Анатолий Сарычев - Подводный саркофаг
– Ты страхуешь меня на полтиннике? – уточнил Борис, подходя к зданию аэровокзала.
– На шестидесяти метрах сделаю площадку и буду тебя ждать! – решил Викинг, открывая дверь внутрь помещения.
За дверью неожиданно оказались два полицейских, одетых в белую тропическую форму, с пробковыми шлемами на головах.
– Господин комиссар просит вас обоих проследовать в комнату для приема правительственных делегаций! – негромко сказал высокий майор с гепардом на правом рукаве.
– У нас сейчас прохождение таможни! – попробовал возразить Викинг.
– Все в руках Аллаха и господина комиссара! – значимо сказал майор, глазами показывая направо.
Второй офицер, широкоплечий капитан, за все время не произнес ни слова, ловя каждое движение русских офицеров.
«У меня же в офицерском удостоверении стоит звание старшего лейтенанта, а на мне погоны капитан-лейтенанта! – мысленно хлопнул себя по голове Борис. – Хотя кто в этой дыре может читать по-русски? А в паспорте воинское звание не указывается!»
Неприметная дверь, над которой была лаконичная надпись: «Вход воспрещен», открылась, едва молчаливый капитан приложил к ней пластиковую карточку.
Пройдя по узкому коридору, они попали в холл, заставленный аквариумами с тропическими рыбами. В одном из них плавала маленькая барракуда, хищно разевая зубастую пасть.
От удивления Борис с Викингом остановились на пороге. Казалось, они попали на морское дно, настолько удачно был подобран интерьер.
– Присаживайтесь, молодые люди! – сказал звучный, хорошо поставленный бас из угла комнаты.
Обычный, ничем не примечательный мужик лет сорока пяти, одетый в белый костюм, рукой указывал на два кресла перед ним.
Лицо мужика, сидящего за низким столиком, было настолько неприметным, что Борис зажмурил и быстро открыл глаза, проверяя, есть ли данный индивидуум на самом деле.
Мужик был на месте, а вот сопровождающие моментально и беззвучно испарились, показав чудеса дисциплинированности.
– Господа офицеры! Не буду вас интриговать. Положение сложилось очень серьезное и опасное. Сведения, которыми я располагаю, говорят о том, что баржа, затонувшая у наших берегов, радиоактивна. Все ваши люди, которые сегодня спускались к барже, получили смертельную дозу радиации и сейчас летят на родину. Все группы подводников, которые сегодня спускались к барже, госпитализированы, и у всех диагноз – радиоактивное поражение разной тяжести. Баржа российская, и если журналисты узнают про этот инцидент, то скандал будет грандиозный!
– Мы не имеем права действовать самостоятельно! Мы военные люди и обязаны следовать приказу! – жестко сказал Викинг.
– Я могу вас сейчас просто арестовать по подозрению в провозке наркотиков. Обыщут ваш багаж и найдут там двести граммов экстази и сто граммов хорошо очищенного кокаина – и все, ваша жизнь закончена. По законам нашего государства за транспортировку наркотика, превышающего разовую дозу наркомана, предусмотрена смертная казнь – четвертованием! Такие молодые люди, и так бесславно погибнуть! – удрученно сказал комиссар полиции, выкладывая на стол два пакета – один с синенькими таблетками и второй с белым порошком.
– Как я понимаю, этот порошок найден у нас в багаже? – спросил, вставая со своего места, Борис.
– Правильно понимаете, молодой человек! – обрадовался комиссар, принимая от бесшумно вошедшего мулата толстую папку.
Умение бесшумно возникать и испаряться в кабинете уже во второй раз поразило Бориса.
– Вот и ваше дело принесли! Если желаете, можете посмотреть! – снова радостно сказал комиссар, передавая пухлую папку с жирной арабской надписью в руки Викинга, который по-прежнему сидел за столом.
– Это кнут! А где пряник? – весело спросил Борис, садясь на край стола.
Такое поведение заставило хозяина кабинета резко дернуть правым уголком рта. Видимо, в этом кабинете не часто приходилось видеть такую картину. Скорее всего, никто и никогда не вел себя подобным образом.
– Какой кнут? Какие пряники? – недоуменно спросил комиссар высоким тоном.
– Простите, пожалуйста! Это чисто русская поговорка, которая вам не известна! Она означает, что вы нас очень сильно напугали и теперь, чтобы взбодрить, должны нам показать нечто очень хорошее, за что мы должны решить рискнуть нашими молодыми жизнями! – скромно сказал Борис, продолжая качать правой ногой.
– Вот суки какие! Уже и фотографии сделали, и наверняка тут написано, что мы с тобой наркодилеры со стажем! – по-русски сказал Викинг, отодвигая от себя раскрытую папку.
– Меньше эмоций, кэп! Переговоры веду я! Ты сиди и учись! – посоветовал тоже по-русски Борис, продолжая качать ногой.
