Сергей Самаров - Парад скелетов
— Постарайся быстрее на ноги встать, Платон…
— Постараюсь, товарищ полковник. Если очень нужно. Не повезло…
— Очень, Кот, нужно. Очень. А относительно везения — спас своих солдат, это большое везение. Я смотрел фотографии с места происшествия. Пакет высоко висел. Не каждый баскетболист допрыгнет. А ты допрыгнул. Не знаю как, но ты сумел. И большое тебе за это спасибо от всех матерей, сыновей которых ты защитил. Знаешь, кто тебя взрывал?
— Перед взрывом я видел машину с регионом «07» в номере.
— Кабардино-Балкария…
— Да. Есть подозрения?
— Может быть. В отделение МВД после взрыва позвонил какой-то человек, представился Казбеком. Обещал еще не менее десятка взрывов в разных городах. Слышал что-нибудь про Казбека? Не про гору, про человека.
— Это распространенное имя.
— Конфликтов с подобными не имел?
— Нет.
— Ладно. Его ищут, вычисляют. Нам остается только ждать…
Глава первая
Обманывать начальство, я понимаю, нельзя, но если это делаешь непреднамеренно, то, пожалуй, время от времени можно. Тем более, если к тому есть объективные предпосылки. Я очень старался выздороветь, помня, что командующий просил меня это сделать, но врачи имели относительно моего здоровья собственную точку зрения, сделали за две недели три операции. И это затянуло процесс выздоровления. Правда, даже загипсованный и забинтованный, я каждый день делал, не вставая с кровати, статическую гимнастику, чтобы кровь по организму разгонять и не давать мышцам превратиться в половые тряпки. А через два дня после третьей операции уговорил медсестру. Она принесла в палату стойку-держатель от капельницы, поставила в пяти метрах от меня и подвесила к стойке развернутый газетный лист с нарисованной красным фломастером поясной мишенью. Потом принесла целую магазинную упаковку обыкновенных шариковых авторучек. Я просил, чтобы купила самые дешевые. Принесла подходящие. И я день тренировался с левой, рабочей руки, не заблокированной. Бросал авторучки в подрисованные глаза мишени. Из положения лежа на спине метать было несподручно. Благо часть кровати приподнималась для кормления лежачего больного. По моей просьбе кровать привели в боевое положение, и я начал тренироваться. Вообще-то у себя в бригаде я был специалистом по метанию авторучек. Можно сказать, что признанным авторитетом. Но всегда осуществлял метание с правой руки. Здесь пришлось работать левой. И сначала не очень получалось. Только через пару часов занятий выработалась правильная координация движений. Через три часа пришлось на первую газету наклеить еще две и подрисовать мишень. Еще через два часа авторучки насквозь пробивали газетную мишень и опасно улетали в сторону чужих кроватей. У меня образовался целый фан-клуб из ходячих больных нашего отделения. Откуда-то принесли старую простыню и заменили газету тряпкой. Тряпки хватило на час. Тогда принесли одеяло. К обеду следующего дня авторучки стали втыкаться в одеяло.
— Как ты, старлей, умудряешься? — удивлялся сосед по палате, бронелобый [3] подполковник, которому танк по ступне проехал. Ногу подполковнику восстановили, но пообещали при этом, что хромать перестанет только после смерти. — Ручки же не острые! И были бы еще хоть тяжелые. А то ведь не весят ничего. А в одеяло втыкаются…
Подполковник, видимо, был человеком, который от природы любит всему удивляться. И даже радовался своему удивлению. Есть такой тип людей. Они обычно бывают приятными в общении, и их всегда хочется удивить. Я представляю, как этот подполковник удивился и обрадовался, когда ему сказали, что он хромать перестанет только после смерти. И я не удержался и как-то раз, когда мы одни в палате оставались, рассказал ему о том, что был уже там, куда после смерти отправляются. Подполковник и этому удивился и обрадовался. И долго задавал мне вопросы. И потом еще несколько дней, даже при посторонних, нет-нет, да и возвращался к теме. И мне волей-неволей пришлось и на вопросы других отвечать. И скоро уже мою историю все отделение знало. Надо сказать, что это всех удивляло не меньше, чем танкового подполковника. Заметил, что у некоторых после моего рассказа появились на шее бечевки. Кресты нательные никто напоказ не выставлял, но бечевку спрятать трудно. Так я узнал, что при госпитале имеется часовня, где время от времени проводятся молебны. Но я пока еще относился к категории лежачих больных и потому сходить на молебен не мог. Но здоровье я себе возвращал и даже начал возвращать боевую форму. Пока только с помощью авторучек.
