Александр Тамоников - Взвод специальной разведки
— Один, командир! Как ты прорвешься, если дорога на Аяд заблокирована подожженной техникой?
— Об этом не думай. Подполковник — начштаба парашютного полка — заверил, что они освободят трассу.
— Тогда почему сами не прорываются к своим?
— Ну зачем лишние вопросы? Ты же прекрасно знаешь, что их боевые машины десанта не пройдут ни балки в степях, ни эскарпы у виноградников. Только мы на БРДМах можем сделать это. Ну, все. Хорош базарить. Ты в головной машине, я с тремя БРДМами Листошина в хвосте. Вперед!
Через пять минут колонна бронированных разведывательно-дозорных машин, растянув дистанцию между техникой, уже шла на предельной скорости в сторону моста.
А три БРДМ Листошина, используя проход в полосе сплошных минных заграждений, вышли в Уграмскую степь. Сверившись с картой и убедившись, что полувзвод вышел в квадрат 28–16, старший лейтенант приказал колонне повернуть к хребту. До достижения горной гряды пришлось преодолеть три приличных оврага. Семен подумал — да, БДМ здесь застряли бы! Да и бронетранспортеры могли завязнуть. Правильно решило командование использовать дозорные машины. Они были меньше размерами, но имели лучшую проходимость, оснащенные по паре подвешенных с каждого борта колес для преодоления траншей и крутых подъемов. Начав марш в 4.15, в 4.57 Листошин вывел свою группу к гряде. А в 5.03 остановил колонну. За поворотом, метрах в ста, сопка, на которой и были развалины брошенных кишлаков Джархель и Зелихель. Из них, по предположению и командования, и начальника блокпоста, укрепленный пункт постоянно обстреливался как минимум минометным взводом. И это предположение подтвердилось. Да, духи вели огонь с сопки, но не из развалин, а откуда-то сбоку: либо со склона, либо с позиций, расположенных ниже. Задача усложнялась. Надо входить в кишлаки, чтобы точно определить эти позиции. Но минометные расчеты наверняка прикрыты духами. И сунься спецы сейчас на сопку, то кто знает, не встретят ли их огненные молнии кумулятивных зарядов противотанковых гранатометов? Но решение следовало принимать как можно быстрее. Вражеские минометы продолжали обстрел.
И старший лейтенант Листошин принял решение. По бортовой связи он вызвал командиров машин. Приказал двум экипажам спешиться и начать выдвижение в кишлак с целью выхода на противоположный склон. При встрече с противником завязать с ним позиционный бой, благо условия для него были неплохие. Развалины могли надежно укрыть как обороняющихся, так и наступающих, обеспечив какое-то время сравнительно безобидного огневого контакта. Время, которого должно хватить Листошину для совершения главного маневра.
Убедившись, что пешая группа скрылась за поворотом, Листошин приказал механику-водителю головной машины начать выдвижение к сопке:
— Вова, потихоньку, не спеша, следом за ребятами.
И, вызвав оператора боевой машины:
— Женя! Готов?
— Так точно, товарищ старший лейтенант.
У самого поворота офицер остановил БРДМ, открыл командирский люк и перебрался на броню, внимательно слушая обстановку. До него пока доносилось лишь уханье минометов. Подумал, сколько же мин притащили сюда душары, ведь обстрел начали где-то в полчетвертого утра. Скорее всего, накапливали несколько дней. И вдруг совсем рядом — череда автоматных очередей. Тут же доклад старшего пешей группы, оснащенной радиостанцией Р-148:
— Сайгак-1, я — Сайгак-2! У Зелихеля столкнулись с группой духов. Вступили в позиционный бой, хотя можем атаковать!
— Позицию минометчиков видишь?
— Нет! Но обстрел ведется за сопкой!
— Рассредоточься и сковывай противника огнем! БРДМ к тебе подойти могут?
— Могут! Но держась ближе к скале!
— Ясно!
Листошин вызвал водителей-механиков оставленных за поворотом боевых машин. Приказал быть готовыми по команде совершить бросок к Зелихелю, держась открытого и ровного пространства у скалы.
Переключился на механика своей БРДМ:
— Вова! Сейчас по команде рванешь в объезд сопки. Задача — выход за кишлаками! Понял?
— Понял, командир!
— Вперед!
Бронированная разведывательно-дозорная машина рванулась в указанном направлении. Оператор боевой машины Евгений Разин развернул башню с пулеметом «КПВТ» на кишлаки, готовый открыть огонь по противнику, если тот вздумает обстрелять БРДМ. Но сопка молчала. И уже через минуту машина выскочила на ровную площадку. А старший лейтенант Листошин увидел позицию минометов, стоявших в ряд за невысокой каменной грядой. Цель обнаружена. Атаковать ее разведывательными машинами невозможно, да и не нужно. Главное, определить эту позицию! И она определена!