– Что сказал ваш товарищ? – обеспокоенно спросил комиссар полиции.
– Он восхитился качественно сделанными фотографиями и выразил надежду, что текст не хуже! – последовал моментальный ответ.
– Мои люди всегда качественно выполняют свою работу! – похвалился комиссар.
– Чувствуется огромный опыт! – вставил Викинг, обнаруживая неплохое знание английского языка.
– Я думал, что господин капитан-лейтенант только по-русски может говорить! – не преминул вставить шпильку комиссар полиции.
– Моя твоя хорошо понимает, но допрашивать меня твоя будет только в присутствии консула! – на приличном кокни добавил Викинг.
– Это, ребята, просто шутка была с моей стороны, которая может иметь место, если вы не согласитесь сотрудничать. И сейчас я перейду к пряникам.
Викинг иронично хмыкнул. Но не стал ничего говорить. Боковым зрением Борис поймал ненавидящий взгляд комиссара, который тот бросил на Викинга.
«Намечается явный антагонизм в отношениях между комиссаром и Викингом! Все переговоры придется проводить только мне! Комиссар как-то откровенно возненавидел Викинга и оказывает мне явное предпочтение!»
– Если вы поможете нашей стране избавиться от радиоактивной баржи, то у меня к вам будет очень выгодное предложение: поднять со дна сокровища затонувшего испанского галеона! Это будет ваш бонус! – поднял руку вверх комиссар.
Борис и Викинг ошеломленно уставились на него.
Довольный произведенным эффектом, комиссар победно оглядел слушателей.
– Как испанский галеон сюда попал? – наконец нарушил паузу Викинг.
– Вот этого я не могу точно сказать! Может, он отбился от Великой Армады, может, шел из Мексики в составе небольшого конвоя. А может, сам шел домой на свой страх и риск! Кто сейчас, через столько лет, может сказать? – молитвенно возвел глаза вверх комиссар.
– Вы точно уверены, что на галеоне есть что-то ценное? – спросил Борис, прямо впиваясь в непроницаемое лицо комиссара алчным взглядом.
Викинг, моментально поняв игру Бориса, тоже изобразил алчность на лице.
– Два искателя приключений приплыли к нам и, никого не поставив в известность, начали поднимать сокровища с галеона. Подняли они сто двадцать килограммов золота в изделиях. А потом с ними случилось несчастье. Одного сожрала акула, а второй попал в полицию. Драка в камере и…
Комиссар прервал на середине фразу и схватил лежащую на столе трубку мобильного телефона. Прижал ее к уху правой рукой, левой выложив на стол круглую колбаску длиной сантиметров пятнадцать и диаметром дюйма полтора, глазами показав, что данный предмет предложен для осмотра посетителям кабинета.
Что дальше произошло с незадачливым подводным искателем сокровищ, было и так ясно, но после первых слов неизвестного абонента лицо комиссара приняло озабоченное выражение.
Короткая фраза на незнакомом языке, произнесенная комиссаром, заставила невидимого абонента еще пару минут что-то говорить, после чего комиссар сказал еще одну фразу и нажал кнопку отбоя.
– Похоже на испанские дублоны, – сказал Викинг, вертя в руках тяжеленную колбаску.
– Закоксовались монетки за пятьсот лет! – не остался в долгу Борис, пытаясь ногтем отколупнуть одну монету, на которой был изображен мужик с бородой.
– Странно только, что комиссар раскрывает все карты!
Между тем комиссар закончил телефонный разговор и с минуту внимательно смотрел на офицеров, которые, делая вид, что не замечают изучающего взгляда полицейского, спокойно перекидывались репликами на русском языке.
Кашлянув, комиссар привлек внимание офицеров к своей персоне.
– Для вас тоже есть неприятная новость, с одной стороны, а с другой – прекрасная, – выдал комиссар, уставясь на Бориса тяжелым взглядом. Викинга комиссар по-прежнему старался не замечать.
Возникла длительная пауза, во время которой Викинг и Борис молча смотрели на комиссара.
– Давно у нас таких террористических актов не было! Сразу, практически одновременно!
Сначала взорвался рейсовый автобус, в котором ехали из аэропорта пассажиры вашего самолета, а потом и яхта, арендованная Московским государственным университетом. Итого погибло сто двадцать человек! В основном иностранцы, которые не являются жителями нашей республики. Если бы по моему приказу вас не привезли сюда, то я готов был поспорить на свое годовое жалованье, что это ваших рук дело! Вы как нельзя лучше подходите на роль подозреваемых! Но я сам приказал привезти вас сюда, и поэтому надо искать других исполнителей! А жаль! С каким удовольствием я бы сбил спесь с вас! – мечтательно сказал комиссар, ясно показывая, как ему «нравятся» сидящие перед ним люди.
