Андрей Негривода - Филин – ночной хищник
— Так точно. — Ответил Филин.
— Никак нет! — десантник.
— Навести порядок во вверенных подразделениях! Проценко, после приёма пищи, ко мне! Разойтись!
Вот такая была первая встреча Андрея с суровой действительностью афганского бытия.
* * *5 ноября 1988 г. 9.00. Штаб ДШБ.
— Слушай, Проценко, или как ты там, Филин что ли, на время твоей операции, группа прикомандирована к бригаде. Мы «штурмовики», ДШБ, короче. Формально, ты и твои баши-базуки мне, конечно, не подчиняетесь… Что-то там, на «верху», суперсекретное намудрили, но мы обязаны по мере сил, конечно, тебя обеспечивать. Так ты уж, мил-человек, попробуй себя вести соответственно — ты в гостях, а в чужой монастырь, сам знаешь! Я — майор Буша, временно и.о. комбригады. В непосредственной связке будешь работать с нашими разведчиками. Вот, знакомься, — Майор кивнул на, вошедшего в кабинет, уже знакомого Филину, старшего лейтенанта. — Этот, кхм-м, военный с фонарем под глазом, командир взвода разведки, старлей Белоконь, или для узкого круга Задира.
Лейтенанты пожали руки, продолжая слушать майора.
— Ты, Задира, поступаешь, со взводом в его подчинение. Полное, полное подчинение, до конца ЕГО операции! Тебе ясно старлей?!
— Есть, в полное подчинение. — Угрюмо ответил Белоконь.
— И без твоих штучек, ясно? Тут, Задира, такие «верха» в операции Филина заинтересованы, что если провалим, то, не то что армии дальше не увидим, а нас с тобой даже овощные базы в Мухосранске не возьмут охранять. И это в самом лучшем случае, если не посадят… И это только обеспечение… Так, это ясно. Дальше. Всё, что нужно: карты, информация, все у майора Климова, это наша «спецура». Вооружение…
— У нас всё с собой, — произнес Филин.
— А субординацию у вас и, правда, не блюдут, зоопарк сплошной, всё орлы-крокодилы. Перебивать старших не учили?
— За «работой» времени нет на мелочи.
— Ну-ну, не пыли! Ладно… Короче, кругом лейтенанты, и шагом марш знакомиться и взаимодействовать. И без массажа морд!
Филин, в сопровождении офицера-десантника, вышел из кабинета Буши. По длинному коридору штаба шли плечо в плечо, молча.
— Меня Андрей зовут, — протянул старлею руку. — Пацаны, Филином. Да и позывной на «работе»…
— Клим. Для работы, друзей и позывной Задира. — Произнёс в ответ старший лейтенант. — Ну, пойдём!
— Давай пацанов мирить — нам работать вместе…
* * *21 октября 2002 г. Израиль.
Филин плакал. По-мужски, как воин, беззвучно, пытаясь сдерживаться, но слезы бежали из глаз сами. Он сидел на корточках, опершись спиной о дверь. Там, за этой дверью, в одной из израильских больниц, рождался его сын… Андрей слышал всё: стоны любимой женщины и первый крик сына…
«…Сын! Сын!!! Сколько же лет я тебя ждал, Бог ты мой. Сын. Малыш! Кем же ты станешь, Максим мой! Максим Андреевич, Максюшка! Только бы ты не видел войны…»
Когда его впустили в родильную комнату и он, наконец-то, увидел своего крошечного сына и измученное родами лицо Лины, слёзы опять, непроизвольно, потекли из суровых глаз.
— Зайчики мои. Зайчата… — Он целовал сына и его мать и не мог сдержать слез. — Спасибо! Спасибо тебе! Любимые мои, родные!..
Вот сейчас, в 5 часов 20 минут утра, начиналась его новая жизнь. Новая жизнь! В чужой стране! И он опять пытался все забыть, но память… Память!..
Книга Памяти хранитПамять павших, но не верьте,Холоднее, чем гранитВ этой книге даты смерти.В восемнадцать — двадцать летЖизнь лишь только начиналась,И как сорванный букет,Распустившись, оборвалась.
В Книге Памяти стоятЛишь фамилии и даты,Под плитой гранитной спятНаши юные солдаты.С необъявленной войнойИм ни как не рассчитаться,Перед горькой их судьбойНам вовек не оправдаться.
Эти юные годаВ поколенье растворилисьНет у Родины угла,Где бы слезы ни пролились.Кто же кровью написалЭти столбики фамилий?Кто на смерть их посылал?Почему их не спросили?
* * *12 ноября 1988 г. Штаб ДШБ.
Вот уже около получаса Филин излагал майору Буше план, придуманный ими с Задирой, правда, только ту его часть, в которой могли учувствовать десантники. А идея была проста и надёжна, как стальной ломик…
Шёл вывод наших войск из Афганистана, караваны ходили очень интенсивно, вот этим и решил, для скрытности, воспользоваться Филин. Группе предстояло пройти чуть ли не через весь Афганистан, на юг, километров 300, если не больше. Вот и родилась идея, вымученная совместными потугами двух разведчиков.
