Альберт Байкалов - Мракобесы
– Не нравится мне все это. – Матвей сел, взял вилку и снова бросил ее на стол.
– Брось, у нее всегда какие-нибудь встречи с разными источниками, – попыталась успокоить Марта.
Неожиданно он вспомнил машину у школы, которая показалась ему подозрительной.
«Какой у нее был номер? – Матвей снова и снова прокручивал в голове этот момент. – При чем тут номер! – неожиданно осенило его. – Она повторила «синяя «БМВ», а мимо нас проезжала белая «Тойота». Выходит, машин было как минимум две. Не похоже, что так пытаются передать какой-то материал», – он встал.
– Обидится, – догадавшись, что Матвей все же решил проследить за Ольгой, предупредила Марта.
– Ее трудности. – Матвей направился к выходу.
Он едва толкнул двери и шагнул на улицу, как почувствовал, что совсем рядом произошло что-то из ряда вон выходящее. От повисшего в воздухе напряжения защемило под сердцем. Было то время границы дня и ночи, когда наступившие сумерки вроде бы еще не поглотили город, но и свет фонарей лишь мешал подробно различать предметы. По улице проносились редкие машины. Пытаясь понять, куда пошла Ольга, Матвей огляделся. Справа от выхода из ресторана располагалась автостоянка, где они оставили свои машины. На половине пути к ней, на тротуаре, образовалась небольшая толпа людей, и царило какое-то оживление.
– Голову ей подними! – кричал какой-то мужчина.
– Испачкаешься! – советовала женщина.
– Нельзя трогать, – со знанием дела и с холодным равнодушием сказала какая-то дама.
«Может, у кого сердце прихватило», – подспудно уже уверенный, что люди толкутся вокруг Ольги, подумал Матвей.
– Вадик, вызови «Скорую»…
– Милиция! Где полиция?!
Отодвинув стоящего на пути парня, Матвей бросился вниз по ступенькам.
Широко раскинув руки и с болью глядя в небо, Ольга лежала на проезжей части. Под затылком черным пятном увеличивалась в размерах лужа крови.
Матвей отшвырнул стоявшего перед ним мужчину и присел перед ней на корточки. Взгляд молодой женщины был бессмысленный и пустой. Ее всю трясло, как будто она замерзла. Пытаясь понять, куда она ранена, он осторожно убрал со лба прядь волос. Внутри все оборвалось. Целились в лоб, но попали выше. Скорее Ольга просто наклонилась к окошку машины, откуда и прозвучал выстрел. Волосы слиплись от крови, и разобрать что-то было невозможно, но стало ясно, пуля просто задела голову, ободрав кожу, но сильно контузив женщину. Но даже если ранение было проникающим, то пуля сразу вышла, практически не повредив мозг. Иначе Ольга бы уже умерла. Матвей знал, такое ранение не всегда заканчивается смертью, если вовремя окажут помощь.
– Ольга! – прохрипел он и оглянулся назад: – Кто-нибудь вызвал «Скорую»?
* * *Отгоняя от себя мрачные мысли, Ленька выскочил из трамвая и огляделся. За два года этот район почти не изменился. Исчез лишь киоск на перекрестке, в котором он покупал сигареты по пути к Зойке, да спилили два огромных дерева, росших под окнами ее спальни.
Ленька перебежал дорогу. Войдя в арку дома, замедлил шаг. Даже нарисованное на сводчатом потолке копотью зажигалки сердечко осталось нетронутым. В груди приятно защемило. Вот двор не узнать. Вместо торчащих из земли ржавых труб и бурьяна теперь были установлены качели, разноцветные домики и горки в виде дракончиков.
Ленька вошел в прохладу подъезда, снова окунувшись в воспоминания. Все здесь было роднее и ближе, чем даже дома. Сколько дней он провел на площадке между третьим и четвертым этажом, ища встречи с Зойкой, чтобы объясниться, что про поцелуй одноклассницы Татьяны Хлебовой просто из зависти наврали дружки. Поднимаясь по ступенькам, Ленька провел ладонью по закрашенным, но заметным глазу бороздкам надписи, которую он сделал в восьмом классе. «Зоя + Леонид =?». Зоя потом не разговаривала с ним несколько дней, а ее отец, грузный, с одышкой мужчина заставил его убрать следы «акта вандализма». Отец вскоре умер от диабета. Ленька был на похоронах. А к окончанию школы как-то незаметно и тихо спилась и отошла в мир иной и мать. Когда Ленька уходил в армию, Зоя жила с приехавшей из Челябинска теткой. Они тихо встречались тайком ото всех у него на квартире, пока его мать была на работе, и до изнеможения любили друг друга. Тогда, как-то незаметно и легко, он стал называть ее Зайкой…
Ленька остановился у двери подруги и удивленно хмыкнул. Старую, деревянную, выкрашенную в коричневый цвет сменила массивная железная с золоченой ручкой и такой же цифрой «сорок».
