Александр Тамоников - Консервация ненависти
– Не обязательно, трупов «духов» мы тоже не обнаружили, следовательно, они и их увезли с собой. А до этого должны были поднести к машине и затащить в кузов. Парнишка же этого не видел. Так что второго, или Бакара, или Штебу, могли поднести или раньше, или позже.
– Но крови-то на позиции нет?
– Ее, кстати, нет и там, где занимал позицию Бакар.
– Ничего не понимаю. Сдаться наши не могли. Может, боевики применили газовые гранаты?
– Вряд ли. На открытой местности от них толку мало.
– Да, загадка. И удастся ли нам разгадать ее, неизвестно. Фактом остается то, что группа попала в подготовленную засаду, в результате командир группы и водитель погибли, а старший лейтенант и прапорщик исчезли. Не исключено, что этот главарь знал и о том, кто конкретно прибудет на ферму, именно группа Крабова сегодня была дежурной.
Сергушин внимательно посмотрел на командира:
– Вы считаете, что главарь банды получал информацию из отряда?
– Я не могу такого исключать.
– Но это невероятно!
– Согласен, придется проводить внутреннее служебное расследование, параллельно с проверкой комиссии штаба, которая, возможно, уже сегодня прибудет в отряд.
– Вы уже докладывали в штаб о произошедшем?
– Нет! По возвращении доложу.
– Тогда комиссия приедет завтра. Будете объявлять отряду повышенную боевую готовность?
– А смысл? У нас в станице никто не живет, все на территории базы.
– Ну, ребята мотаются в Горскую. Кто к женщине, кто за водкой.
– Вот и посмотрим, кто сегодня, после того что случилось, поедет в станицу. И надолго ли, и куда конкретно.
– Но это значит, устанавливать слежку?
– Нет. В станице останешься ты со своими парнями. Водку продают в трех магазинах, женщин навещают только двое, лейтенант Каратаев и сержант Соев. Дамы проживают возле центра у рынка. В твоей группе шесть человек, этого достаточно, чтобы перекрыть въездную дорогу и определить, кто отправился в станицу, установить наблюдение за магазинами и центром. Я же объявлю в отряде, что твоя группа осталась здесь.
– У меня будет пять человек, водителю придется отгонять «УАЗ» группы Крабова или тащить его на базу на буксире.
– И пятерых хватит. Не думаю, что сегодня толпа ринется в станицу. За водкой, понятно, гонца пошлют, остальные должны остаться на базе. А там черт его знает.
– Я понял.
– Давай, организуй эвакуацию машины Крабова с телами погибших на базу. Говоруну передай, чтобы трупы завез в станичный морг. На базе подтвердить, что твоя группа осталась у хутора. И не болтать лишнего.
– За водителя не беспокойтесь. Илюха Говорун, несмотря на фамилию, держать язык за зубами умеет.
– Готовность к убытию десять минут.
– Вы поедете с нами?
– Я ненадолго задержусь на хуторе. Может быть, кто еще что-то вспомнит. Осмотрю дом скотника. На момент обстрела он уходил на хутор. Зачем было первой очередью валить его? Пугнули бы, и он сайгаком поскакал бы в селение. Но его убивают. Зачем? Не затем ли, что он отыграл свою роль и стал ненужным свидетелем?
– В принципе, скотник мог быть связан с бандой, – кивнул капитан.
– Он сообщил и о том, что видел вооруженного чужака. Но посмотрим, возможно, скотник – обычная случайная жертва. Командуй, Андрей.
– Есть, но ваша задержка с докладом может обернуться серьезными неприятностями.
– У нас люди, Андрей, погибли, что может быть серьезней? Но ты прав, я передам доклад немедленно через дежурного. А ты работай! И будь постоянно на связи.
– Понял. Выполняю!
Командир отряда прошел к своей машине, по радиостанции вызвал дежурного по отряду:
– Степь! Станица!
– На связи, – ответил дежурный.
– Сообщи в штаб о том, что при проверке сигнала из ОВД станицы Горской о появлении в районе хутора Калач трех вооруженных мужчин группа капитана Крабова попала в засаду. Сам Крабов и водитель группы сержант Тарасов погибли, старший лейтенант Бакаров и прапорщик Штеба, скорее всего, пленены и увезены неизвестными в горы. Бандиты также понесли потери. Как минимум два человека. Я провожу расследование «ЧП» на хуторе. Буду на месте после 19.00. Это все!
– Я вас понял, товарищ подполковник, но в штабе наверняка захотят узнать подробности инцидента лично от вас.
– Со мной никого не соединяй. Как приеду на базу, отвечу на все вопросы, если, естественно, у меня будут на них ответы.
– Понял!
– Отряду занятия по распорядку дня. Боевая готовность пока остается прежней – постоянная. Как понял?
– Понял!
– До связи!
Командир отряда отключил станцию.
«УАЗ» группы Крабова оказался исправным, и он, ведомый водителем подгруппы Сергушина, ушел через хутор на базу.