Семен крикнул наводчику-оператору:
— Евгений! Позицию духов видишь?
— Вижу, командир!
— Огонь по ней! Механик, быстро сдавай назад за сопку, да смотри, Вова, не подставь бочину, а то бородачи тут же влепят нам гранату.
Механик, переключив скорость, повел БРДМ назад.
Оператор боевой машины, не жалея патронов, поливал позицию огнем крупнокалиберного «КПВТ» и спаренного с ним «ПКТ». Машина отошла за сопку. Механик развернул ее.
Листошин связался с пешей группой:
— Сайгак-2, ответь!
— Я — Сайгак-2!
— Как дела?
— Нормально! Слышали, как вы врезали по духам за сопкой.
— Теперь внимание. Сейчас к кишлакам у скалы выйдут БРДМ. Как только они откроют пулеметный огонь, под его прикрытием отход и возвращение на исходную позицию. Вопросы?
— А кто стрелять из пулеметов будет? В машинах-то одни механики-водители.
— Это не твоя забота. Свою задачу понял?
— Так точно!
— Вот ее и выполняй.
Командир взвода переключился на механиков боевых машин:
— Внимание, орлы. Выходите за поворот и быстро к скале. Остановиться между Джархелью и Зелихелью. Бросить руль и за пулеметы. Из них огонь по позициям духов, которые в контакте с нашими. Под этим огнем бойцы отойдут к вам. Как только подберете экипаж, быстрый отход за поворот! Вопросы?
Вопросов не последовало. И в то время, как машина Листошина обходила сопку, две оставшиеся в его распоряжении боевые машины, четко выполнив приказ, забрали пешую группу и благополучно отошли на позицию, указанную взводным. Весь маневр занял полчаса, а Листошину показалось — несколько часов. Такое бывает.
Оказавшись на безопасном рубеже, офицер вызвал командира реактивного дивизиона:
— Гром-1, я — Сайгак-1, прошу ответить!
— Гром-1 на связи!
— Работаю по минометному обстрелу духами Аядского блокпоста! Уточняю цель. Квадрат — 30–14, участок 4, как минимум полноценный минометный взвод духов у склона перевала, за кишлаком Зелихель!
— Цель принял! Сам отошел?
— Отошел!
— Добро! Атакую!
Практически тут же в воздухе раздался шелест реактивных снарядов, и земля вздрогнула. За отрогом показались огромные огненные шары. Их было много. Скорее всего, вел огонь реактивный взвод. И бил он по всему участку 4 квадрата 30–14, захватывая и склоны, и сопку с разрушенными кишлаками, и прилегающую к ним местность. Взрывы снарядов слились в единый грохот, который грозным эхом пошел по ущельям, заставляя перевалы осыпаться обильными камнепадами.
Первая часть задачи командиром второго взвода специальной разведки была выполнена. Теперь вновь, но уже на трех машинах, следовало войти на сопку и оттуда контролировать вход в Кидрабское ущелье, не дав духам возможности уйти в горы. Начало светать.
Параллельно со вторым взводом работала и остальная часть подразделения спецназа капитана Новикова. Совершив марш до начала «зеленки» с левой от дороги стороны, старший лейтенант Калинин доложил ротному о том, что уходит в виноградники. Получив «добро», приказал головной машине, преодолев глубокий и узкий кювет, войти в ряды плодового кустарника. Пять БРДМ, шедшие на марше сзади, повторили маневр головной машины.
Бронированная и маневренная техника легко преодолевала виноградник. К 4.50 вышли к руслу Кидрабки. Старший лейтенант приказал остановить колонну, развернув ее в цепь. После чего отдал команду спешиваться.
Сам же со связистом пробрался к последнему ряду виноградника, где залег. Применил прибор ночного видения. Мост был перед ним как на ладони. И старший лейтенант увидел душманов. Укрепились они грамотно, выдвинув основные силы на южную оконечность моста. Там были организованы огневые точки — несколько гнезд из мешков с мелким камнем. Пулеметы смотрели на трассу. Такие же точки были по сторонам трассы, одна метрах в тридцати слева, среди нагромождений камней, другая — у самого виноградника, на одной линии по берегу с позицией наблюдения старшего лейтенанта Калинина. Эти заградительные посты полностью контролировали дорогу и подходы к мосту. Применить по ним авиацию или артиллерию не представлялось возможным без риска разрушить мост, чего допустить советские войска не могли.