Ленька надавил на кнопку звонка и тут же пожалел, что не прихватил по дороге цветы. Хотя он и не надеялся застать Зойку дома. Позвонить он ей не смог. Тот номер, который у нее был до трибунала, не отвечал, а мать он не посвящал в свои тайны.
Двери открылись, но радостно замершее в ожидании встречи сердце не взорвалось чувствами, а, превратившись в огромный комок слизи, соскользнуло по внутренностям куда-то вниз, к ногам, и растеклось по кафелю площадки. В дверях стоял здоровенный бугай в домашнем халате и тапочках. Весь его вид говорил, что звонок застал его в ванной. По кучерявым черным волосам на густые, сросшиеся на переносице брови еще скатывались капельки воды. Держась за ручку двери, он окинул Леньку с головы до ног удивленным взглядом:
– Тебе кого?
«А если это муж? – с тоской подумал Ленька, вдруг испугавшись навредить самому дорогому на земле человеку. – Скажу, ищу одноклассницу Гальку Васильеву, которая с Зайкой дружила».
– Чего молчишь? – не выдержал мужчина.
– Я одного человека ищу, – выдавил из себя Ленька, – думал, может он к вам зашел?
– Какой еще человек? – удивленно захлопал глазами мужчина.
– Галя Васильева, она с Зоей дружила…
– Какая еще Галя и с какой Зоей? – мужчина вперся в него ничего не понимающим взглядом.
– Значит, ты не муж Зои?! – обрадовался Ленька.
– Не знаю я никакой Зои, – мужчина попытался закрыть дверь, но Ленька, спохватившись, не дал ему это сделать, придержав ее рукой: – Извините, а вы давно здесь живете?
– Зачем тебе? – взгляд мужчины сделался подозрительным.
– Хочу понять, когда прежние хозяева уехали, – пояснил Ленька.
– Три месяца, – на секунду задумавшись, сказал мужчина. – Еще вопросы есть?
– Может, знаете, куда делись прежние жильцы? – с мольбой в голосе спросил Ленька.
– Понятия не имею, – с этими словами мужчина закрыл двери.
Ленька поколебался и позвонил соседям. Подслеповатая Дарья Семеновна нисколько не изменилась. Они с Зоей несколько раз были у нее в гостях, и женщина сразу узнала Леньку.
– Здравствуй! – всплеснула она руками. – Откуда взялся?
– Из армии, – пожал он плечами.
– Если мне не изменяет память, сейчас год служат, тебя же целых два не было…
– Так сложились обстоятельства, – почувствовав в ее голосе упрек, вздохнул он. – А где Зоя?
– Схватился, – проворчала женщина и выглянула за спину Леньки, словно проверяя, один или нет пожаловал. – Нету давно твоей Зойки.
– Как это нет? – растерялся Ленька.
– Была да сплыла вся, – старушка вздохнула.
– Дарья Семеновна, – по-детски протянул он, – я этой встречи два года ждал. Скажите, где она? Замуж вышла?
– Лучше бы уж замуж, – женщина махнула рукой и, словно что-то вспомнив, нахмурилась: – Не знаю я ничего.
– Скажите правду! – потребовал он. – Я так просто не уйду.
– Знаешь что, – женщина поправила за дужку очки. – Сходи лучше к Сашке, внучку моему. Он с машиной возится. Помнишь его?
– Конечно, помню! – воспрял духом Ленька. – А где именно?
– С торца дома на стоянке, – махнула она рукой, показывая направление. – Там и работает.
Сашку Ленька помнил хорошо. Паренек был на несколько лет младше его и постоянно выгуливал старого, со слезящимися глазами, ротвейлера.
В рослом молодом парне, копающемся под капотом старенького «Форда», трудно было сразу узнать нескладного подростка.
– Привет! – Ленька ударил его по спине и заглянул через плечо: – Чего ковыряемся?
– Каким ветром?! – выпрямляясь, удивленно спросил Сашка.
– Попутным. Ты как?
– Вот, работаю здесь, – Сашка показал взглядом на будку у шлагбаума.
– Чего так? – с детства считавший охранников и сторожей бездельниками, удивился Ленька.
– Разве плохо? – удивился Сашка. – Я же еще учусь. А это под боком к тому же, – он бросил на воздухоочиститель тряпку, – машину здесь бесплатно держу.
– Я чего приехал, – начал было Ленька, но Сашка его опередил:
– Если ты по поводу Зойки, то не по адресу.
– Чего так? – опешил Ленька. – Бабку твою видел, говорит, ты все знаешь.
– Чего я знаю?! – озлобился Сашка. – Была Зойка, или как ты там ее называл? Зайка, стала Камасутра.
– Чего? – растерялся Ленька, не сразу осознав, что означает это слово. – Поясни.