Машина командира отряда остановилась у дома хозяина фермы. Гулеба с Дуниной, ожидавшие Губаря, сразу же подошли к нему:
– Ну что там, товарищ подполковник?
– На старой ферме находилась банда. Что за банда, откуда взялась, неизвестно, очевидно одно, она появилась здесь для того, чтобы выманить на себя наших парней. Что главарю и удалось. На тропе, недалеко от старой фермы, мы нашли вашего скотника. Его бандиты убили первым.
– Ой! – вскрикнула Дунина. – Михая-то за что?
– За то, что оказался среди спецов.
– А ваших ребят тоже… убили?
– Да, – кратко ответил Губарь.
– Господи, а я для них обед приготовила.
– Не пропадет, помяните. Мне нужно еще раз поговорить с вашим сыном.
– Конечно, сейчас. Колька! – крикнула, повернувшись к своему дому, Валентина. – Колька, сорванец такой, чего не откликаешься?
– Тута я, чего надо?
– Иди сюда!
Мальчишка вышел из калитки, подошел к матери:
– Что еще?
– Коля, – отвел его в сторону Губарь, – давай-ка еще раз вспомни, что ты видел на старой ферме?
– Да я все сказал.
– Ну, может, упустил чего? Это очень важно, Коля.
– Не знаю. Машину видел, как тащили кого-то, видел, потом его в кузов бросили. Грузовик уехал. Все!
– А ты не заметил, может, бандиты еще кого-нибудь грузили в кузов?
– Да нет, хотя… чего-то они бросали туда. Но чего, не разобрал.
– Значит, от тропы бандиты тащили одного человека?
– Да.
– А сколько их шло от тропы?
– Четверо или пятеро, двое волокли тело.
– Остальные, значит, шли самостоятельно?
– Ну, да.
– А кто-нибудь из твоих товарищей мог еще что видеть?
– Не-е. Я с пацанами говорил. Они тока стрельбу слышали.
– Ну, ладно, спасибо и на этом.
– Дядь! А дай пистолет подержать?
– Пистолет, Коля, это не игрушка, – потрепал непослушные вихри мальчишки Губарь.
– Ну и не надо, у меня пугач есть, ворону с десяти метров влегкую валит.
– Не боишься, что руку оторвать может?
– Нет. У меня пугач справный, проверенный.
– Ладно, ступай домой!
Парнишка, шмыгнув носом, медленно пошел к дому.
– Где жил ваш скотник? – обратился к хозяину фермы Губарь.
– Михай? Да тут неподалеку, вон его хата, третья от моего дома.
– Мне нужно осмотреть жилище Михая.
– А зачем?
– Лишние вопросы задаете, Степан Сергеевич.
– Понял. Пойдемте.
– Вы же идите к себе и знайте, Колька хвалился пугачом, из которого бьет ворон, – повернулся Губарь к Валентине. – Отнимите у него пугач, пока дело до беды не дошло.
– Ах он, стервец! Я не только отниму, я его еще и ремнем угощу.
– Не надо. Бить детей не надо.
– Я – мать, и мне решать, что надо, а что нет.
– Ну, дело ваше. Пойдемте, Степан Сергеевич.
Гулеба проводил командира отряда к хате скотника. Она сильно отличалась от других домов, небольшая, на одну комнату, покосившаяся. Двор зарос бурьяном, забор местами сломан, калитка на одной петле.
– Не следил за своим жилищем Михай, – заметил Губарь.
– Ему на все наплевать было, кроме самогона. Но не хулиганил, вел себя тихо. И работал исправно.
– Смотрю, на дверях и замка нет!
– У нас на хуторе замков ни у кого нет, только щеколды изнутри. От кого прятаться? Это если уезжает кто в станицу, то вешает замок, а так – нет, двери днем открыты. Но теперь все изменится после того, что произошло.
– Да. Я пойду в хату, а вы пока организуйте мужиков, чтобы тело скотника на хутор принесли. Человека, как бы он ни жил, все одно по-людски похоронить надо.
– Это сделаем.
Хозяин фермы пошел звать хуторян, а Губарь зашел в сумрачный дом покойного уже скотника. И сразу словно на свалке оказался. Везде грязь, газеты старые, окурки на полу, у окна, завешенного грязной тряпкой, провалившийся диван. Гвозди вместо вешалок, на них старая верхняя одежда. У «голландки» куча давно немытой посуды, порезанные огурцы, помидоры, чеснок. Ящик в углу, приспособленный под сток, лампочка без абажура. И… приторно-кислый запах. Командир отряда внимательно осмотрел хату, особенно диван, печь, простучал стены, проверил полы. Тайника в доме не было. Он обошел двор и сарай, но не нашел ничего, что указывало бы на другую жизнь скотника, и сделал вывод, что скотник не имел ничего общего с боевиками. Закончив работу на участке Басова, Губарь вышел на улицу. Гулеба стоял рядом с капитаном. С ними были еще трое мужиков, на земле тело, завернутое в простыню.
