чем-то ссадину на щеке, — какую-то штуку наложили. Клин-то как?
— Ты номер «КамАЗа» точно назвал? — спросила Екатерина.
— Конечно, — вздохнул Константин, — я эти цифры теперь всю жизнь помнить буду.
— Если я найду этого водителя, — спросила она, — ты убьешь его?
Константин заметно растерялся.
«Эх, Кеша, — мысленно упрекнула брата Екатерина, — с кем же ты на такое дело пошел?»
— Чего ты испугался? — гневно обратилась она к Константину. — Когда Кешка сказал за... — Бросив быстрый взгляд на Горбуна, осеклась.
— А вот это зря, — заметил Горбун. — Я уже много чего слышал. Тем более согласился на тебя за хорошие деньги пахать. — Мне все ваши секреты как шли, так и ехали, поэтому смелее.
— Катька... — Слабые пальцы Иннокентия слегка сжались на запястье сестры. — Я боюсь. Он, водила, наверняка заметил номер машины.
— Перестань, — мягко прервала его Екатерина, — все будет хорошо. Я сама проконтролирую это. Не волнуйся.
— Вообще-то, — нерешительно начал Константин, — я не боюсь, просто...
— Вот и хорошо, — весело сказала она. — Я знала, что могу положиться на тебя.
— Да. — Он кивнул. — Я...
— Перестань, — вздохнула она. — Я все понимаю. Ты зол на водителя «КамАЗа», но в то же время... — Подыскивая нужное слово, замолчала.
— Вы не правильно поняли меня, просто как-то...
— Перестань, Костя, — попросила Екатерина, — мы обо всем поговорим потом.
Горбун поспешно отвернулся.
— Я сам найду, — не отрывая взгляда от лица Екатерины, проговорил парень, — этого...
— Потом, — перебила она его нетерпеливо. Растерянно замолчав, Константин взглянул на Горбуна.
— Жди на улице, — негромко бросил тот. Константин шагнул к двери.
Остановившись, обернулся и взглянул на тихо говорившую что-то брату Екатерину.
— Топай, — услышал он голос сутулого и, бросив на него испуганный взгляд, быстро вышел. Едва дверь закрылась, Екатерина внимательно посмотрела на Горбуна. Снова коротко усмехнувшись, тот тоже вышел.
— Катька, — всхлипнул Иннокентий, — я умру?
— Да ты что! — засмеялась Екатерина. — Ты будешь жить долго-предолго и только так, как хочешь. — Она осторожно погладила брата по щеке.
— Как захочу, — поправил ее брат.
— Ну вот, вспомнил. А ведь тебе всего девять лет было. Мы на похоронах деда были, в Астрахани.
— Мне было десять, — простонал Иннокентий. — Я говорил, что буду жить очень долго и так, как захочу.
— Отлично, — обрадовалась она. — А то все плачешь, что умрешь. Насчет шофера «КамАЗа» не волнуйся — его очень скоро найдут и убьют. Хотя, — пожала она плечами, — я не понимаю, зачем ты погнался за ним. Он не обратился в милицию даже после того, как понял, что за ним гнались. Впрочем, здесь ты поступил правильно, что не заявил в ГАИ о том, что тебя «КамАЗ» с дороги кинул. Шофер этого не сделал, а значит, будет молчать и дальше. Эти дальнобойщики понимают, что на трассе может случиться что угодно и лучше держать язык за зубами. Не волнуйся. — Она снова коснулась кончиками пальцев его щеки. — Все будет хорошо. Его убьют только за то, — с ненавистью проговорила она, — что он сделал с тобой. — Воспаленные, влажные глаза Иннокентия как-то мгновенно стали серьезными. Губы шевельнулись. Но тут же глаза приняли страдальческое выражение. Катя не уловила этого. — Я у Мадлен, — сказала она. — Телефон в палате у тебя есть. Номер я оставлю. Впрочем, я переговорю...
— Мне нужно поговорить с Горбуном, — сказал он. «Да ты не так и болен, — мысленно отметила Екатерина. — Даже Горбуна видел. И сказал про него только потому, что слышал наш с ним разговор». Покачав головой, спросила:
— Интересно, зачем он тебе понадобился?
— Нужен! — кратко и резко бросил Иннокентий.
— Хорошо, — улыбнулась она, — я скажу. А сейчас, — посмотрев на часы, поцеловала его в щеку, — пойду. Мадлен просила вернуться к пяти.
— Не забудь сказать Горбуну, — напомнил брат, — что он мне нужен.
— Конечно. — Поднявшись, Екатерина улыбнулась. — Но он придет только завтра...
— Он нужен мне сейчас же! — громко сказал Иннокентий.
— Он придет завтра, — спокойно посмотрела на него сестра и вышла.
— Гадина, — прошептал Иннокентий.
— Что ты хочешь? — испуганно спросил вжавшийся в заднее сиденье Константин.
— Вылазь, приятель, — спокойно проговорил сидевший рядом с водителем Горбун. — Разве твои глаза не радуют солнце, воздух и вода? — Улыбаясь, он открыл дверцу и вышел. От остановившейся позади «ауди» к «вольво» неторопливо подошли трое крепких парней. — Впрочем, мы можем поговорить и здесь. — Один из подошедших открыл заднюю дверцу, и Горбун уселся рядом с Константином.
— О чем? — испуганно дернулся тот.
— Хотя бы о том, — прикурив, Горбун медленно выдохнул дым ему в лицо, — что случилось на дороге. Почему вы погнались за «КамАЗом»?
— Мы были на озере, — быстро говорил Константин. — Там одна парочка купалась. Ну и...
— При чем же здесь «КамАЗ»?
— Он стоял за лесополосой, и наверняка водила все слышал. Когда начал уезжать, осветил фарами наши тачки. Мы решили, что он заметил номера. Вот и погнались.
— Так, — кивнул Горбун, — похоже на правду. А что вы с теми голубками сотворили? И где это было?
— Я помню, около озера, точно где именно, не знаю.