— Здесь, товарищ подполковник, особый бросок требуется, — объяснил я бронелобому. — Очень резкий, и обязательно нужно создать авторучке крутящий момент. Чтобы она вокруг собственной оси вращалась. Тогда глаз человеку пробивает сразу. Пять метров — уже убийственная дистанция. Глаз точно выбьет. А если бросать гвозди-двухсотки, гвоздь с десяти метров через глаз в мозг входит.
— Что, и гвозди бросать умеешь? — в очередной раз удивился танкист.
— Гвоздь — прекрасное оружие, — ответил я скромно. — Одним броском снимается часовой противника. У нас в спецназе есть такое правило — все, что может попасть в руку, можно использовать как оружие. И мы солдат учим воевать всем. От остро заточенного карандаша и авторучки до гвоздя и камня. Я в своем взводе однажды устраивал учебный бой двух солдат-контрактников. Они дрались поленьями. Просто взяли по полену и показывали молодым, как можно использовать. Бой был, каких в Голливуде не увидишь. А ведь их орудовать поленом никто не обучал. Импровизировали красиво.
Бронелобый слушал с открытым ртом. Так же слушали и другие. Спецназ ГРУ зарабатывал благодаря моим стараниям заслуженный авторитет. Если бы я не показывал, как пользоваться авторучкой, мне могли бы просто не поверить. А после такой наглядной демонстрации верили.
* * *Продырявленное одеяло перевернули уже в третий раз, чтобы на месте условной головы не было дыр. Мне принесли полный комплект из десяти авторучек, которые я спокойно и точно «отстрелял», объясняя при этом:
— В боевой обстановке, чтобы бросок был поражающим, всегда следует делать основательный замах. Еще лучше бросать ручку в прыжке, вместе с броском сокращая дистанцию. Но, в принципе, мы отрабатываем такие броски и лежа на спине. Это как вариант применения.
— Хороший вариант для госпитального полигона, — раздался низкий голос от двери.
Я повернул голову.
В дверном проеме стоял какой-то крупнотелый, как мастодонт, лысый офицер в накинутом на плечи медицинском халате, который смотрелся на нем косынкой, позаимствованной у медсестры, поскольку на такие плечи нужно было не меньше тридцати трех обычных халатов. Рядом — заведующий отделением.
— Ох, высчитаю я с вас за порчу одеяла… — в который уже раз пригрозил заведующий отделением. — Попрошу всех очистить палату. К старшему лейтенанту Котовскому гость по служебному вопросу. Соседей тоже попрошу прогуляться…
Все три соседа у меня, к счастью, были ходячими, и вывозить кого-то вместе с кроватью необходимости не возникло. Впрочем, вывозить, если бы такая необходимость все-таки появилась, было бы в любом случае не мне.
Не знаю, каким образом, но в мастодонте я сразу определил своего визитера, еще до предупреждения заведующего. И даже подумал, что он представляет диверсионное управление ГРУ. Хотя мог бы представлять, возможно, и агентурное управление. Как я понял, моя персона интересует широкие круги засекреченного общества. Но в одном я был уверен точно, этот мастодонт не из ФСБ. Глаза у него слишком бесхитростные и вдумчивые. У офицеров ФСБ таких глаз не бывает.
Палата очистилась достаточно быстро. Все-таки госпиталь армейский, а в армии привыкли приказы выполнять сразу, как только они озвучиваются. И потому через минуту в палате остался я с мастодонтом и заведующий отделением. Впрочем, заведующий задал лишь один вопрос:
— Я вам еще нужен?
— После разговора со старшим лейтенантом Котовским к вам в кабинет загляну и кое-какие вопросы обсудим.
— Буду ждать, — заведующий понял, что его мягко продвигают в определенном направлении, и отнесся к этому почти с трепетом. Вышел, аккуратно и плотно закрыв за собой дверь.
— Полковник Михайленков, — представился мастодонт, любовно погладил себя по лысине и добавил: — Я в ведомстве полковника Мочилова служу. В ближайшие несколько месяцев контактировать будете напрямую со мной. Пока работаете по федеральному заданию. Это я за вами самолет посылал, правда, надеялся, что доставят вас в целостности и сохранности. Но я понимаю, не ваша вина в случившемся, а проявили вы себя в той ситуации молодцом. Вас к награде представили. Вы в курсе?
— Ровно настолько же, насколько в курсе нового задания.
— Полковник Звенигородский написал представление. Документы уже отправлены в Администрацию Президента. Не думаю, что могут быть какие-то возражения. А разве Звенигородский с вами не разговаривал по поводу нового задания?