— Значит так, товарищ майор.
— Артист. Так будет проще, а тебе привычнее.
— Так вот. Идея такова. На «вертушках» я решил не идти… Оно, конечно, было бы быстрее, но, ненадёжно — положить группу от, какого-нибудь левого «Стингера» было бы непростительной дуростью.
— Соображаешь. — Произнёс Буша.
— Стараемся… Идти решили в составе каравана. Дольше, но надёжнее. Караван выходит послезавтра. Моя группа идёт в форме, обычной для «десантуры» — песчаная «афганка» и голубые береты…
— А не обидятся твои орлы?
— Мы профи. А на работе мы работаем…
— Ну-ну, не бей копытом-то…
— Караван пойдёт по «нитке» до Газни, там сутки отдыха. Дальше через перевал на Калат — это самый тяжёлый кусок, но, Бог не выдаст — свинья не съест. В Калате сутки. Дальше на Кандагар. Если всё получится, то 19 ноября группа прибудет в Кандагар. Моя группа и группа Задиры рассредоточена на трёх БТРах в середине каравана. Чтобы не привлекать лишнего внимания. В Кагандаре Задира со своими ребятами будет изображать «краповых»: в беретах ходить наших, в «комках»… Опасно, конечно, но ребята согласны, хоть и понимают, что «кукушки»[16] валят в первую очередь спецназ. Дальше наша забота… Задира ждёт нас 15 дней. 5 декабря он уходит. Если успеем — он будет в помощь, а нет, ну так будем рассчитывать на себя. Это всё, Артист.
— А ты своих не слишком переоцениваешь, Филин?
— Вы, наверное, знаете, а если нет, так сам скажу… Это мое первое задание, а вот группа… У меня все прошли Афган по полтора-два года, а кое-кто и по четыре. Так что всё в норме. Я с пацанами советовался. Так что, это коллективное решение.
— Ну, хорошо, действуй! Только вот, сроки придётся перенести на 2–3 дня.
— Не понял?
— Для тебя радиограмма пришла сегодня утром. Короче, тебе приказано встретить ещё одного человека, как сказано «для усиления группы», борт из Москвы прибывает завтра.
— Бля! — произнёс в сердцах Филин.
— Бля — не бля, а приказ выполнять надо. Так что, дождёшься борт, встретишь, а там, по плану. А пока что отдыхать. И вот ещё что, Филин, сходи-ка на концерт, сегодня у нас Александр Розенбаум и группа «Чайф». Последний концерт — завтра сваливают на «большую землю». Сходите, развейтесь. Когда ещё случиться? Да и случиться ли?..
— Живы, будем — не помрём. — Брякнул Филин, думая о своём.
* * *13 ноября 1988 г. Кабул. Аэропорт.
Гул стоял постоянный, монотонный, давящий на уши и психику.
«...Какого же „Лешего“ откопал Батя, что им можно было усилить такую(!) группу. Не иначе Рембо выписал из Америки…»
Бойцы Филина, тоже улыбались сквозь зубы. Если это какой-нибудь гэбэшник — группа только потеряет в боеспособности. Московский грузовой «борт» прибыл с лёгким опозданием, полчаса для Афгана — это очень хорошо. Когда аппарель 76-го стала медленно опускаться, никто из группы и не подумал подняться с парашютных тюков. Все ждали, что же за «гусь лапчатый» буде их усилять. Но, вдруг, в одну секунду что-то изменилось кардинально. Как раз в тот момент, когда фигура атлета, с ростом за 2 метра, стала спускаться на землю из нутра «Ильюшина».
— Братишки, а ну смотри, кто к нам приехал! — Проговорил громким шепотом Брат.
И вдруг, какая-то неведомая сила одним рывком подняла и бросила всю группу на встречу гиганту. Только Андрей не знал как себя вести.
— Медведь, Медведь вернулся! — Орали в какой-то иступленной радости вояки. — Игорёха! Ну, теперь всем «духам» полный пиздец!
Гиганта тискали все одновременно, а он возвышался надо всеми и только, неловко как-то, похлопывал по плечам «краповых». И Филину явственно увиделось: медведь в лесу, затравленный собаками-гончими, поднялся на задние лапы и отбивается от своры.
«…А ведь и вправду медведь натуральный!..» — подумал Андрей, уже начиная что-то понимать.
— Старший прапорщик Барзов, прибыл, для совместного выполнения задания. — Представился гигант. — Для пацанов Медведь, для друзей Игорь.
Бывший командир взвода, взглядом прожжённого вояки, оценивающе рассматривал Филина. Мол, ну-ну мальчик, чего-то ты там стоить-то будешь?
