Штурмовой удар - Георгий Савицкий
Еще сутки прошли для Егора в томительном ожидании вестей об операции. По словам Наташи, и солдат, с которыми общался летчик, моджахеды неожиданно активизировали свои действия. Начали среди бела дня нападать на отдаленные заставы и блокпосты, устраивали засады на дорогах.
Тем временем, раны Егора уже затянулись и не беспокоили летчика. Сказались размеренная жизнь арестованного и хорошее питание и, конечно же, помощь Наташи
Через три дня заточения Егора, в блиндаж вошел хмурый майор Боровик. Егор вскочил, было, с топчана, на котором сидел, но командир эскадрильи остановил его порыв движением руки.
Ну, что, штрафник, как самочувствие?
Нормально, товарищ майор, а что случилось? — настороженно спросил Егор.
Случилось, Егор, случилось. Мы вчера вечером потеряли вертолет. Ты ведь тот район хорошо знаешь? Нужно эти вертолеты найти. Сможешь?
Так точно.
Летчики носились на малой высоте над горами, каждый момент ожидая пулеметной очереди или пуска зенитной ракеты. Дважды их все-таки обстреляли. Штурмовики каждый раз огрызались залпами реактивных снарядов, но из зоны поиска не уходили.
Летящий «ниже всех и медленнее всех» (что было крайне опасно, но необходимо), Егор обнаружил, наконец, упавшую «вертушку». Ми-8 лежал на боку, прорубив небольшую просеку в небольшом леске на пологом склоне.
Я «Дракон-1», обнаружил вертолет. Высылайте спасателей.
Егор прошелся над местом падения вертолета. Вдруг он увидел в стороне какое-то шевеление. А через мгновение на небольшую поляну выбежали люди, размахивая руками. Кто-то из них зажег сигнальный патрон, и к небу потянулся густой шлейф оранжевого дыма. Летчик помахал им крыльями и продолжал воздушное патрулирование до тех пор, пока не подоспели вертолеты поисково-спасательной службы.
Обратно летчики возвращались с громадным душевным облегчением — словно гора с плеч свалилась. Им уже передали по рации, что все, находившиеся на борту вертолета живы, хотя есть раненые, а несколько человек все-таки находятся в очень тяжелом состоянии.
По пути назад летчикам встретился большой караван. Цепочка тяжело навьюченных верблюдов шла мерной поступью, под присмотром караван-баши и погонщиков. Впереди и позади процессии двигалось около сотни моджахедов, составляющих охранение. От появления самолетов «духи» не очень-то и растерялись и сразу открыли огонь из пулеметов и автоматов. Егор выполнил противозенитный маневр, а потом развернул свое звено.
Я «Дракон-1», атакуем караван, — приказал он.
Вас понял.
Штурмовики зашли на цель, не смотря на сильный заградительный огонь. Егор поймал в перекрестье прицела головную группу моджахедов и нажал на гашетку. Реактивные снаряды вырвались из зарядных блоков и ушли к земле. Летчик взял ручку управления на себя, выводя штурмовик из пикирования.
Рядом взмыл после ракетной атаки Сергей. Гиви с Игорем заходили на цель. С пилонов их истребителей-бомбардировщиков сорвались разовые бомбовые кассеты РБК-250. Вихрь взрывов и поток стальных осколков смел оставшихся в живых моджахедов. Штурмовики взмыли вверх и, отстрелив тепловые ловушки, продолжили полет. Очень скоро они уже заруливали на стоянку, где их дожидался командир вертолетной эскадрильи. После приземления летчики пошли на доклад к майору Боровику.
Товарищ майор, вертолет найден. Пострадавшие члены экипажа и пассажиры эвакуированы вертолетами поисково-спасательной службы. За время проведения поисково-спасательной операции самолеты моего звена дважды подвергались обстрелу и открывали ответный огонь. Обе позиции зенитных горных установок уничтожены. Потерь нет.
Вольно, орел, — сказал майор Боровик. Потом обратился ко всем летчикам звена: — Спасибо, ребята. Это просто чудо, что все со сбитого вертолета живы. Ну, а без вас этого чуда бы не было. — И майор пожал каждому руку и крепко обнял в знак благодарности.
Товарищ майор, — обратился к вертолетчику Сергей. — А что с нашим командиром будет?
А что с ним будет, — весело ответил майор. — Взыскание я с него снимаю, черт везучий. Может отправляться на все четыре стороны. — Командир эскадрильи улыбнулся, еще раз крепко пожал Егору руку и хлопнул его по плечу.
Разрешите идти? — спросил Егор.
Разрешаю.
Летчики с веселым смехом пошли в столовую подкрепиться после тяжелого вылета. А вечером был устроен небольшой пир по поводу «досрочного освобождения» Егора.
На следующий день майор Боровик огорошил Егора новостью:
Садись, Егор. Значит так, — начал командир эскадрильи, ответив на доклад и приветствие старшего лейтенанта. — Получен приказ из штаба Сороковой Армии от командующего ВВС. Тебе необходимо срочно явиться пред ясны очи командования. На сборы ровно один час, «вертушка» будет ждать, борт «256». Все ясно?
Так точно. Разрешите вопрос…
Спрашивай.
По какому поводу?
По-моему наше командование хочет лишний раз продемонстрировать интернационализм и дружескую помощь. Да, и еще — с тобой полетит доктор, лейтенант Рогозина.
* * *
Через час Егор с небольшим «дежурным» чемоданчиком в руках стоял возле «своего» вертолета. Он повернулся и оглядел свое отражение в стеклах кабины. Все было в порядке. Летный комбинезон и шлем офицер сменил на полевую форму. Правда, китель был переброшена через руку по случаю жары. Но на рубашке не было ни единой складки, стрелки на брюках отутюжены до бритвенной остроты, а туфли вычищены до блеска. Егор поправил фуражку.
Что, Егор, начальство вызывает? — поинтересовался командир вертолета Капитан Евсеев, куривший рядом.
А, черт его знает, вроде так, — неопределенно ответил старлей. — А что там метео? Сегодня с утра в роде пыльную бурю обещали.
— Молчит небесная канцелярия… Да летом у нас более-менее, жарко только и пыль. А зимой… То снег с дождем, то дождь со снегом. Ураганы, обледенения, это тоже почти постоянно. Туман такой — вытянутую руку не увидишь. За полгода четыре машины на взлете и посадке угробили, и это только «Крокодилы». Списали, конечно, на боевые потери. А летом, ничего, жить можно. Вот был я в Шинданде, там почти каждый день «афганец».
А ты давно здесь?
Здесь недавно. А вообще-то я уже второй раз в Афгане. Еще в семьдесят девятом тут в Кабуле базировалась отдельная вертолетная эскадрилья. Летал я на Ми-24А, с широкой кабиной, мы ее «верандой» называли. И пулемет попроще — вместо этой четырехствольной «дуры», ЯкБ-12,7, одноствольный пулемет, тоже калибра «двенадцать и семь». Там всего шесть машин было, остальные — Ми-8, Ми-6. Но тогда и душманы проще были, при одном виде вертолетов разбегались, «Шайтан! — кричат, — Шайтан!» А сейчас заматерели, с инструкторами разными занимаются, сволочи.
Да я слышал,
